 |
ФОТО: REUTERS  |
Владимир Платонов, председатель Мосгордумы. За законность. Я не уверен, что заявления США законны с точки зрения международного права. Тем более когда есть пример Ирака, где оружия массового поражения так и не нашли.
Алексей Яблоков, председатель партии "Зеленая Россия", советник РАН, член совета Всемирного союза охраны природы. За США — у меня огромное количество материалов, которые доказывают, что они правы. Еще в 1993 году я доказывал военную связь нашего Минатома с Ираном. Ну зачем третьей стране мира по нефти и газу нужна атомная энергетика? Все знают, что Иран делает бомбу. И под прикрытием МАГАТЭ идет расползание ядерного оружия — примерно 30 стран сейчас имеют ядерные программы.
Дмитрий Язов, в 1987-1991 годах министр обороны СССР, маршал Советского Союза. Я на стороне тех, кто обижен. США используют уран в мирных целях, почему на это не имеет права Иран? Я не исключаю, что ситуация будет развиваться по аналогии с Ираком.
Владимир Елисеев, первый заместитель исполнительного директора концерна "Росэнергоатом". Я за Россию, а Штаты уже не раз показывали, что под прикрытием благих идей решают свои задачи. В том же Ираке никакого ядерного, бактериологического и химического оружия они не нашли. В Иране мы строим станции с гарантией их использования только в мирных целях. Иран — второй после России обладатель газа, там много нефти. Видимо, это и является подоплекой действий США.
Александр Невзоров, независимый депутат Госдумы, журналист. За Америку. Мне не нравится, когда ядерное оружие оказывается в руках людей, неспособных контролировать свой мир. К тому же я хорошо знаю традиции восточного производства и их феноменальную безответственность. Со стороны США это принципиальная борьба за безопасность мира. Когда ядерная бомба жахнет в московском или лондонском метро, тогда мы все поймем оправданность действий Америки.
Виктор Илюхин, депутат Госдумы, лидер Движения в поддержку армии. За Иран, который ведет атомные разработки только в мирных целях под жестким контролем международных организаций. А для США Иран — цель геополитических притязаний, здесь они могут исправить свои неудачи в Ираке. Это дорога к Прикаспийскому региону — газу, нефти и биоресурсам. Борьба с атомной угрозой для американцев лишь прикрытие. Ведь американцы ничего не говорили, когда Израиль и Пакистан обеспечили себя атомным оружием. Тем не менее до использования военной силы, думаю, не дойдет.
Андрей Козырев, бывший министр иностранных дел РФ. За международный контроль, который должен позволить всему мировому сообществу убедиться, что ядерные программы Ирана не могут привести даже потенциально к созданию ядерного оружия. Если стопроцентной уверенности в этом нет, а сомнения есть, надо быть готовым решительно действовать в защиту режима нераспространения ядерного оружия.
Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России. Я за то, чтобы США не смогли контролировать весь Старый Свет. Ведь сейчас американцы ищут легитимный повод для начала военных действий против Ирана, потому что Иран не дает американцам пожинать плоды их военного прорыва в Афганистане и Ираке. И здесь вопрос о нераспространении оружия — фиговый листок, которым прикрываются амбиции мирового господства США.
Виктор Шершунов, губернатор Костромской области. Я за то, чтобы одна держава, даже если она и сверхдержава, не могла диктовать свою волю всему миру. Думаю, Буш делает такие заявления сгоряча. У Ирана есть полное право развивать свою ядерную программу. Не думаю, что США действуют по политическим причинам, скорее всего это голый экономический расчет на то, чтобы подобрать всю нефть под себя. В этом случае Россия не должна остаться в стороне.
Константин Затулин, депутат Госдумы, директор Института стран СНГ. В этом вопросе я не за Иран, но против Америки. Почему Буш не испытывает беспокойства, когда речь идет о Пакистане, который уже испытал ядерное оружие, или Израиле, владеющем ракетами-носителями?
Олег Калугин, бывший генерал-майор КГБ, гражданин США. Я и за Иран, и за Америку, надеюсь, они найдут общий язык. Но если ядерная программа Ирана будет увязана с военным применением, то я на стороне Америки. Хотя уверен, что она никогда не пойдет на односторонние действия против Ирана.
Виктор Баранов, президент Союза независимых производителей газа. Здесь каждый прав по-своему. Многие положения в исламе, тем более возведенном в государственный закон, создают культ силы людей с оружием, работают на терроризм. В этом районе давно требовалось внешнее вмешательство, как в Ираке и Афганистане. Но я считаю, что Иран имеет право развивать свою атомную энергетику.
Дэни Саид Тэпс, президент Всемирного чеченского конгресса. Я против любого насилия и государственного терроризма, я против того, чтобы Америка входила в Иран или Ирак, а Россия — в Афганистан или Чечню.
Константин Боровой, главный редактор журнала "Америка Illustrated". За США, потому что в данном случае они представляют интересы России. Непредсказуемый Иран находится рядом с Россией и, обладая ядерным оружием, в любой момент сможет его применить к нам. Например, если иранскому правительству не понравится какая-нибудь книга, выпущенная в Москве. Так что я за то, чтобы Америка нанесла удар по всем ядерным объектам Ирана.
Улдис Пумпурс, член совета латвийской компании Ventspils Nafta. Каждый по-своему прав, но США правильно ставят вопрос о тщательном изучении иранской атомной программы. В интересах всего мира иметь четкие гарантии, что Иран не будет создавать ядерное оружие.
Евгений Сатановский, директор Института изучения Израиля и Ближнего Востока. За Россию. Россия не заинтересована, чтобы у наших соседей увеличивалось количество ядерных бомб, но еще меньше нам нужна война на юге Каспия. Буш говорит жесткие вещи, но он человек разумный. Вряд ли он решит открыть третий фронт. Иран, несмотря на давление, будет развивать свою ядерную программу, но не будет использовать ядерное оружие против других. Такой опыт есть только у США.
Олег Юхтенко, гендиректор скандинавской телекоммуникационной и энергетической компании Eltel Networks. Наверное, за иранцев. Я знаком с их ядерной программой, поскольку работал в компании "Силовые машины" — мы строили им турбины только для мирного использования.
Виктор Озеров, председатель комитета Совета федерации по обороне и безопасности. Я за международное право. Обстановка непростая, но опыт Ирака должен был хоть чему-то научить США. Мировое сообщество уже давно поняло, что силового решения этой проблемы быть не может.
Махмуд Сакалов, председатель парламента Ингушетии. Каждый отстаивает свой интерес, а американцы хотели и нас разоружить. Они хотят себя обезопасить, но решающий фактор — нефть. Иран действует в рамках нераспространения, хотя подходит к возможности создания ядерного оружия, чтобы у него был сдерживающий фактор от агрессии США. У России там тоже свои интересы, и мне нравится политика сдерживания имперских устремлений Америки.
Владимир Эйснер, гендиректор новосибирской студии "Азия-фильм", лауреат Госпремии РФ. Конечно, я на стороне Ирана! Соединенные Штаты, декларируя борьбу с терроризмом, во внешней политике ведут себя как крупнейший международный террорист с дубинкой наготове. Начали с Ирака, а там и весь Ближний Восток под себя подомнут.
Александр Ткачев, губернатор Краснодарского края. Иран мне ближе. Это наш южный сосед, давний партнер. Америка с ее агрессивно-глобалистскими замашками лишь ищет предлог, чтобы подавить конкурента. Ведь в мире идет острая борьба за контроль над энергоресурсами, и США не скрывают своего стремления быть монополистами в этой сфере.
Ирина Хакамада, лидер партии "Наш выбор", сопредседатель "Комитета-2008". За здравый смысл — за то, чтобы круг стран, владеющих ядерным оружием, не расширялся. В этом смысле США правы, потому что новоиспеченные ядерные державы могут быть опасными. С другой стороны, Россия получила заказ на строительство атомной станции в Иране — это большие деньги. Для нас важно, чтобы наши тактические денежные интересы не возобладали над стратегическими — безопасностью.
|
ВОПРОС НЕДЕЛИ / ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
Из восьми крупнейших авиакатастроф 1996 года четыре произошли с российскими самолетами. Анатолий Рожков, заместитель гендиректора АНТК имени Туполева. Нет, летать на самолете в 1000 раз безопаснее, чем ездить на автомобиле, в 500 раз — чем ходить вечером по улицам и в 200 раз — чем путешествовать на поездах и пароходах. Даже при самой неудовлетворительной сборке самолет многократно надежнее других видов транспорта. Конструктивные показатели российских самолетов не хуже, чем у западных. Георгий Данелия, кинорежиссер. Для меня что на самолете лететь, что вечером по улице пройтись. Питер Форд, заведующий московским бюро газеты Christian Science Monitor. Нет. Как пассажир я чувствую себя более комфортно на обычных рейсах. Потому что, когда летишь, скажем, с президентом, никогда не знаешь, не захочет ли кто-нибудь что-нибудь сделать с президентом. Владимир Жириновский, лидер фракции ЛДПР. Летать я не только не боюсь, но очень люблю. Это прекрасная возможность спокойно поработать, а потом поспать. Владимир Яковлев, президент издательского дома "Коммерсантъ". Боюсь. Поэтому отечественными самолетами не пользуюсь, а в иностранных становлюсь сильно пьющим человеком. Хотя на земле вообще не пью. Владимир Пивнов, вице-президент профсоюза авиадиспетчеров. Что, летчик — самоубийца, что ли? Разве он полетит на неисправном самолете? Бортинженер принимает машину у техника, смотрит журналы. И с земли мы тоже обеспечиваем безопасность. Нужно летать нашими самолетами. Не по карману жителю России летать на "Люфтганзе" или там на "Дельте". *Должности указаны на момент опроса |