 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ  При новой власти Абхазия распахнула окна инвестициям из России |
Перемены в Абхазии не просто заметны — они бросаются в глаза. На пограничном Псоу хоть и многолюдно, но уже не надо выстаивать часами под палящим солнцем к пограничному окошку: теперь и окон, и пограничников здесь гораздо больше. Дорога от Псоу до Сухуми пока еще разбита, но любой таксист вам расскажет, что Россия уже вложила деньги в ее восстановление. На трассе, где еще полгода назад с наступлением сумерек было просто страшно передвигаться, теперь стоят гаишные КПП и передвижные посты ДПС.
Гагра переполнена российскими туристами. Они гуляют по улицам, сидят в кафе, загорают на пляжах и стоят в очередях на рынках — частный сектор оказался не готов прокормить столько людей. Говорят, этим летом отдыхающих здесь столько же, сколько было в советские времена. Маленькая Пицунда просто трещит по швам: частный сектор здесь не так развит, как в Гагре, поэтому в пансионатах туристы спят прямо в коридорах, ожидая, пока для них освободятся номера. А под Пицундой идет большая стройка — нашумевший в Абхазии проект Абхазской фруктовой компании, который обошелся инвесторам в $10 млн и инициатором которого был премьер Александр Анкваб, должен стать первым предприятием, запущенным новой властью.
Изменилась и столица. На прежде пустынной сухумской набережной шумно, горят неоновые огни, звучит русская речь, доносится музыка из дискотек. Да, гостиница "Абхазия" по-прежнему полуразрушена, на окраинах по-прежнему останки кирпичных домов, но центр уже отремонтирован и перекрашен, а в министерствах и общественных учреждениях вместо зловонных уборных с крысами появились чистенькие, в розовый кафель туалеты. Для меня, побывавшей за последний год в Абхазии восемь раз, это становится настоящим потрясением.
"Россия стала серьезно нам помогать"
— Откуда на все это деньги? — спросила я в Сухуми у своих друзей в информагентстве "Апсны-пресс" (Апсны — Абхазия).
— Россия стала серьезно нам помогать,— ответила глава агентства Манана Гургулия.— Пошли инвестиции. Вот посмотри, что уже начали строить.
Манана положила передо мной папку с документами. В них написано, что кроме Абхазской фруктовой компании в Сухуми строятся деревообрабатывающий и бетонный заводы. Еще написано, что глава администрации Выборгского района Санкт-Петербурга Виктор Колесников подарил Гудауте три глубинных насоса, которые позволят бесперебойно подавать в город пресную воду.
Виктор Колесников и его брат-близнец — заместитель генпрокурора РФ Владимир Колесников — уроженцы Абхазии. Они минувшей осенью и зимой приложили максимум усилий — сначала для того, чтобы команда Сергея Багапша не прошла во власть, а потом, когда Багапш, несмотря ни на что, победил, чтобы помирить эту команду со считавшейся прокремлевской командой Рауля Хаджимбы, за которым стоял первый президент Абхазии Владислав Ардзинба. Для замирения оказалось достаточно объявить, что абхазские мандарины заражены жучками, и на несколько дней перекрыть границу Абхазии с Россией. В результате Багапш отказался от своей первой победы и согласился стать президентом при вице-президенте Рауле Хаджимбе (формально власть была поделена так: 60% полномочий у Багапша, 40% — у Хаджимбы, но при этом ему отдавался весь силовой блок). Так, по крайней мере, казалось в январе. Но уже в марте выяснилось, что команда Багапша и Анкваба не позволила Хаджимбе назначать министров. Багапш и Анкваб понимали, что в коалиционном правительстве Абхазии, сформированном с подачи Кремля, никакого единения быть не может, и поэтому всюду, где смогли, расставили своих людей.
Один из них — вице-премьер Леонид Лакербай — заглянул в этот день в "Апсны-пресс" на чашку кофе. Лакербай вместе с Анквабом возглавлял оппозиционное прежней власти движение "Айтайра" ("Возрождение"). Я помню, как сразу после выборов он говорил, что постарается не попасть во власть, а будет заниматься движением. Не вышло: Анкваб уговорил соратника войти в кабинет министров.
Я спрашиваю Леонида, что сейчас происходит с движением.
— Как сказал наш премьер, "Айтайра" на каникулах,— смеется он.— Мы-то уже не можем заниматься движением, потому что мы чиновники. Но с осени его возглавят другие люди, и движение начнет работать, потому что оно нам сейчас необходимо.
— Для чего? Вы же были оппозицией, критиковали власть, а теперь своей цели добились.
— Критиковать власть и сейчас есть за что. Но есть и другая необходимость. Как чиновник я не все могу сказать людям, и надо, чтобы об этом говорили общественные организации.
— Если хочешь критики, тебе надо почитать нашу новую газету "Форум",— говорит журналист Руслан Тарба.— Говорят, она издается на средства первого президента. Там вся старая гвардия собралась. Критикуют нещадно...
— Пусть критикуют,— говорит Лакербай.— Но иногда, когда на тебя ушат грязи выливают, хочется ответить. А нам не положено.
— Почему не положено?
— Политика умиротворения,— говорит Лакербай, допивая кофе.— Придете к нам в кабинет министров, я вам все расскажу.
"Где гарантии, что лет через пять Абхазия будет хоть что-то иметь?"
 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ Перебравшись из уютных кабинетов в уличные кафе, старая власть (в цветастой рубашке — бывший помощник президента Астамур Тания, рядом — редактор газеты "Форум" Ибрагим Чкадуа) нашла себя в сочинении поучительного чтения для тех, кто перебрался в противоположном направлении (внизу — вице-премьер Леонид Лакербай) |
— Опять в наши края пожаловали? Все революции у нас вроде бы закончились...
Обернувшись, увидела бывшего пресс-секретаря бывшего президента Абхазии Роина Агрбу. Он пригласил меня поговорить:
— Вся оппозиция собирается в кафе "Пингвин" на набережной. Вечером приходи.
В открытое кафе у старого речного вокзала вместе с Роином пришли редактор "Форума" Ибрагим Чкадуа, помощник бывшего президента Абхазии Астамур Тания и еще несколько человек.
Я спрашиваю Ибрагима, зачем ему оппозиционная газета. Он отвечает предельно откровенно:
— После выборов я оказался не у дел. Я работал на телевидении режиссером, а когда пришла новая власть и всех, кто поддерживал старую, выгнали, остался без работы. Долго думал, а потом решил издавать газету.
"Форум" выглядит неплохо — хорошая бумага, цветные фотографии.
— А откуда деньги на газету?
Ибрагим отвечает:
— У нас были какие-то сбережения. Ну и газета оказалась прибыльной. Последние номера расходятся без остатка, и реклама растет.
— А бывший президент вам не помогает?
— Нет, он отношения не имеет, только в духовном смысле. Мы слишком самостоятельные люди, чтобы выполнять заказ. Я при Владиславе (Ардзинбе.— "Власть") два раза уходил с телевидения. Но его идеалы независимости мне близки.
— А почему вы считаете, что у новой власти другие идеалы?
— Потому что они выбрали курс, который мне внушает опасения. Вот недавно была встреча Багапша с послами стран ООН. Там был посол США в Грузии Ричард Майлз, который заявил, что теперь занимается решением грузино-абхазской проблемы. А кто такой Ричард Майлз, вы знаете? Мы вот знаем прекрасно! Потом была делегация с нашим министром иностранных дел Шамбой в Женеву, а оттуда — в Тироль. Изучать опыт автономного существования поехали. А кто им право такое дал?! Я не хочу быть автономией Грузии!
— Мне кажется, вы преувеличиваете. Вот учения военные сейчас идут, там такая риторика, что ни о какой автономии даже думать не приходится!
— Это все только риторика,— говорит Астамур Тания.— На деле происходит активизация переговорного процесса с Грузией. Вовлечение грузинских представителей в совместные структуры на территории Абхазии — это разве не показатель?
Я понимаю, что речь идет о последнем местном скандале — к изучению абхазского участка железной дороги для восстановления сообщения Москва--Сухуми--Тбилиси были привлечены грузинские специалисты. А среди них оказались участники грузино-абхазской войны.
— Тбилиси никогда не пойдет на восстановление этой железной дороги,— говорит Астамур.— Грузия не заинтересована, чтобы Южный Кавказ был связан с Россией. Но Грузия заинтересована, чтобы вернуть Абхазию. И играет с нами. А Абхазия, выходит, ей помогает. На переговоры в Сухуми пустили бывшего министра МГБ Грузии Кикнадзе — а он во время войны "лесных братьев" возглавлял! Значит, начали движение на сближение. А мы против этого!
— Нас не устраивают и заявленные проекты,— подхватывает Ибрагим.— Все эти инвестиции, все эти заводики — а где гарантии, что лет через пять Абхазия будет хоть что-то иметь в этих заводиках? Что мы не останемся ни с чем? Приватизация проходит непрозрачно, никто не знает, что и кому продается. Может, там вообще схема залоговой приватизации! Пусть проведут референдум, спросят народ, хочет ли он, чтобы его достояние ушло на сторону!
Я говорю, что народ никогда этого не хочет, но что без приватизации рынок не создашь.
Оппозиционеры горячатся, ставят в укор новой власти проекты по разработке нефтяных месторождений, мол, нефть тоже уведут на сторону: "Мы же непризнанная республика, мы не сможем на международном рынке отстаивать свои интересы".
— Мы проиграли, потому что мы шли как реформаторы! — неожиданно произносит Ибрагим.
— Нет, реформаторы были они,— возражаю я.— Вы же шли со старой властью.
— Посмотрите, кто сейчас сидит в кабинетах,— говорит Астамур.— 90% — чиновники времен Владислава и Советского Союза. Какие они реформаторы? Они реставраторы!
— Сейчас мы видим только один способ выйти из этой ситуации,— говорит Ибрагим.— Надо вернуть Хаджимбе те 40% полномочий, которыми он был наделен, когда сюда приезжал Колесников и Бабурин. А сейчас он ничего не решает. Он стал номинальной фигурой!
— Людей надо объединять, а власть их разделила на угодных и неугодных! — говорит Астамур.
— Но ведь при старой власти тоже были угодные и неугодные?
— Но это ведь новая власть, которая позиционирует себя так, будто они лучше и чище!
— Скажите, что вообще должно произойти, чтобы вы поддержали новую власть? — спрашиваю я.
— Мы будем осанну петь этому правительству, если Россия признает Абхазию. Надо легализовать Абхазию. Пусть сделают такой шаг!
"Когда мы пришли в эти кабинеты, в казне было $87"
 |
ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ Вице-премьер Леонид Лакербай |
— Дались вам эти Мальдивы! — рассмеялся он и продолжил уже серьезно: — Нам мешает только наша непризнанность. Есть определенный риск для инвесторов с этой стороны. Плюс отсутствует должная законодательная база. Чтобы нам закрыть все дыры и выйти на уровень нормального государства с нормальным уровнем доходов, нужно десять лет спокойной жизни. У нас же сейчас много средств отвлекается на оборону, силовые структуры. Но мы построим нормальное государство — Мальдивы или нет, но построим!
— А зарплаты бюджетникам увеличили?
— Пока увеличили военным. На 50-60%. Такой же рост будет в следующем году в социальной сфере. Хотя при той инфляции, что есть сегодня, мы просто обязаны повышать зарплату всем.
Миквабия увлеченно говорит о том, что надо строить рыночную экономику, что новые предприятия, которые откроются в этом году,— это еще не прорыв, а прорыв будет, когда у этих предприятий появятся конкуренты и для конкуренции в республике будут создаваться все условия.
— Главного мы добились: туристы приехали, и в этом году их раза в четыре больше, чем в прошлом,— говорит Миквабия.— Более 30 тыс. туристов въезжает и выезжает из Абхазии каждый день. В одной Пицунде организованно 10 тыс. человек отдыхает! Хотя мы проморгали этот сезон, честно говоря,— никто не ждал, что отдыхающих будет так много. Мы, конечно, старались улучшить ситуацию и, сами видите, что-то сделали. Около $2 млн вложено в этом году в развитие курортной сферы, из них только 30% — бюджетные деньги.
— А откуда деньги?
— А вот есть у нас курорт Пицунда. Многим предприятиям там государство разрешило не платить налоги с прошлогодней прибыли, парламент принял такой закон, и эти деньги потратили на ремонт и реконструкцию объектов для размещения туристов. Многие предприниматели в частном порядке берут кредиты в банках, ремонтируют и восстанавливают гостиницы. У меня в банке $100 тыс. взял один хозяйственник, отремонтировал несколько корпусов в пансионате, и теперь туристы у него прекрасно отдыхают. Еще $100 тыс. другие предприниматели взяли. Я вот сейчас по другим банкам узнаю.
Миквабия набирает телефонный номер.
— Сколько у тебя на кредиты взяли? $800 тысяч? Ну я так и думал.
— Это только в одном Гагра-банке,— положив трубку, говорит Миквабия.— Люди брали кредит на строительство кафе, ресторанов, ремонт гостиниц. У нас в целом по Абхазии просили $15-20 млн. Но у нас просто нет таких средств. А окупаемость в этой ситуации очень высокая — буквально за два сезона эта гостиница, в которую он вложил $100 тыс., окупится. Ведь эти частные гостиницы чем хороши: даже если там десять человек живет, хозяин их кормит, поит, возит в туры по республике, предоставляет необходимые услуги — и бизнес этот очень прибыльный. Человек, который приехал сюда отдыхать, в среднем тратит от $500 до $1000. Турция? С Турцией мы уже можем конкурировать. У нас море чище, климат мягче, люди добрее, пища качественнее, вкуснее. Пришел с моря, выпил стаканчик вина, поговорил с хозяином по душам — вот это и есть отдых.
Вспомнив о приглашении вице-премьера Леонида Лакербая, я захожу и к нему. Спрашиваю про скандал с грузинскими делегациями по железной дороге.
— Там, честно говоря, были упущения,— говорит вице-премьер.— Но это МГБ и МИД должны были тщательно проверить состав этой делегации, а вышло, что виноватыми мы оказались. И когда Кикнадзе этот приехал в Сухум, тоже наши структуры и МИД прозевали момент. Его представляли нам не как заместителя председателя информационно-разведывательной службы Грузии времен войны, поэтому никто и не понял, что это за Кикнадзе. А уже за столом переговоров мне сказали, кто он такой... Понимаете, нас ведь критикуют и за дело, и без дела. Вот, говорят, железная дорога не заработает. Я и сам понимаю, что тут от грузинской стороны еще надо ждать сюрпризов — невыгодно ей связывать Россию с Арменией. Но если есть хоть малейший шанс, мы должны пытаться. И России помогать. Это же для России стратегически важный объект, это сохранит ее геополитическое влияние в регионе! А нам, между прочим, этот проект даст минимум $800 тыс. в месяц — просто за транзит. Что, для нашего бюджета это лишние деньги?
— Вы не боитесь, что ваше правительство в непрозрачной приватизации обвинят? — говорю я.— От таких обвинений потом трудно будет отмыться.
— Я вам вот что лучше скажу. Когда мы пришли в эти кабинеты, в казне на валютном счете было $87. За несколько дней до нашего прихода там было около полумиллиона. Все выгребли. И на рублевом счете оставили 986 тыс. руб. Я выступил по телевидению с этими цифрами, чтобы люди знали, что мы приняли. Но потом президент сказал: все, хватит, больше эту тему не поднимать. Сергей Васильевич (Багапш.— "Власть") проводит политику умиротворения. Считает, что если выяснять отношения, то согласия не достигнешь. Как президент он прав, но все наши попытки приводят к тому, что они нам на шею садятся. Вот придумали, что с приходом Багапша к власти массовый приток грузинских беженцев в Абхазию начался. Да где факты? Где цифры? Покажите мне хоть одного беженца! А на примитивном уровне это ведь действует, понимаете? Есть люди, которые им верят. Для абхазов этот вопрос самый болезненный, они на него все время и давят. И оправдываться нам не за что, потому что люди нас знают, и знают, что мы много отдали за независимость. Приходится молчать и слушать это все. Вот это тяжело.
— А с приватизацией все-таки что?
— А насчет приватизации там такой вопрос, что не все, кто покупает, хотят светиться. Вот один крупный бизнесмен покупал у нас госдачу, а информация просочилась в прессу — скандал. Этого бизнесмена грузинская сторона обвинила во всех смертных грехах — как же он может помогать абхазским сепаратистам! Ну и что, сделка заморозилась. Мы в такой ситуации, что надо идти навстречу инвесторам, вот и все.