Бывшие преподаватели Высшей школы экономики Елена Лукьянова и Илья Гурьянов пожаловались в Конституционный суд на нормы Трудового кодекса, из-за которых преподаватели находятся в худшем положении, чем обычные наемные работники, а стандартные гарантии трудовых прав на них не распространяются. Оба преподавателя, как и ряд их коллег, были уволены из ВШЭ в 2020 году.
Елена Лукьянова
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Елена Лукьянова
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Бывшие профессора Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ) Елена Лукьянова и Илья Гурьянов просят Конституционный суд (КС) проверить нормы Трудового кодекса (ТК), регулирующие отношения между образовательной организацией и преподавателями. Жалобы обоих зарегистрированы в электронной базе КС. Поводом для обращения стало неожиданное прекращение вузом сотрудничества с преподавателями: летом 2020 года сразу несколько сотрудников ВШЭ обнаружили, что вуз не продлил с ними контракт — там объяснили такое решение реорганизацией факультетов в рамках новой программы развития ВШЭ, однако сами преподаватели были уверены, что причиной стала их активная общественная деятельность.
Как рассказал “Ъ” Илья Гурьянов, он оспаривает в КС положения ст. 332 ТК, которая дает администрации вуза право заключать с прошедшими конкурсный отбор преподавателями срочный трудовой договор.
На практике это работает так, что договор подменяется односторонним решением вуза, а никакие переговоры или процедуры согласования интересов сторон при этом не проводятся.
Подобная практика ставит преподавателей вузов в зависимое от администрации положение, что ведет к нарушению их академических свобод, считает господин Гурьянов. Ведь если администрация в одностороннем порядке может определять срок трудовых отношений с преподавателем, то последний не может с уверенностью планировать свои профессиональные обязательства перед студентами и коллегами, объясняет заявитель.
По словам Ильи Гурьянова, в 2020 году он в очередной раз успешно прошел конкурс на замещение должности преподавателя НИУ ВШЭ. Однако новый трудовой договор с ним не заключили, а старый не был продлен. При этом он продолжал преподавать (что по общему правилу подразумевает: условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу, и тот становится бессрочным), а впоследствии приказом ректора был переведен на другую должность и вскоре уволен в связи с истечением срока трудового договора. Приказ о переводе опирался на новое дополнительное соглашение, которое было подписано только вузом — сам господин Гурьянов ознакомился с ним уже после увольнения. Он оспорил такое решение в суде, однако тот встал на сторону вуза, где утверждали, что направляемый работнику приказ приравнивается к двустороннему соглашению между ним и работодателем.
Теперь заявитель просит КС разъяснить: вправе ли администрация вуза подменять своим односторонним решением трудовой договор, а также произвольно определять его срок и условия.
«Большой победой для всего академического сообщества было бы недвусмысленное решение КС, что мы имеем право требовать заключения с нами именно бессрочного трудового договора после прохождения конкурса, а администрация вуза не может нам в этом отказать»,— заключает Илья Гурьянов.
Елена Лукьянова подтвердила “Ъ”, что ее жалоба в КС основана на аналогичной правовой позиции. По ее словам, к этому обращению они с коллегами готовились с 2020 года.
В ВШЭ на просьбу “Ъ” о комментарии не ответили.
Юрист Института права и публичной политики (НКО внесена в реестр иноагентов) Иван Брикульский вспоминает, что КС в прошлом году уже проверял положения ст. 332 ТК и даже признал их не соответствующими Основному закону — в той части, в которой они допускают произвольное определение работодателем срока трудового договора.
Но при этом не решился ключевой вопрос: применяются ли к преподавателям общие трудовые гарантии, объясняет эксперт.
Потому что конкуренция общей и специальной нормы приводит к тому, что преподавателям вообще отказывают в общих трудовых гарантиях — например, в бессрочном трудовом договоре. «Оборотной стороной такой практики становится полная незащищенность академических свобод преподавателей и их полное бессилие перед вузовской администрацией,— отмечает господин Брикульский.— К сожалению, университетская автономия трактуется как абсолютная власть администрации перед преподавателями и учеными. И эта абсолютная власть полностью нивелирует конституционные гарантии свободы научного творчества и свободы преподавания».