Ритуальное многообразие

В Барселоне завершился музыкальный фестиваль Primavera Sound. Помимо грандиозного концерта Depeche Mode и сетов их коллег разного калибра Игорь Гаврилов оценил на крупнейшем европейском фестивале его феноменальное взаимодействие с городской средой.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В фестивальном городке Primavera Sound, протянувшемся на два километра вдоль моря, существуют объекты, идеально приспособленные для всех концертных форматов. Есть огромное, покрытое искусственной травой фестивальное поле для стадионных артистов: здесь на нынешнем фестивале выступали Blur, Depeche Mode, Скриллекс и Кендрик Ламар. Есть большой концертный зал расположенного в том же барселонском районе Forum Музея естественных наук, там выступали Swans, Джон Кейл и Лори Андерсон. Есть плоские заасфальтированные площадки, где расположены фудкорт, спонсорские павильоны и две большие сцены,— на них выступали среди прочих Ghost, Maneskin и k-pop-группа Red Velvet. Есть площадки в индустриальном архитектурном стиле, расположенные в районе яхт-клуба, под огромной солнечной батареей, здесь выступали интеллектуалы-альтернативщики вроде Built To Spill и Shellac, а также разместился огромный октагон Boiler Room. Несколько скромных по размеру сцен были расположены у моря, и там царил сплошной лаунж, диско и софт-рок.

Таким образом, в течение трех дней зритель мог попасть в несколько конструктивно различных сред, в несколько разных миров — на традиционный open-air, на футуристичный индустриальный объект, на пляжную дискотеку и в «сидячий» концертный зал. И все — по цене одного билета. Не было разве что палаточного городка — его заменяет обширная городская сеть отелей и хостелов.

Важно и то, что Primavera Sound — это не только множество концертов международных звезд. Это и огромное количество испанских и, в частности, каталонских артистов. Главным из них была, конечно, Росалия, глобальная звезда, которую еще пару лет назад можно было встретить на улочках барселонского бандитского района Раваль. Сегодня она, пожалуй, самый известный выходец из города. Но в то же время на территории фестивального городка, в торгово-выставочной зоне, можно было найти павильоны маленьких каталонских рекорд-лейблов. Фестиваль вообще охотно предоставляет пространство независимому локальному шоу-бизнесу, и это делает его чем-то большим, нежели «парад звезд-миллионеров». Из того же ряда — предисловие к фестивалю в виде бесплатного концерта Pet Shop Boys на той же территории и концерты в клубах по всему городу.

Плюс насыщенная музыкальная конференция Primavera Pro, на которой, например, можно было послушать лекцию участников группы Sparks Рона и Расселла Маэлов, только что выпустивших новый альбом. Но тогда зритель гарантированно не попадал на концерт моднейшей английской группы Black Country, New Road. Пожалуй, это главная проблема подобных фестивалей: кого-то великого обязательно пропустишь.

Например, те, кто пошел на концерт Depeche Mode, гарантированно пропускали классиков индастриала Swans, легендарного электронщика Four Tet и группу The Moldy Peaches, чья музыка в начале 2000-х помогала жителям Нью-Йорка справляться с травмой 9/11.

Но концерт Depeche Mode не был просто фестивальным концертом популярной группы. Это был концерт в поддержку первого альбома, записанного после смерти Энди Флетчера, в рамках первого турне без Энди Флетчера. Первое фестивальное шоу в рамках этого турне. Depeche Mode не очень охотно выступают на фестивалях. Это группа, образующая вместе со своими фанатами замкнутое эмоциональное поле. Делить эти эмоции с чужаками англичане не любят, а на большом поле Primavera Sound им еще и достался слот между рэперами Бэби Кимом и Кендриком Ламаром. Но на энергию, излучаемую группой, это никак не повлияло. На поле собрались 50 тыс. зрителей, которые пели от начала до конца каждую песню.

Гитаристу и автору большинства песен Depeche Mode Мартину Гору и фронтмену Дейву Гану — 61 год. Но весь стандартный набор любимых фанатами фигур, поз и приемов они отработали на сто процентов. Дейв Ган крутил свои фуэте, как тридцать лет назад, а на песне «Never Let Me Down Again» дал фанам сигнал махать руками в точном соответствии со сложившимся за десятилетия ритуалом. Мартин Гор, как положено, вышел на сольный номер (в этот раз это была песня «Home») с гитарой марки First Act в форме звезды. Для фестивального сета Depeche Mode сократили стандартную программу нынешнего тура на шесть песен, но не тронули новые песни, выпущенные на альбоме «Memento Mori» (см. “Ъ” от 24 марта).

Неприкосновенной является и песня «World in My Eyes», которую музыканты посвящают памяти своего ушедшего из жизни товарища — Энди Флетчера. Иллюстрацию для ее исполнения создал, как и все видеосопровождение тура, надежный партнер Depeche Mode Антон Корбейн. На экранах — лицо Энди Флетчера, медленно, почти незаметно глазу меняющееся во время песни.

Самый главный, болезненный и, возможно, не совсем этичный вопрос: что потеряло шоу группы со смертью Флетчера? Музыканты потеряли друга, но группа как концертная единица в процессе подготовки тура в поддержку «Memento Mori» на первый взгляд стала еще сильнее. Многолетние сессионные аккомпаниаторы — барабанщик Кристиан Эйнер и клавишник Питер Гордено — работают на износ, а операторы, транслирующие картинку со сцены на экраны, не жалеют крупных планов, чтобы подчеркнуть их исполнительскую страсть. Depeche Mode еще больше стали напоминать машину. Не то чтобы в ней совсем не было души. Совсем не так. Однако раньше в ней был участник, который не столько «играл партии», сколько олицетворял саму идею многолетнего, практически мушкетерского товарищества. Энди Флетчер меньше коллег был похож на рок-звезду, он стоял за их спинами и улыбался, оттеняя друзей своим совсем не звездным обаянием. С его уходом группа потеряла ощутимую долю человечности.

Но с песнями точно ничего не случилось. И когда Дэвид Ган импровизирует вместе с Питером Гордено во время «Enjoy the Silence», и когда Мартин Гор извлекает из инструмента все более величественные звуки во время «Personal Jesus», сомнений в том, что эти песни останутся на века, не возникает никаких.