Вчера экс-генеральный директор АО "Мосэнерго" АРКАДИЙ ЕВСТАФЬЕВ рассказал о причинах своей отставки корреспонденту Ъ ИРИНЕ Ъ-РЫБАЛЬЧЕНКО.
— Когда вы приняли решение об отставке?— После того как я увидел по телевизору в субботу выступление президента. Оно меня подвигло на такой шаг.
— Вы считаете эту оценку справедливой?— Я не хочу обсуждать заявление президента. Могу лишь сказать, что сотрудники "Мосэнерго" достойны самого высокого уважения. Они работали по 24 часа в сутки и исправили ситуацию так быстро, как не смог бы сделать никто и ни в одной другой стране. Сразу после выступления президента я позвонил Анатолию Чубайсу и сказал, что ухожу.
— Какой была реакция Анатолия Чубайса? Он сразу согласился?— Да, он сказал, что это правильное решение.
— Пытался ли он заступиться за вас и вашу команду перед президентом?
— Это вопрос к Чубайсу.
— Какие выводы содержатся в заключении Ростехнадзора? Именно этот документ стал причиной столь резких оценок президента?
— Заключения я пока не видел и, на основании какого документа президент делал оценку профессиональной деятельности руководства "Мосэнерго", не знаю. Это было без меня.
— Вслед за вами об отставке объявил ваш заместитель по экономике Владислав Назин. Ожидаются ли еще увольнения?
— Это серьезный вопрос. В субботу все ведущие сотрудники "Мосэнерго" заявили о том, что хотят уйти. Я попросил их остаться.
— Возможны ли отставки среди энергетиков не из "Мосэнерго" — диспетчеров, инженеров или системных операторов?
— Я бы не желал. Неправильно бросать сейчас энергосистему на произвол судьбы. Отопительный сезон в Москве начинается в сентябре, и как раз летом идет самая напряженная и большая работа по выполнению текущих ремонтов и подготовке к осенне-зимнему максимуму.
— Как вашу отставку восприняли акционеры "Мосэнерго", прежде всего правительство Москвы?
— Я думаю, правительство Москвы радуется. Но радость будет недолгой.Бездумное отношение к энергетике Москвы налицо вот уже последние лет десять. Я возглавил компанию в 2002 году, когда на ней висел долг в $200 млн, привлеченных еще в 1997 году в виде еврооблигаций. При мне был погашен долг на $190 млн, и я могу с уверенностью сказать, что мне удалось буквально за волосы вытащить компанию из технического дефолта. Представьте, что это такое — технический дефолт "Мосэнерго"! Количество инцидентов за последние годы у нас существенно уменьшилось. Мы ежегодно вкладывали миллиарды рублей в электроэнергетику Московского региона...
— Выходит, средств было недостаточно?— Техника есть техника, и она, к сожалению, дает сбои. Тем более что прямой зависимости между аварией на подстанции "Чагино" и аварией, спровоцировавшей временное отключение энергосистемы Московского региона, нет.
— Очевидно, что часть ответственности за произошедшую аварию несет лично председатель правления РАО "ЕЭС России". Не зашаталось ли кресло под Анатолием Чубайсом?
— Под Чубайсом всегда шатается кресло...— Одно из самых резких заявлений президента касалось повышения тарифов на электроэнергию. Как вы думаете, почему он назвал вашу инициативу шантажом?
— Я удивлен. Тарифы повышать нужно, и это очевидно. Даже бессмысленно сравнивать стоимость киловатт-часа в Москве с любой столицей Европы. Ситуацию нужно выправлять, только делать это надо постепенно. Тарифы на газ растут быстрее, чем на электроэнергию. А у нас в топливном балансе 96% — это газ. И 40% всех платежей — это тоже газ.
— И какими, по-вашему, должны быть тарифы на электроэнергию в Москве и области?
— Сейчас они определены формулой "инфляция минус". Этого не должно быть. Тарифы должны расти темпами, чуть опережающими инфляцию.
— Нет ли у вас опасений, что реформа "Мосэнерго", предусматривающая разделение различных видов бизнеса — генерации, сбыта, транспортировки и ремонта, будет провоцировать возникновение новых аварий? Все-таки подразделения компании окажутся в разных руках.
— Реформа должна продолжаться, она необходима. "Мосэнерго" нужны инвестиции. А как их сегодня привлечь, если у компании нет ни одного рыночного сегмента? И тарифы на электроэнергию тоже формируются нерыночным методом — их устанавливает государство.
— Вас вызывали на допрос в прокуратуру. Будут ли вас и вашу команду допрашивать еще?
— Да, думаю, это долгая история.— Допускаете ли вы, что против вас может быть возбуждено уголовное дело?
— Я не могу предсказывать действия прокуратуры.
— Чем вы планируете заняться после увольнения из "Мосэнерго"?
— Хочу отдохнуть. Работу я себе всегда найду.