В прокат выходит «Дыхание» Романа Каримова — производственная драма о буднях врачей и пациентов в первые недели пандемии коронавируса, больше, правда, смахивающая на ненаучную фантастику. Если бы создатели фильма так не торопились отработать стремительно теряющую актуальность тему, результат их трудов мог бы получиться не настолько обескураживающе беспомощным, считает Юлия Шагельман.
Сшить концы с концами получается у героев фильма, но не у его создателей
Фото: START
Сшить концы с концами получается у героев фильма, но не у его создателей
Фото: START
Пандемия, три года назад перевернувшая привычную жизнь людей во всем мире, не могла не повлиять на кинопроцесс. И она отразилась не только на чисто производственных моментах вроде закрытия съемочных площадок и введения ковидных протоколов. Появились фильмы, снятые в изоляции, с минимумом персонажей и локаций, по большей части эту самую изоляцию и осмысляющие, в форме философской притчи ли, семейной драмы, хоррора, ромкома или даже боевика про ограбление. Теперь же, кажется, наступило время более масштабных историй о том, как это было.
Роман Каримов, впрочем, никогда не был мастером крупной формы. Его специальность — это мелодрамы, вроде прославивших его «Неадекватных людей» (2010) и их вышедшего спустя десять лет продолжения, или комедии, например, «Гуляй, Вася!» (2016) с продолжением «Гуляй, Вася! Свидание на Бали» (2021) или «Днюха!» (2018), пока без продолжения. Но автором идеи «Дыхания» был не он, а продюсер Алексей Троцюк, приложивший руку к тяжеловесам российского проката: «Чебурашке» (2022) и «Вызову» (2023). Очевидно, его участие должно было обеспечить картине о героических врачах размах, а режиссерское — душевность. Но и того, и другого «Дыханию» не хватает так же, как изображенной в нем больнице — аппаратов ИВЛ. Да, авторы не боятся указывать на отдельные, кое-где порой встречающиеся недостатки отечественного здравоохранения, но, как это обычно случается в нашем кино, все они преодолеваются за счет инициативы на местах и готовности персонажей обойти спущенные сверху правила, инструкции и протоколы, если очень надо.
Вот, скажем, главный герой фильма Виктор (Антон Батырев): когда-то он работал хирургом, но бросил из-за того, что врачам мало платят, и ушел в околомедицинский бизнес — стал продавать больницам импортное оборудование. Большие деньги не очень хорошо сказались на человеческих качествах Виктора и его друга и делового партнера Михаила (Даниил Воробьев): они позволяют себе буянить в самолетах, а Миша — еще и изменять жене (Евгения Храповицкая). Однако когда мать Виктора (Галина Сазонова) попадает в больницу, а герой в результате череды случайностей оказывается заперт там вместе с коллективом и пациентами, друзья быстро мобилизуются и начинают помогать людям.
Помощь эта заключается, например, в раздобывании ПЦР-тестов (в больнице их, разумеется, нет), перекидывании мешков с ними, замаскированных под мусорные, через забор и проведении Виктором, несколько лет не бравшим в руки скальпель, успешных операций, несмотря на протесты главврача-бюрократа (Сергей Лысов), а также в придумывании способов подключать больных к ИВЛ без интубации. Эта вполне рутинная процедура почему-то вызывает у авторов и героев, профессиональных медработников, священный ужас. Ах да, кроме прочего Михаил, пометавшись между законной супругой и любовницей (Вера Шпак), переосмысливает свое поведение и возвращается в лоно семьи.
Все это, вероятно, должно показать персонажей не просто героями, спасающими жизни, а прежде всего людьми — неидеальными, как и все мы, но способными к преодолению ради общего блага. Однако невольно задумываешься о другом. Например, о том, куда подевались логические связи между событиями — и не превратится ли потом «Дыхание», как водится, в сериал, где они, может быть, найдутся, а может быть, и нет. Или о том, зачем надо фантазировать о тестах в мусорных мешках и масках для плаванья для пациентов, когда работа врачей в дни пандемии и так может дать достаточно потрясающего материала для кино. Но, видимо, снимут его еще не скоро.