власть и бизнес
Вчера апелляционный суд разрешил беспрецедентный спор между Федеральной службой по финансовым рынкам (ФСФР) и ОАО "Тольяттиазот". Компания объявила сведения о своих руководящих органах и реестре акционеров коммерческой тайной, отказавшись предоставить их ФСФР и акционерам. Суд признал законным требование федеральной службы о предоставлении этих данных. Однако закон "О коммерческой тайне" действует всего год и ни один суд пока не определил, можно ли в принципе засекречивать такие сведения. Участники же рынка видят в этом новую возможность манипуляций с реестрами акционеров.
По данным ФСФР, у ОАО "Тольяттиазот" (ТоАЗ) насчитывается около тысячи акционеров. Крупнейшими из них являются: Nitrochem Distribution AG, Tech-Lord SA, PPFM SA, Chimrost AG и Тольяттихимбанк.
Противостояние ФСФР и ТоАЗа началось 15 апреля этого года, когда служба потребовала от компании документы, касающиеся собрания акционеров, назначенного на 18 апреля. Поводом для предписания ФСФР послужили необычные обращения миноритарных акционеров ТоАЗа, а также Российского фонда федерального имущества (см. справку). Они утверждали, в частности, что у компании исчез реестродержатель. Однако ТоАЗ не стал выполнять предписание ФСФР.
Дела с реестром акционеров ТоАЗа, как выяснилось намного позже, обстояли в это время следующим образом. В декабре прошлого года он изъял его у "Регионального оренбургского регистратора". Больше двух месяцев реестр находился в компании, хотя она сама не вправе его вести, если имеет свыше 50 акционеров. Новому "Волжско-Уралосибирскому регистратору" ТоАЗ передал реестр только в конце февраля. При этом он засекретил всю информацию, связанную с регистратором и реестром, сделав ее коммерческой тайной. Регистратор, которого эмитент тоже обязал хранить коммерческую тайну, сообщил в ФСФР лишь о факте нахождения у него реестра, причем сделал он это уже после предписания ТоАЗу.
Представители финансового агентства "Милком-Инвест", одного из миноритарных акционеров ТоАЗа, обратившихся в ФСФР, рассказали Ъ, что не смогли получить документы, которые вправе требовать по закону, даже через арбитражный суд Самарской области. Дело в том, что он признал такое засекречивание законным. Не помогло и вмешательство ФСФР. Два его предписания, направленных ТоАЗу 15 апреля и 13 мая, компания обжаловала в арбитражном суде Москвы.
Предписание от 15 апреля суд признал законным 1 июля, и вчера девятый арбитражный апелляционный суд это решение подтвердил. Таким образом, оно вступает в законную силу.
Как заявили вчера в суде представители ТоАЗа, закон "О коммерческой тайне", принятый летом прошлого года, позволяет компаниям засекречивать любую информацию, кроме прямо указанной в законе. Если сведения, составляющие коммерческую тайну, запрашивают госорганы, то они должны свой запрос мотивировать. А ФСФР, по мнению ТоАЗа, мотивировать свои предписания не смогла. С этим доводом арбитражный суд Москвы не согласился, признав предписание достаточно обоснованным. Однако суд не сказал главного — может ли вообще быть коммерческой тайной информация о реестре акционеров компании и формировании ее руководящих органов (см. также справку).
ФСФР и участники рынка признают, что подобный случай наблюдают впервые. "С такого рода ситуациями нам в последние годы не приходилось сталкиваться ни в России, ни за рубежом,— рассказала Ъ директор службы рейтингов корпоративного управления Standard & Poor`s Юлия Кочетыгова.— Это пример чрезвычайно слабых стандартов и серьезных рисков в области корпоративного управления, поскольку акционеры, лишенные информации, не могут быть уверены, что сохранят право собственности на акции".
"Все отношения между акционером и компанией определяются законодательством об акционерных обществах и о рынке ценных бумаг,— объясняет зампред совета директоров Профессиональной ассоциации регистраторов, трансфер-агентов и депозитариев Петр Лансков.— Закон 'О коммерческой тайне' эти отношения не регулирует, поскольку к этим отношениям нельзя применять правила, касающиеся предпринимательской деятельности". Согласны с этим и другие участники рынка.
"Данные о том, кто ведет реестр, не могут быть отнесены к коммерческой тайне, поскольку эмитент обязан официально раскрывать эту информацию",— убежден гендиректор Национальной регистрационной компании Олег Афанасьев. "ФСФР в установленном порядке имеет право запросить у регистратора практически любую информацию и копии документов, связанных с ведением реестра,— утверждает руководитель службы по связям с общественностью регистратора Р.О.С.Т. Илья Зафатаев.— Эмитент также обязан предоставить в ФСФР информацию, связанную с акционерами и их правами. Ответственность за сохранение конфиденциальности данной информации в этом случае возлагается на ФСФР".
В Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) допускают, что на примере ТоАЗа отрабатывается новый способ манипуляций с реестром. "Это может быть пилотный проект, тем более что на мелкой компании нет смысла создавать прецеденты,— полагает начальник управления обеспечения профессиональной деятельности НАУФОР Татьяна Гусева.— В процессе недружественных поглощений самым уязвимым местом является реестр акционеров. И если удастся сделать его коммерческой тайной, это откроет путь к масштабным теневым поглощениям". В ФСФР, однако, так думать не склонны, полагая, что ТоАЗ все-таки слишком крупная для отработки таких пилотных проектов компания. Дело о втором предписании ФСФР ТоАЗу (от 13 мая) арбитражный суд Москвы рассмотрит сегодня. Ъ будет следить за развитием событий.