Спектакль в духе сериала

В понедельник вечером новосибирский театр «Заводной апельсин», до недавнего времени известный как «Актерская антреприза», показал премьеру деревенской комедии Александра Коровкина «Кукла для невесты». По мнению корреспондента «Ъ» ИРИНЫ УЛЬЯНИНОЙ, спектакль еле вытянул на хилую «троечку»: комедия получилась пустой и до изумления не смешной.

Проблемы постановки начинаются с пьесы. Столичный драматург Коровкин, засветившийся в качестве соавтора сценариев телесериалов, которые идут на канале СТС («Бедная Настя», «Дорогая Маша Березина» и др.), для театра пишет абсолютно тем же «почерком». То есть схематично, не углубляясь в психологические мотивации, безбожно размазывая действие скучными длиннотами. На телеэкране сюжетно–смысловая и лексическая примитивность еще как–то глянцуется звездным составом исполнителей ролей, гламурными нарядами и интерьерами. Но провинциальная театральная компания позволить себе такую роскошь, естественно, не может. Декорация «Куклы для невесты» — это два фанерных фасада, имитирующих сельские избы, но более похожих на лачуги садоводов–огородников, и стол, покрытый клеенкой, за которым персонажи много и охотно выпивают. Того же пошиба и нарочито безобразные, бесстильные костюмы.

Можно, конечно, не придираться к оформлению, списав его маловыразительность на бедность театра. Но оно абсолютно адекватно убогому тексту, не имеющему отношения ни к конкретным жизненным реалиям, ни к обобщениям литературного вымысла. Комический запал пьесы аккумулирован в непроходимой глупости действующих лиц и той степени их простоты, которая хуже воровства. Александра Коровкина вполне можно обвинить в презрении к современному крестьянству: он выписал просто сборище недоумков, не видавших ничего слаще карамели.

Главная героиня Лиза (актриса Наталья Голубничая) — засидевшаяся невеста под 40 лет — пренебрегает соседом–пьяницей (Владислав Резник) и, не дожидаясь принца, решает выйти замуж за армянина Ашота, который выгодно сбывает на рынке выращенный ею укроп. Мать (Тамара Седельникова) с энтузиазмом варит самогон. Она не в силах запомнить имя будущего зятя, называя его то Азотом, то Акотом. А еще, гоняя вороватую кошку, как бы нечаянно бьет дочь черпаком по голове. Это должно вызывать смех у зрителей.

Сюжетной завязкой служит появление тщетно разыскиваемого милицией проходимца, выдающего себя за инвалида чеченской войны (актер Николай Тимофеев, выступивший постановщиком и продюсером спектакля). Между ним и Лизой возникает полное взаимопонимание, переходящее в большое светлое чувство, когда девушка признается, что обожает сладенькие карамельки, а мнимый хромой элегически вспоминает, как раньше за семь сданных бутылок можно было купить целый килограмм конфет. Таким образом, свадьба с куклой на капоте трактора «Беларусь» расстроилась.

Натянутая искусственность интриги очень напрягает, поскольку с первых минут становится ясно, что лирический герой — не герой, а подстава. Но актеры на голубом глазу тянут резину до разоблачительного финала, старательно изображая непроходимую тупость персонажей. Единственным, кому с достоинством удалось выйти из западни предлагаемых обстоятельств, был заслуженный артист России Григорий Шустер. По крайней мере, его шутовство казалось органичным, а порой и заразительным.

Режиссер Тимофеев сплоховал дважды. Сначала выбрал бездарную пьесу, а затем усугубил приторность карамельных страстей неоправданным мизансценическим решением. Апофеозом нелепости и отсутствия логики стала последняя картина спектакля, в которой вечно пьяный драчливый тракторист, облитый лунным сияньем, самозабвенно растягивает баянные меха, исполняя органное сочинение Баха.