В четверг в Санкт-Петербурге открылся фестиваль "Время смотреть Бергмана", посвященный одному из последних живых классиков и последнему великому метафизику мирового кино Ингмару Бергману. Программа фестиваля включает в себя ретроспективу основных его шедевров в Доме кино, а также спецпоказы и выставку "Пока Ингмар не стал Бергманом" в Молодежном центре Государственного Эрмитажа.
Выставка, однако, напоминает смонтированный на скорую руку "красный уголок": в основном стенды с напечатанными на них фотографиями и цитатами из дневников и рабочих записей Бергмана. Помимо плакатов его фильмов единственный реальный предмет в экспозиции — кинокамера, которую на Рождество 1928 года подарили старшему брату Ингмара. Трогательное чудо техники: к самой камере с ручным приводом прилагался источник света, парафиновая лампа. Ингмар уже тогда был заворожен кинематографом и уговорил брата махнуться камерой, получив в обмен набор оловянных солдатиков. Это свидетельствует, что Бергман в то время еще не обладал сознанием настоящего режиссера. Многие не менее выдающиеся его коллеги считают, что режиссерское мастерство сродни воровскому, но юный Ингмар еще об этом не знал и на кражу камеры не решился.
Естественно, на выставке представлена вся непременная бодяга относительно первых детских впечатлений, от чудного города Упсала и родных березок. Но есть и вещи, весьма забавные. 12 июня 1937 года, например, 19-летний Ингмар записал в дневнике: "Я буду работать на женщин". И кратко охарактеризовал свой идеал: стройные ноги и никаких потуг на оригинальность мышления. Думать будет мужчина. По мнению организаторов, эта запись говорит о том, что Бергман был прирожденным мастером кастинга. По мнению корреспондента Ъ — что уже тогда он был незаурядным женолюбом, что ни в коем случае не умаляет его достоинств.
Спустя десятилетия Бергман будет с ностальгией вспоминать о своих родителях. На выставке демонстрируется посвященный его матери короткометражный фильм "Лицо Карин" (Karins ansikte, 1984). Сыновьи эмоции не мешают ювелирному мастерству: фотографии из семейного альбома смонтированы так, что кажется, будто смотришь не череду статичных изображений, а полный динамики фильм. Но в отрочестве Бергман высказывался о родителях несколько радикальнее: их надо перестрелять или, по меньшей мере, изолировать от детей, чтобы жить не мешали.
Специфический характер юного Бергмана подтверждает тезис организаторов выставки: "Джек Потрошитель — alter ego Бергмана в молодости". С этого места хотелось бы поподробнее, но организаторы лаконичны. Написанного в 1942 году рассказа о лондонском садисте, застрявшем в межеумочном пространстве Чистилища, использованного Бергманом при написании им сценария фильма "Шепоты и крики", маловато для такого радикального отождествления Джека и Ингмара.
Главным событием выставки станут показы 16 и 30 июня документальных фильмов Мари Нюререда "Бергман и остров Форе", "Бергман и кино" и "Бергман и театр". Сцены прощания режиссера со студией и Стокгольмским драматическим театром, где он проработал 50 лет, должны стать патетическим финальным аккордом, вроде бы подтверждающим главную, трагическую, ноту его творчества. Однако в 1982 году Бергман уже прощался с кино, но с тех пор несколько раз становился за камеру: несмотря на свои 88 лет, он еще может преподнести сюрпризы.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ