«Куда бегут собаки»: «Наше обоняние работает на нас»
Прямая речь
Фото: Where dogs run
Фото: Where dogs run
- О разнице между переводом и преобразованием
То, что мы делаем, это не перевод — это преобразование. Перевод должен стремиться к точной передаче данных, без искажения. Нам как раз хочется сделать так, чтобы в тех ситуациях, когда ты одни данные преобразуешь в другие, у тебя на этом переходе появлялось какое-то прибавочное нечто, которого ранее не существовало. Мы же не переводим запах в картинку в случае с «Лицами запаха» — мы получаем данные о газовом составе, которые довольно непрямым способом влияют на конструирование лица, но дело же не в этом лице, а в том, что это лицо — из полицейского фоторобота. Нас беспокоят все состояния переходов. Нам все время нужно их себе создавать, и если это долго не удается, это нехорошо. Нас питают бред, абсурд, штампы, переходы, модуляции, ошибки, сбои. И множества. - О моделировании
Когда мы делаем модель, мы — в своей голове и для себя — конструируем кусочек мира: можно сидеть и наблюдать за тем, что происходит. И если долго наблюдаешь, то, может быть, что-то начинаешь понимать, иногда. Нам всегда важно, чтобы это было не моделирование какой-то одной конкретной ситуации, а моделирование генератора ситуаций. Мы пытались этого добиться и в случае с мышами, и в случае с оптической нейросетью, и в случае с грибами, и в случае с лифтами. Пока ты не рассмотрел множество ситуаций или состояний, выпущенных из генератора, ты не понимаешь, о чем этот фрагмент мира, как и почему что-то может развиваться. - Об эстетике
Эстетику мы никогда не создаем специально, она проистекает из функционала. Когда эстетика искусственно натянута сверху на функционал, для нас это неприемлемо. Например, «1, 4…19»: там изначально была идея, что эта мышь — в мультивселенной, больше ничего нет, никакой эстетики, кроме функционала. Даже подсветка в лабиринте нужна только для того, чтобы камера хорошо видела мышь. Получается, что в одном случае функционал порождает лабораторную эстетику, которая опознается в русле европейского art & science, а в другом случае функционал порождает низкотехнологичную эстетику, как в случае с борщами или утюгами. Это иногда не считывается как технологическое искусство, но на самом деле — это просто работа одного и того же принципа. - Об обонянии
Это интересная сенсорная система, она до сих пор мало исследована по сравнению с другими. Мы рады, что тема стала модной, потому что, когда мы делали «Лица запаха», даже датчики-газоанализаторы было сложно найти. Сейчас появилось больше доступных технологий в этой области. В процессе эволюции мы потеряли какую-то очень большую часть обоняния по сравнению с первобытными людьми. Но все-таки оно у нас еще есть, в отличие от машин. Поэтому нам кажется важным его приручить, то есть научиться осмысленно с ним работать. Нам кажется, что чем больше систем приручим мы, а не эта тоталитарная секта, тем лучше. Обоняние — это прямая сигнальная система, которая сообщает нам о том, что не так, очень непосредственно и быстро. Понятно, что в том, как мы воспринимаем и интерпретируем запахи, много политики, культурных надстроек, но тем не менее в первую очередь наше обоняние работает на нас. Поэтому, нам кажется, лучше пытаться воспитывать нечто, что помогает доверять самому себе, а не государству. И это может быть обоняние. Кроме того, для нас это реальный шанс на переустановку всех отношений в технобиосфере — в случае наступления массовой вменяемости человечества. К тому же обоняние, как известно, тесно связано с памятью, мышлением и их поломками, с посттравматическими расстройствами. И оно продолжает работать еще 72 часа после смерти. То есть это может быть интерфейсом не только между нами и нашим скрытым, но и между живыми и мертвыми. Поэтому, несмотря на то что эта тема становится большим трендом, нам все интереснее с этим ковыряться.