Второй по величине банк — ВТБ — спустя больше года после попадания в санкционные списки возвращается к регулярному раскрытию финансовых показателей. По РСБУ банк отразил почти 760 млрд руб. чистого убытка, по МСФО результат группы оказался немногим лучше — 613 млрд руб. чистого убытка. По оценке банка, к этому привели убытки от валютных операций на фоне турбулентности рынка, фактический отъем дочерних компаний за рубежом, создание масштабных резервов и реализация процентного риска.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
По итогам 2022 года банк ВТБ отразил 756,8 млрд руб. убытка по РСБУ против 186,3 млрд руб. чистой прибыли в 2021 году. О финансовых итогах прошедшего года по российским и международным стандартам отчетности на встрече с журналистами рассказал зампредправления банка Дмитрий Пьянов. Чистые процентные доходы банка упали более чем в два раза, до 271,6 млрд руб., чистые комиссионные доходы банка сократились на 20,6%, до 117,4 млрд руб.
Вместе с тем если на отчетность РСБУ влияют послабления ЦБ, то отчетность по международным стандартам группы «очищена» от этого эффекта. Поэтому, по словам господина Пьянова, результат по МСФО является «более истинным». Однако группа ВТБ также получила убыток, хотя и в размере 613 млрд руб. На результаты также повлияло снижение чистых процентных доходов группы по МСФО в два раза, до 321 млрд руб., хотя чистые комиссионные доходы сократились лишь на 7,4%, до 146,8 млрд руб. Вместе с тем чистый операционный доход до создания резервов упал на 99,9%, до 1,1 млрд руб. Расходы на создание резервов под кредитные убытки и прочие резервы выросли в 4,4 раза, до 514,3 млрд руб. Для сравнения: Сбербанк в 2022 году создал 555 млрд руб. резервов под кредитный риск (и переоценку кредитов по справедливой стоимости).
Кроме того, около 300 млрд руб. убытка до вычета налогов принесли открытая валютная позиция (ОВП) и эффект от укрепления рубля в 2022 году.
«С точки зрения объекта санкций мы представляли собой очень удобную цель с большой площадью поражения. Одной из площадей поражения, или плоскостей поражения являлся наш валютизированный баланс»,— отметил топ-менеджер.
ВТБ попал под блокирующие американские санкции 24 февраля. «Не все банки в России в этот момент, в том числе крупные, нашего калибра, попали в блокирующие санкции. По сути, в этот момент существовали банки, которые в восприятии клиентов являлись более санкционно защищенными. Практика показала, что они тоже ошибались — но вопрос времени имеет очень важное значение для понимания этого убытка»,— считает господин Пьянов.
При этом ограничения на снятие валютных средств появились в марте — уже после попадания ВТБ в SDN-лист, отметил он. Кроме того, прежде ВТБ рассчитывал на помощь ЦБ в предоставлении валютного свопа, но после того, как и ЦБ в скором времени столкнулся с блокировкой значительной части золотовалютных резервов, «это стало невозможно», констатировал топ-менеджер. В итоге в период взлета курсов доллара и евро ВТБ покупал валюту у экспортеров и выдавал ее клиентам. За период с конца февраля по конец марта банк утратил 40% пассивов клиентов в долларах США ($19 млрд) и 68% пассивов в евро (€7 млрд), притом что в стандартных стресс-тестах до 2022 года моделировался отток в пределах 10%, уточнил он. Впрочем, эти убытки могут быть отыграны при развороте валют, которое наблюдается в 2023 году, отмечает он.
Четверть убытка, 229 млрд руб. до налогов, принесло выбытие дочерних обществ. Большая часть этой суммы — 209 млрд руб. — пришлась на германский VTB Europe SE и британский VTB Capital Plc. «Когда ЕС включал группу и банк ВТБ в европейские санкции, одновременно с этим, чтобы не допустить санкционирования наших дочерних структур в Европе, два европейских регулятора по сути лишили нас акционерного контроля…» — объяснил он. ВТБ не лишен прав собственности на акции, но полностью утратил управленческий контроль. Это равнозначно введению внешней администрации, отметил он. «По экономическому смыслу это недружественный отъем без какой-либо компенсации наших зарубежных активов»,— считает господин Пьянов.
Еще примерно 37% убытка до вычета налогов принесли «экстра-резервы», которые составили 344 млрд руб. По словам господина Пьянова, на 60% они связаны с резервированием долгов, которые после выбытия дочерних структур стали для ВТБ «внешними», с точки зрения розничных клиентов,— необходимо было моделировать больший риск на фоне осенней мобилизации.
Также господин Пьянов сообщил о 33 млрд руб. потерь (в составе чистых процентных доходов) от реализовавшегося процентного риска после резкого подъема ключевой ставки ЦБ до 20%.
Но покупка группы «ФК Открытие», которая была закрыта 23 декабря 2022 года после проведения оплаты и перерегистрации акций, принесла ВТБ многомиллиардную прибыль. Без его учета «органический» чистый убыток группы составил 777 млрд руб. В частности, группа признала в МСФО крупный разовый доход в размере 165 млрд руб. Эта сумма сложилась из разницы между ценой покупки (340 млрд руб.) и справедливой стоимостью чистых активов «Открытия» (почти 505 млрд руб.).
По МСФО многие крупные банки не раскрылись, но по РСБУ ряд системно значимых банков значительно снизили прибыль в прошлом году (в 2–10 раз).
При этом лишь Райффайзензбанк, Юникредит-банк и РСХБ прибыль нарастили. Сбербанк в 2022 году на консолидированной основе заработал 270,5 млрд руб. (снижение в 4,6 раза).
С учетом послаблений нормативы достаточности совокупного капитала банка ВТБ (Н1.0) составили 10,9% при минимуме 8%, Н1.1 (достаточность базового капитала) — 6,987% (минимум — 4,5%). «Цена» регуляторных послаблений, которые действовали в течение года и применялись банком (в частности фиксация курса валют, котировок ценных бумаг, а также возможность не ухудшать по качеству рисковые категории пострадавших отраслей), в обоих нормативах высока и составила 6,4 п. п., отметил Дмитрий Пьянов. Для сравнения: норматив достаточности капитала (Н1.0) иностранных банков сейчас на максимумах — у Райффайзенбанка он более 30%, у Юникредит-банка — почти 35%, тогда как у Сбербанка он составляет 14,8%.