Сенат уходит от точки невозврата

Верхняя палата французского парламента начала рассмотрение закона о реституции культурных ценностей, присвоенных гитлеровской Германией во времена нацизма. Закон призван облегчить возврат вещей из музейных коллекций. Законодатели считают, что справедливость важнее музейной сохранности, отмечает корреспондент «Ъ» во Франции Алексей Тарханов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Истории с возвращением живописи, графики, книг и музыкальных инструментов — конфискованных, купленных за бесценок или просто награбленных нацистскими эмиссарами с 1933 по 1945 год — становятся все более частыми. На сайте Министерства культуры Франции легко найти список произведений искусства, оказавшихся после войны в собраниях французских региональных и национальных музеев и возвращенных бывшим владельцам и их наследникам.

С 1950 года по 18 апреля 2023-го 170 произведений покинули экспозиции и хранилища, чтобы вернуться в семьи, галереи или фонды, которым они когда-то принадлежали.

Список ведется именно с 1950-го, потому что в период с 1944 по 1950 год созданная французским правительством сразу после освобождения страны Комиссия по возвращению художественных ценностей уже вернула 45 тыс. произведений.

В последующем списке — картины Рубенса, Курбе, Гогена, Коро, Ренуара, Пикассо, скульптура Родена, но также фарфор, серебро, старинная мебель, ковры и гобелены. Совсем недавно, в 2021-м, широко обсуждалась история, когда Франция отдала наследникам единственную в государственных собраниях страны картину Гюстава Климта «Розовые кусты». Австрийских владельцев заставили продать ее за бесценок в 1938 году новые хозяева страны.

История с полотном Климта иллюстрирует один из путей, которым произведения с сомнительным прошлым могли оказаться во французских музеях. После череды галерейных продаж «Розовые кусты» приобрел Музей Орсэ, не знавший об истории картины.

Точно так же множество вещей, неоднократно поменявших владельцев, появлялись в государственных хранилищах, оказываясь с тех пор под охраной закона. Для их возвращения, даже если основания казались неоспоримыми, каждый раз требовалось специальное решение парламента и правительства.

Новый закон должен упростить процедуру, освободив находящиеся в музеях доказанно краденные произведения из тисков правил о неотчуждаемости государственных коллекций и любых толкований «добросовестного приобретения».

Считается, что во время войны гитлеровцами было присвоено во Франции около 100 тыс. произведений искусства. Грабежом занимались специально созданные германские организации. Столь же активны в поисках культурных сокровищ были «искусствоведы» профашистского режима Виши. Только 60% награбленного было обнаружено и возвращено в страну после капитуляции Германии. Немалую часть произведений, владельцы или наследники владельцев которых не были найдены, погибли в концлагерях или были убиты, передавали в музеи.

Понимая щекотливость ситуации, этим вещам присваивали особый статус хранения — MNR (Фонд возвращения национальных музеев — Musee nationaux recuperation). Это означало признание того, что музеи не являются конечными владельцами и обязаны лишь сохранять доверенные им произведения. Впрочем, судьба их была неочевидна: после смены нескольких поколений и потери следов их происхождения они могли оказаться вариантом выморочного имущества, способного отойти государству.

В последующие годы к ним прибавились некоторые из художественных произведений, купленных музеями у людей, к которым эти картины попали в результате легальных приобретений на рынке искусства. Другие предметы были официально подарены музеям специально или в составе частных коллекций. Эти вещи уже не проходили в качестве кандидатов на «возвращение».

Музеи оказывались здесь как бы ни при чем и остро реагировали на возможные покушения на свои новые сокровища. Музейные приобретения оказывались под защитой государства, и наследникам приходилось вести долгие судебные тяжбы, причем последнее слово в любом случае оставалось за министерскими чиновниками и правительством.

Закон подведет черту под возможностью различных толкований ситуации. Если произведение однажды было украдено или отнято у владельцев, даже с соблюдением мнимых правил давно отмененной нацистской законности, место ему — у наследников, и их дело решать, как с ним поступить.

Государство оставляет за собой лишь работу специальной комиссии, которая должна проверить основания для возврата и убедиться, что речь идет именно о спорном произведении. В одних случаях вещи снова окажутся на художественном рынке, в других станут объектом специального договора с музеями — от выплаты компенсации до обязательства указывать рядом с произведением искусства имена его законных владельцев. Решать это отныне смогут только сами хозяева картин.