 |
ФОТО: ПАВЕЛ СМЕРТИН  |
"Мы не были в положении беременной девушки"
— Что происходило с партией с момента поражения на выборах 2003 года? Можете ли назвать очевидные успехи СПС?
— Главный итог — партия существует. И это вопреки всем прогнозам. За прошедшее с выборов время число либерально настроенных людей если не выросло, то оформилось более четко. Дело ЮКОСа, отмена прямых губернаторских выборов заставили наконец избирателя ответить на вопрос "с кем ты?". И на этом фоне к числу безусловных успехов можно отнести качественное пополнение нашей партии.
— Новый минимальный порог численности партии в 50 тысяч членов вы пока не преодолели?
— Мы давно могли бы это сделать, если бы не вели подсчет мертвых душ — людей, которые непонятно каким образом попали в СПС. Например, московское отделение на январь 2004 года насчитывало 1930 человек, а сейчас в нем числится 1970. Это не значит, что за полтора года мы приняли всего 40 членов. Мы не только приняли, но и исключили из партии людей ради улучшения ее качественного состава.
— А какова ситуация в региональных отделениях?
— В регионах наступил некий момент истины. До декабря 2003 года лидеры большинства региональных организаций рапортовали об успехах, готовились набрать 25% голосов. Но после проигрыша этот пласт конъюнктурных деятелей, которые на самом деле были одержимы единственной идеей — попасть в предвыборные списки, из партии благополучно убыл. Пока это произошло не везде, но процесс идет.
Пока мы были парламентской партией, губернаторы охотно шли с нами на контакт. Сейчас ситуация иная. Но именно теперь мы точно знаем, кто на местном уровне либерал, а кто нет. Кто выступает против СПС, а кто настроен нейтрально. Для нас руководители регионов, создающие условия для развития бизнеса, уже безусловные либералы.
— Создание ваших фракций в нескольких региональных парламентах можно считать результатом благоприятного отношения к СПС со стороны местных властей?
— В том числе. Выборные кампании мы провели на твердую "четверку". Но и этих результатов от нас не ждали. Конечно, в некоторых регионах СПС шел на выборы с не совсем правыми лозунгами, но лучше упрекать нас в этом, чем обвинять в проигрыше. Основной задачей было преодоление пораженческого тренда. И мы пытались брать не качеством, а количеством.
— И ради преодоления тренда вы пошли на объединение с региональными отделениями "Яблока", с которым на федеральном уровне не можете договориться пятый год?
— Давайте я обозначу, что, на мой взгляд, представляет из себя партия "Яблоко". Есть Григорий Алексеевич Явлинский, который считает, что у него есть "Яблоко". А есть "Яблоко", совершенно отдельно существующее. В регионах у "Яблока" вменяемые люди, которые готовы сотрудничать, готовы сидеть и на математическом уровне высчитывать, что даст объединение. На федеральном уровне у нас с "Яблоком" почти семейная ситуация: есть конфликт интересов, и нужно либо перешагнуть через него и жить вместе, либо разойтись окончательно.
— То есть опыт блокирования с "Яблоком" на региональном уровне вы намерены продолжить?
— Если союз будет строиться честно — да. В регионах, где нам удалось пройти в местные заксобрания, наше объединение не было вынужденным. К примеру, когда мы в Перми подписывали соглашение об объединении, до выборов оставалось больше полутора лет. То есть мы не были в положении беременной девушки, которой вот-вот рожать и поэтому надо быстрее выходить замуж. У нас было все по любви. А там, где союз с "Яблоком" был продиктован вынужденными мерами, результат был либо нейтральный, либо вообще ушел в минус.
— С успехами более или менее понятно. А что не удалось сделать за эти полтора года?
— Не удалось укрепить региональные организации. В отсутствие лидера политсовета было сложно координировать их деятельность, многие проекты остались на бумаге. Не удалось сохранить некоторые традиционные для СПС ниши, например тему малого предпринимательства. Можно по-разному относиться к тому, как этой темой занималась Ирина Хакамада (бывший сопредседатель СПС.— "Власть"), но она подходила к этому системно. Сейчас на этом поле никто не играет, и мы должны на него вернуться, поскольку оно наше по определению.
"У меня уже интимное чувство к Михал Михалычу сложилось"
— В ближайший год пройдет несколько десятков региональных выборов. Учитывая, что вводится единый день голосования, хватит ли у СПС ресурсов для участия во всех кампаниях? Или задача взять количеством уже не стоит?
— Во всех региональных выборах СПС участвовать не сможет: мы имеем ограниченное число людей и средств. Но мы будем стимулировать региональные отделения на ведение собственной политической жизни. Они должны будут показать, за счет чего намерены провести людей в заксобрание. У нас нет права на ошибку. Если мы провалим региональные выборы, мы можем провалить федеральные. Вот у меня идут споры с членом политсовета Вадимом Бондарем. Он говорит, что в основе демократической партии должны быть местные отделения со своим фандрайзингом. И приводит в качестве примера республиканскую партию в США. Я был бы согласен строить такую партию сейчас, если бы парламентские выборы были в 2017 году. Но пройдут они уже в 2007-м. Я думаю, нам простят, если в 2007-м мы победим, будучи не слишком правильно выстроенной партией.
— Но вы еще и непарламентская партия, которой потребуется собирать 2 млн подписей или вносить избирательный залог. Учитывая, что подписи легко забраковать, вы, очевидно, решите вносить залог. Откуда будете брать деньги?
— Когда стоит вопрос о сохранении демократии в России, деньги отходят на второй план. Например, малый и средний бизнес нам интересен прежде всего как электорат. Он как раз понадобится в "эпоху Бондаря". А сейчас нам нужны более крупные источники — солидный бизнес, который понимает все последствия нашего проигрыша. Помимо старых спонсоров я и Борис Немцов займемся поиском новых. Уверен, денег хватит.
— Анатолий Чубайс объяснил проигрыш СПС в 2003 году невнятностью политических позиций и плохой работой партии в регионах. Есть шанс, что в 2007 году избиратель наконец поймет, за кого либо против чего выступает СПС?
— Ошибок, связанных с нашей неопределенностью, не будет. Но и быть оппозицией ради оппозиции мы не намерены. Степень оппозиционности будет зависеть от общего политического ландшафта. Если, например, дело ЮКОСа будет продолжено в том же духе, мы будем жестко критиковать Генпрокуратуру. Если нас не устроят действия правительства, мы также готовы высказывать свою точку зрения.
— А будет ли жесткая критика распространяться на президента? Или СПС может выбрать путь, например, "Единой России", критикующей всех, кроме главы государства?
— Что-то типа "жена Цезаря вне подозрений"? Нет. Такого не будет.
— Как будет строиться агитационная работа? Проект "от двери к двери" в 2003-м особых результатов не принес.
— Проблема либералов и демократов в том, что обсуждение проблемы заменяет ее решение. Если люди из регионов мне скажут: "Мы купили несколько газет, есть договоренности о размещении агитматериалов на местных телеканалах, о ведении агитации на градообразующих предприятиях и в научных центрах, есть социологическая служба", тогда моя задача сведется к контролю за процессом. Другой вариант, менее красивый, но не менее приемлемый,— когда региональное отделение представляет план ведения кампании, понимая, что собственных ресурсов на обеспечение грамотной реализации не хватит. Тогда мы сядем и посмотрим, сколько денег нам надо выделить и сколько нам это голосов принесет. А если регионалы все будут валить на центральное руководство или губернатора, будем применять к ним организационные меры. То есть искать новых людей.
— А как вы намерены бороться с административным ресурсом, в том числе с противодействием губернаторов?
— Будем работать в расчете на прямое общение. Отсутствие доступа к СМИ, конечно, будет иметь место. Но если мы проведем мероприятие в центре Москвы, то москвичи увидят его своими глазами, даже если его не осветят в СМИ.
— Опять будут рок-концерты?
— Я, конечно, отвечаю за все, но я не специалист в вопросах шоу-креатива. Если мы решим, что надо сделать рок-концерт, то смогу сам выйти на сцену. Я восемь лет подряд на "Максидром" езжу. Но в этих вопросах надо действовать, исходя из общей предвыборной концепции. Если мы придем к образу солидной партии, рок-концерты в кампанию не впишутся. Тут больше подойдут бокал мартини и джаз.
— Пока во всех ваших ответах нет места "Яблоку". Вопрос о формировании единого списка закрыт?
— Нет. Тут два варианта: мама может выпороть ребенка, а может спокойно объяснить ему, что он не прав. Если Григорий Явлинский считает, что я технический руководитель, то я могу объяснить ему, что эти нелепые предположения с реальностью ничего общего не имеют. А говорить сейчас, что все пропало, гипс снимают и клиент уезжает, рано.
— А может лидер объединенного списка в случае его формирования автоматически стать кандидатом в президенты от демократов в 2008 году?
— Автоматически — нет.
— И даже экс-премьер Михаил Касьянов не сможет автоматически претендовать на эту роль?
— Я устал об этом говорить. Я с ним лично не знаком, но у меня ощущение, что его постоянно сватают, а я, как хорошая девушка, все время подтверждаю, что готова. У меня уже интимное чувство к Михал Михалычу сложилось! Пусть он придет сначала, а потом можно будет говорить о конкретных ролях.
*Интервью с Вячеславом Володиным см. в #23, с Дмитрием Рогозиным — в #25, с Геннадием Зюгановым — в #27, с Владимиром Жириновским — в #29.
|
Ударники кадрового труда
Параллельно с решением кадровых проблем правые не забывали и об участии в региональных парламентских выборах. За полтора года СПС принял участие в 16 избирательных кампаниях (из них 6 — в составе блоков) и в 7 из них провел в законодательные собрания своих кандидатов по партийным спискам. Наибольших успехов правые добились в Амурской и Курганской областях, где за них проголосовало соответственно 12,7 и 10,7% избирателей, а также в традиционно "красной" Брянской области (8,3%). В то же время в шести регионах СПС получил менее 3% голосов, показав наихудший результат в Ярославской области (2,2%). Кроме того, стоит отметить, что в трех случаях из четырех, когда правые блокировались с "Яблоком" (в Алтайском крае, Владимирской и Воронежской областях), они в парламент не попали. Успеха эта коалиция добилась лишь в Архангельской области (8,2%), но в целом итоги региональных выборов, похоже, доказывают, что объединение "заклятых друзей" к победам пока не приводит. Кризис правого возраста Однако новый лидер не может не понимать: проигрыш СПС на последних выборах случился не внезапно. Правые проиграли задолго до дня голосования. Проиграли не из-за отсутствия поддержки Кремля, денег, пиара или идеи — из-за отсутствия избирателя. Электорат, который в 1999 году помог правым провести в Думу 29 депутатов, через четыре года от СПС отвернулся. И отвернулся столь решительно, что надолго отбил у них всякую охоту к публичной деятельности. В то время как "Яблоко", тоже не попавшее в Думу, в первые месяцы после выборов бомбардировало СМИ заявлениями по любому поводу или без оного, СПС занимался самобичеванием, пытаясь разобраться в причинах проигрыша. И только когда причины наконец были найдены, правые занялись поиском нового лидера, который в итоге и стал носителем идеи о победе демократов в 2007 году, в том числе за счет четких политических взглядов. Правда, до сих пор не ясно, как Никита Белых намерен эту идею реализовать. За полтора года процесса над Михаилом Ходорковским Союз правых сил позволил себе резко выступить против дела ЮКОСа лишь однажды — в день вынесения обвинительного приговора, хотя неясную позицию СПС по делу ЮКОСа сами правые называли одной из основных причин думского провала. Сейчас угроза уголовного преследования нависла над Михаилом Касьяновым, которого прокуратура готова обвинить в незаконной приватизации двух госдач. Но правые, которые, кстати, едва ли не первыми позвали экс-премьера к себе в лидеры, снова заняли выжидательную позицию, в очередной раз лишив избирателя шанса понять, с кем и против кого все-таки выступает СПС. Сюзанна Фаризова, корреспондент |
 |