Пому-пому-помучаемся мы на своем веку

В прокат выходит фильм Мартена Бурбулона «Три мушкетера: Д’Артаньян» — первая часть новой киноадаптации знаменитого романа. Юлия Шагельман в очередной раз удивляется вере сценаристов в то, что они лучшие рассказчики, нежели Дюма-отец.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Роман о приключениях молодого гасконского дворянина по фамилии д’Артаньян, в 1625 году отправившегося в Париж за подвигами и славой, а также его друзей, врагов, возлюбленных и сующих везде свой нос исторических деятелей, является одним из самых экранизируемых литературных произведений в мире. Первый, британский фильм по его мотивам вышел еще в 1898 году, но французы тоже довольно быстро осознали кинематографический потенциал своего национального достояния. В 1903 году великий Жорж Мельес снял «Мушкетеров королевы», и с тех пор новые версии выходят с завидной регулярностью. Последний раз, правда, адаптация с французским участием была снята больше десяти лет назад, и в фильме Пола У. С. Андерсона «Мушкетеры» (2011) от Франции остались только вложенные деньги. В общем, настало самое время в очередной раз восстановить историческую справедливость.

Черта, которая объединяет почти все постановки «Мушкетеров», в какой бы стране они ни снимались,— это вольности, которые авторы позволяют себе при отступлении от сюжета, причем чаще всего не вынужденно (понятно, что такой объемный текст дословно экранизировать невозможно), а намеренно. Как только мушкетеров не модернизируют и не видоизменяют — например, две недели назад в российский прокат вышла британская лента с чернокожим д’Артаньяном,— в какие только новые обстоятельства не погружают, хотя, казалось бы, книга написана готовыми мизансценами — бери да снимай. На данном этапе кажется, что самой революционной версией была бы максимально близкая к тексту.

Однако фильм Мартена Бурбулона, до того снявшего пару комедий скромных художественных достоинств и нарядную, но пустую костюмную мелодраму «Эйфель» (2021),— снова не тот случай. Взять хотя бы возраст героев: Франсуа Сивилю, играющему «юного» гасконца д’Артаньяна, 33 года, и остальные персонажи тоже значительно повзрослели. Глядя на 56-летнего седого Атоса (Венсан Кассель) и 48-летнего Арамиса (Ромен Дюрис), начинаешь как никогда сочувствовать этим взрослым дяденькам, которых судьба-злодейка держит на низших ступеньках армейской карьерной лестницы. Неудивительно, знаете ли, что Атос столько пьет, а Арамис даже на дуэлях дерется с видом крайней усталости от этой проклятой жизни. Портос (Пио Мармай) в свои 38 лет по сравнению с ними относительно молод, хотя под буйной растительностью на его лице этого все равно не разглядишь.

Сюжет, разумеется, тоже претерпел значительные преобразования. Начать с того, что в первые пять минут экранного времени, еще до титров, д’Артаньяна хоронят живьем: вот так неожиданно заканчивается его стычка с целым отрядом вооруженных неизвестных в черных плащах на площади в Менге, и ведь никто из них даже не прокомментировал стати его лошади. Из могилы бравый гасконец, естественно, выбирается и продолжает свой путь в Париж. Там некоторое время все идет по знакомой дорожке: он случайно сталкивается с тремя мушкетерами и получает три вызова на дуэль, которые становятся началом прекрасной дружбы. Но она так и не успевает толком вызреть, поскольку сценаристы вновь отбрасывают книгу и погружаются в пучины политических интриг и религиозных конфликтов, в процессе чего, например, Атос внезапно оказывается гугенотом (а заодно у него обнаруживается младший брат, ни много ни мало участник протестантского заговора).

Сняты эти «Мушкетеры» в соответствии с современными стандартами изображения на экране «страдающего Средневековья» и близкой к нему старины: кругом сумрак, грязь и нечистоты, костюмы тщательно потрепаны в мастерских до состояния полной изношенности, герои не моются примерно никогда. Исключение делается для женщин, короля Людовика XIII (Луи Гаррель почему-то с огромным накладным носом) и кардинала Ришелье (Эрик Руф) — те сверкают чистотой и ухоженностью. Соответственно, дуэли представляют собой не изысканные хореографические этюды, а кучу-малу, в которой участники лупцуют друг друга всем, что подвернется под руку, катаются по земле, чуть ли не кусаются и огнестрельное оружие используют куда чаще шпаг.

Видимо, тем же стремлением к «острой и современной» трактовке объясняется то, что мушкетеры, и в книге-то, несмотря на свою положительность, бывшие морально неоднозначными, здесь пускаются во все тяжкие. Атос просыпается в постели с зарезанной женщиной (нет, убил ее не он, но сам он в этом не уверен) и попадает в тюрьму, Арамис пытает свидетелей, чтобы выбить из них нужную для Атосова освобождения информацию. И только д’Артаньян, краснеющий, как школьник, при каждой встрече с Констанцией (Лина Кудри), выглядит на их фоне невинным цветочком. Что до Миледи (Ева Грин), то окончательная ревизия ее истории произойдет, видимо, во второй части, которая выйдет на экраны в декабре. Это, пожалуй, будет даже интересно, но все равно жаль, что во всей этой мутной водице потерялось то, что, собственно, и делает «Трех мушкетеров» любимой историей на все времена: рыцарственная романтика, благородный дух приключений, «один за всех, и все за одного».