Россия, в отличие от США, никогда не вмешивалась в предвыборные кампании в других странах, включая Турцию, где 14 мая будут выбирать президента и парламент. В этом заверил глава МИД РФ Сергей Лавров, посещая с двухдневным визитом Анкару. Его коллега Мевлют Чавушоглу этот тезис подтвердил. Впрочем, несложно сказать, с кем Москве работать комфортнее. Турецкая оппозиция во главе со своим единым кандидатом в президенты Кемалем Кылычдароглу уже дает понять, что в нынешних отношениях между Анкарой и Москвой ее устраивает далеко не все.
Главы МИД РФ и Турции Сергей Лавров и Мевлют Чавушоглу подтвердили, что взаимопонимание у них есть по всем ключевым вопросам
Фото: Пресс-служба МИД России
Главы МИД РФ и Турции Сергей Лавров и Мевлют Чавушоглу подтвердили, что взаимопонимание у них есть по всем ключевым вопросам
Фото: Пресс-служба МИД России
Переговоры Сергея Лаврова и Мевлюта Чавушоглу состоялись в пятницу в президентском дворце. И это неслучайно: перед вылетом в Москву российского министра принял еще и турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган.
Встреча прошла в разгар избирательной кампании, которая завершится голосованием 14 мая. Впрочем, Сергей Лавров заранее призвал не искать в его повестке никакого дополнительного подтекста. «Вы ни с кем меня не спутали?» — заявил министр на пресс-конференции в ответ на вопрос журналиста, как он оценивает ход выборов и какую политическую силу в Турции поддерживает Россия. Господин Лавров заверил, что Москва «никогда не вмешивается ни во внутренние дела, ни даже в дискуссии, которые разворачиваются в той или иной стране» на фоне приближения выборов. А вот США, по его словам, действуют прямо противоположным образом — «громко, отчетливо и в связи с выборами, и без всяких выборов говорят» разным странам, что им нужно делать.
«Мы не хотим видеть со стороны других государств каких-либо попыток оказать влияние»,— заявил, в свою очередь, Мевлют Чавушоглу, явно имея в виду недавнюю встречу посла США в Анкаре Джеффа Флейка с кандидатом от оппозиции на президентских выборах, председателем Республиканской народной партии (РНП) Кемалем Кылычдароглу.
«И мы не видим подобных намерений со стороны России и никогда их не наблюдали»,— добавил министр Чавушоглу.
Напомним, что Кемаль Кылычдароглу действительно серьезный соперник президента Эрдогана на выборах. Оба кандидата верят в свою победу уже в первом туре, но в любом случае точно предсказать результат сегодня вряд ли кто-то сможет. Второй тур, если он понадобится, состоится 28 мая.
«Обещание РНП в случае победы напомнить России, что Турция является членом НАТО, настораживает,— заявил “Ъ” научный сотрудник Института Востоковедения РАН Амур Гаджиев.— Это может коснуться не только сделки по С-400, но и вообще дальнейших перспектив российско-турецкого сотрудничества в военно-технической сфере». В частности, могут окончательно уйти в прошлое обсуждения идеи о закупке Турцией российских истребителей пятого поколения Су-57. При этом, по словам эксперта, в случае победы господина Кылычдароглу произойдет отказ от прямого и открытого диалога на уровне президентов: речь будет идти о «возвращении отношений в институциональное русло», то есть об активизации формальных двусторонних механизмов (Совета сотрудничества высшего уровня, Форума общественности, диалога парламентариев или силовиков двух стран и так далее).
Судя по высказываниям Кемаля Кылычдароглу, ревизии могут подвергнуться и отношения в сфере энергетики. «Турция стала зависима от России в вопросе энергообеспечения»,— говорил он ранее. Политик критиковал некоторые аспекты одного из ключевых сейчас российско-турецких проектов — по строительству АЭС «Аккую». Например, он отмечал, что «Росатом» не делится ядерными технологиями. Между тем уже 27 апреля состоится церемония загрузки топлива на эту АЭС (кстати, первую в стране). «Ее запуск существенно укрепит энергобезопасность Турецкой Республики»,— заверил на пресс-конференции Сергей Лавров. Турецкое руководство такую оценку полностью разделяет.
Второй крупный проект в энергетической сфере — строительство на территории Турции газового хаба: России он позволит продавать газ в Европу, отказавшуюся от прямых закупок после начала спецоперации на Украине, а Турцию сделает серьезным энергетическим игроком на европейском рынке.
«У нас единая позиция, которая заключается в том, что нестабильная геополитическая ситуация подтверждает верность решения о создании такого хаба»,— заверил в пятницу Сергей Лавров.
О том, кто в этой нестабильности виноват, российский министр говорил немало. Вариантов не было: речь шла о Западе. В частности, вопрос поднимался в контексте так называемой Черноморской инициативы с участием РФ, Украины, Турции и ООН. Напомним, она подразумевает две части: налаживание беспрепятственного вывоза украинского зерна, а также разблокировку экспорта на мировые рынки российской сельхозпродукции и удобрений. Москва считает, что со второй частью сделки есть серьезные проблемы. «Западные коллеги не устают повторять, что ни удобрения, ни зерно (из РФ.— “Ъ”) не подпадают под санкционные списки. В санкционных списках действительно ни удобрения, ни зерно не фигурируют. Но фигурирует отключение от системы SWIFT, возможность страховать грузы на нормальных условиях, возможность заходить в порты и многое другое»,— перечислил министр претензии Москвы к ходу выполнения договоренностей. При этом он не исключил возможности того, что Россия будет экспортировать зерно и удобрения в обход зерновой сделки с помощью таких партнеров, как Турция и Катар. «Наш экспорт в нуждающиеся страны не пострадает, это я могу вам твердо обещать»,— заверил он.
Что касается двусторонних отношений, то РФ и Турция сейчас всерьез нацелены на повышение товарооборота, который после начала Россией специальной военной операции растет рекордными темпами. Как заявил «РИА Новости» генконсул РФ в Стамбуле Андрей Буравов, по итогам 2022 года торговый оборот «приблизился к $70 млрд» — почти в два раза больше, чем годом ранее. И это, вероятно, не предел.
Впрочем, многое будет зависеть от того, насколько серьезным в дальнейшем окажется давление на Анкару со стороны Запада. Показательным стало то, что в начале марта Анкара без предупреждения ограничила транзит санкционных товаров в Россию. Эксперты расценили этот шаг однозначно — как сигнал со стороны Турции о готовности пойти навстречу ЕС (см. “Ъ” от 9 марта). Вскоре проблему удалось решить: доставка грузов в Россию восстановилась — пусть и с некоторыми оговорками. Как будут балансировать между РФ и Западом нынешние турецкие оппозиционеры (если победят на майских выборах) — большой вопрос.
Впрочем, далеко не все сферы двусторонних отношений подвергнутся ревизии в случае прихода оппозиции к власти. «В период кризиса российско-турецких отношений после сбитого российского бомбардировщика в 2015 году как раз оппозиция, главным образом РНП, выступала за нормализацию отношений с Россией и жестко критиковала турецкие власти за тот инцидент в небе над Сирией»,— напомнил “Ъ” Амур Гаджиев.
Например, при любом раскладе власти Турции наверняка будут рады развитию связей в сфере туризма. Именно эта республика стала наиболее востребованным организованным направлением на майские праздники (см. “Ъ” от 25 марта). «В прошлом году Турцию посетили 5,2 млн российских туристов. Конечно, в этом году мы ожидаем большего числа россиян, которые прибудут в нашу страну»,— сказал на пресс-конференции Мевлют Чавушоглу. Целевой показатель, ранее обнародованный турецкой стороной,— 6 млн человек.