 |
ФОТО: FOTOBANK.COM / GETTY IMAGES / HULTON ARCHIVE  Аллен Лейн (на фото в центре) первым научился извлекать твердый доход из мягкой обложки |
Появление на свет книги в мягкой обложке (по-английски paperback), как и многих других вещей, без которых невозможно представить современную жизнь, произошло благодаря чистой случайности. По крайней мере такова легенда. В 1934 году молодой издатель Аллен Лейн возвращался домой в Лондон из гостей. В гости в графство Девон его позвала популярная писательница Агата Кристи. Поезд задерживался, а Лейн забыл взять с собой что-нибудь почитать. Со все возрастающим раздражением он ходил по платформе станции Эксетер. В небольшом привокзальном магазинчике, торговавшем свежей прессой и книгами, ему не попалось ничего, что можно было бы почитать в дороге. Никакой Агаты Кристи — на полках стояли только переиздания классических романов XIX века да иллюстрированные журналы.
Возможно, для менее предприимчивого человека этот случай послужил бы просто поводом для досады, а затем забылся. Но Лейн был издателем и неплохо представлял себе возможности книжного рынка. Именно в тот момент он и решил создать издательство, которое специализировалось бы на выпуске качественной, но интересной массовому читателю современной литературы. Он решил продавать такие книги не только в книжных магазинах, но и на железнодорожных станциях, в магазинах Woolworth (сеть дешевых английских магазинов, торгующих всякой всячиной) и даже в табачных киосках. Стоить они должны были не дороже шести пенсов, то есть пачки сигарет.
Свое решение Аллен Лейн воплотил в жизнь меньше чем за год. В тот момент, когда многие издательства разорялись, Лейн основал процветающий бизнес. Уже в 1935 году вышла первая серия из десяти книг — романы Агаты Кристи, Эрнеста Хемингуэя и Андре Моруа.
Лейн собирался выпускать по десять новых книг каждые три месяца. Для нового бизнеса нужен был "достойный, но веселый" символ. Секретарь Лейна предложила пингвина, и одного из его помощников послали в Лондонский зоопарк делать зарисовки с натуры. Позже Лейн вспоминал, что вовсе не был уверен в безусловном успехе предприятия: "Но мы верили, что в стране есть огромное количество людей, которые хотят читать умные, но недорогие книги, и мы поставили на это все, что у нас было".
 |
ФОТО: FOTOBANK.COM / GETTY IMAGES / HULTON ARCHIVE В большинстве стран книги массового спроса украшает оформительская скромность (на фото — Агата Кристи) |
Несмотря на все эти попытки, до Аллена Лейна книги оставались предметом роскоши, доступным не всем. Те, у кого не было денег, должны были идти в библиотеку. Книги Лейна произвели настоящую революцию в книгопечатании и привели к качественному рывку: читать его издания стали все — от высоколобых до самых необразованных.
Всего через шесть месяцев после выхода первой книги был продан миллионный экземпляр новой серии. А спустя год Аллен Лейн стал публиковать не только художественную литературу, но и non-fiction. В 1937 году Лейн основал серию Pelican — дешевые книги на интеллектуальные темы для тех, кто не получил высшего образования. Penguin Specials — книги о современной политике и истории — вышли чуть позже, во время депрессии книжного рынка, вызванной войной. Многие из них стали бестселлерами, разойдясь сотнями тысяч экземпляров в течение первых же недель продаж. Постепенно Лейн стал переиздавать и классику. К концу 1938 года Penguin выпустил 10 млн книг.
 |
ФОТО: ИТАР-ТАСС В России это товар для взыскательных книжных гурманов (на фото — Дарья Донцова) |
Нарождающийся средний класс хотел читать книги про свою собственную жизнь современных авторов, а не пыльные тома классики. Именно такие книги и издавал Лейн. С другой стороны, издатель производил строгий отбор, руководствуясь собственным вкусом. Второсортной литературы, книг-поделок и однодневок в списке выпускаемых им изданий не было.
Сыграл свою роль и фактор удобства. Даже массовые издания XIX века были слишком неудобными — шрифт был слишком мелким для глаза, в карман они не помещались, а обложки были скучными и непривлекательными. Издательство Лейна сразу разработало особый дизайн книг: узнаваемые издали обложки, свой логотип, фирменные шрифты и заголовки, четкие цвета для каждой серии (оранжевый — для художественной литературы, голубой — для биографий и т. д.). С читателем стали говорить на визуально понятном, простом языке. Создать этот язык Лейну помогли два человека — дизайнеры Ян Чиколд и Джермано Фачетти. Художник-печатник Чиколд тщательно продумал количество линий, цветов и расстояние между буквами, создал "правила композиции", которых в Penguin во многом придерживаются и по сей день. Артистичный Фачетти придумал современный вид многих пингвиновских серий. Именно ему, например, принадлежит мысль помещать репродукцию какой-нибудь известной картины на обложке классики. Одним словом, Лейн набрал команду талантливых людей, одинаково увлеченных идеями распространения знаний в красивой и удобной форме и зарабатывания денег.
Но главной составляющей успеха, видимо, все же была исключительная дешевизна продукции издательства Аллена Лейна. Цена шесть пенсов для широкой публики была символичной. В Британии в то время существовали специальные "шестипенсовые универмаги", в которых весь товар — от одежды до ведер и наборов посуды — стоил шесть пенсов. Такая же цена была и у книг Penguin.
Лейн применил несколько способов удешевления книг. Во-первых, сокращение расходов на печать — книги печатались на дешевой бумаге в дешевой бумажной обложке. Во-вторых, большой тираж — книга окупалась, если удавалось продавать не менее 16 тыс. экземпляров. А росту продаж способствовала широкая сеть распространения: "шестипенсовые универмаги", табачные и газетные киоски и даже собственные автоматы по продаже книг, так называемые пингвинкубаторы. Книги расходились не только в Англии, но и по всей Британской империи. В-третьих, большая экономия на гонорарах авторам. На первых порах Penguin был филиалом издательства Bodley Head, в котором Лейн работал в начале 30-х годов, и занимался репринтом книг, выпускавшихся этим издательством. Расходов на гонорары, соответственно, практически не было. Когда в 1936 году компания стала независимой, она начала покупать у известных издательств права на переиздание книг их авторов. Цена на это тоже была невысокой — Лейн платил наличными и вперед.
Теперь книги, изданные Лейном в конце 30-х, коллекционерам найти труднее, чем увесистые тома в золотых обрезах тех же лет, ведь первые можно было прочесть и выбросить без сожаления, что многие и делали.
Через некоторое время пингвиновские paperbacks распространились по всему миру. Появились конкурирующие издательства, взявшие на вооружение отдельные технологии Лейна. Первыми в 1939 году в Америке стали продаваться покетбуки, их выпускало издательство Simon & Schuster под торговой маркой Pocket Book. Логотип — кенгуру в очках по имени Гертруда. Они были меньше и тоньше британских аналогов. В отличие от Penguin Pocket Book поначалу издавала только бестселлеры, рассчитанные на массового читателя. Никаких серьезных книг или non-fiction.
После войны издательства Faber, Methuen, Routledge, Pan и некоторые другие стали одно за другим выпускать книги в мягкой обложке. Тем не менее ни одно из них не смогло догнать пионеров paperback. В 1955 году, например, Pan продал около 8 млн книг 150 наименований, а Penguin — 10 млн книг 1000 наименований.
В последние годы книги в мягкой обложке выпускает практически любое издательство, и они по-прежнему значительно — часто в разы — дешевле книг в твердом переплете. Penguin, например, сейчас продает свои книжки карманного формата (11 х 18 см) по Ј5-10 в зависимости от объема — цена если и не равна стоимости пачки сигарет, как это было в 30-х, то по крайней мере сопоставима с ней. Однако полностью переходить на мягкие обложки издательства не спешат. Благодаря распространению ксерокса читатели вернулись в библиотеки, где можно скопировать нужное количество страниц, особенно если речь идет об академических изданиях. Поэтому многие издатели предпочитают выпускать одну книгу в твердой обложке за $50 и продавать ее библиотеке, чем десять книг в мягкой обложке по $5.
В России книги в мягких обложках появились довольно давно. Вспомним, например, серию "Классики и современники", "Роман-газету", библиотечки различных журналов и отдельные "макулатурные" книги эпохи тотального дефицита, выходившие в начале 80-х. Однако куда большей популярностью у нас пользовались книги в твердых переплетах и особенно собрания сочинений.
Соображения престижности книг в твердых обложках сказываются на отечественном книгоиздании и книготорговле и до сих пор. "У нас традиционно книга считалась товаром знаковым, статусным,— говорит социолог и историк популярной литературы Мария Левина.— Поэтому когда начался массовый выпуск paperbacks, такие книги хорошо продавались только в Москве, регионы не хотели их брать на реализацию. Тенденция особенно проявилась, когда издательства стали выпускать одни и те же книги, например детективы, в твердой и мягкой обложке. В конце 90-х в Москве соотношение первых ко вторым было 20 к 80%, а в регионах — с точностью до наоборот".
Как и в большинстве стран, многие книги выходят у нас сначала в более дорогом твердом переплете, а затем переиздаются в мягком. Но, видимо, только у нас возможны собрания сочинений таких авторов, как Маринина или Донцова, в твердой обложке. В Англии вы скорее найдете всего Шекспира под одной мягкой обложкой. Десять лет назад в Санкт-Петербурге было основано издательство "Азбука", начавшее выпуск популярной у студентов "зеленой серии" классики в мягкой обложке. Но не стоит забывать, что у их родителей дома наверняка стоят собрания сочинений того же Достоевского или Куприна. Таким образом, соревнование книг в твердой и мягкой обложке в России стало спором консерваторов и новаторов. Традиционалисты до сих пор предпочитают твердую обложку; молодежь, горожане и интеллектуалы — книги с более смелым дизайном и обложку мягкую.
Непонятно, возможна ли и нужна ли в наших условиях революция, которую произвел Аллен Лейн на Западе в 30-х годах. Одно ясно: английский издатель придумал новый жанр, взорвал книжный рынок и внес огромный вклад в рождение среднего класса, а самому ему paperbacks принесли к 50 годам рыцарский титул. Не так плохо для книг, которые можно было небрежно сунуть в карман и которые стоили всего шестипенсовик.
ВИКТОРИЯ МУСВИК