 |
Станислав Кесаев, первый заместитель председателя парламента Республики Северная Осетия-Алания, председатель парламентской комиссии по рассмотрению и выяснению обстоятельств, связанных с трагическими событиями в городе Беслане
От редакции. Уважаемый господин Кесаев! Мы благодарны Вам за открытость, за Вашу готовность информировать наших читателей о ходе расследования, проводимого возглавляемой Вами комиссией. Но каким бы ценным ни было общение с Вами, оно ни в коем случае не ограничивает право наших журналистов на получение информации (официальной или неофициальной) из других источников. Мы понимаем всю трудность Вашего положения как главы комиссии, особенно после визита в Северную Осетию замгенпрокурора Владимира Колесникова, однако не находим нужным вслед за представителями прокуратуры квалифицировать любые свидетельства очевидцев как плод их фантазии. Называть же плодом фантазии журналиста заданные им вопросы считаем и вовсе неуместным.
Здравствуйте, уважаемая редакция!
Позволю себе не согласиться с письмом В. Акименкова, а точнее, с его оценкой российского общества. По мнению автора, оно "скорее правое, чем левое" и левые настроения "неактуальны". В тексте письма я увидел оптимизм, которого уже давно не встречал в нашем небольшом городе. Хочется ответить автору, что россияне "далеко не бедствуют" только в нескольких всем известных регионах России. Про наш город я с уверенностью могу сказать, что с середины страшных для автора 90-х здесь изменилось немногое. Мой оклад начинающего врача составляет примерно 80% квартплаты (именно так, а не наоборот), и хоть как-то сводить концы с концами позволяет лишь оставшаяся моей бабушке льгота на оплату коммунальных услуг. Ипотека требует выплат примерно четырех моих окладов в месяц. Огромное количество вакансий в газетах — не более чем иллюзия отсутствия безработицы. Все желающие хоть как-нибудь подработать уже давно попали на все возможные удочки — и хорошо еще, если не остались после этих "возможностей заработать" в долгах. Организовать без "крыши" в местном парламенте что-нибудь свое невозможно. Картину довершает милицейский беспредел и отсутствие закона. Утверждения же об увеличении количества холодильников и сотовых телефонов на душу населения я оставлю на совести автора. Автор недоумевает, почему "левый поворот", не случившийся в "худших 90-х", может вдруг случиться в 2008-м. По-моему, ответ очевиден: в 90-х еще была надежда, что все ужасы — не более чем временные трудности переходного периода. Но уже в 2005-м стало понятно, что так жить нельзя. Разумеется, я никогда не разделял и не буду разделять коммунистические идеалы, поскольку мне известно, что люди не равны. Но если в 2008-м в России будут "оранжевые выборы", то я выйду на майдан и проголосую за кого угодно, только не за Путина или его преемника. Потому что "левый поворот" — это не коммунистическая идея, а простой протест доведенных до отчаяния людей.
С уважением, Григорьев Н. С., город Тула
Почему модно глумиться над Олегом Митволем
Инициативы замглавы Росприроднадзора большинство СМИ озвучивают в снисходительно-насмешливой тональности. Получается в лучшем случае педант-вахтер, который рыскает по сельской местности с целью отравить жизнь благополучным земельным собственникам. В мягкую травлю включились даже те, в чьих интересах, казалось бы, действует Митволь. Не только состоятельная буржуазия, но и публика с достатком существенно ниже среднего готова трактовать освобождение берегов водоемов от застройки как чиновничий беспредел. Такое ощущение, что люди просто не поняли, что их пришли спасать: овцы заодно с волками атакуют единственного охотника. Несомненно, общество настолько не привыкло получать защиту от государства и настолько привыкло критиковать государство с либеральных позиций, что в хрестоматийной ситуации отъема государством собственности просто не могло мыслить иначе. Однако нельзя не заметить, что противник — чиновничий беспредел — в данном случае оказывается каким-то необычно слабым. Если бы Росприроднадзор выражал намерения всей властной элиты целиком, то уж, наверное, официозные телеканалы не посмели бы над ним насмешничать. Если власть позволила в собственных недрах возникнуть плюрализму мнений, то, стало быть, в отношении к Митволю она сама не монолитна. Росприроднадзор обвиняет собственников коттеджей и яхт-клубов в нанесении вреда природе, а первых еще и в незаконном захвате берегов водоемов. Но ведь большая часть элиты государства сама вовлечена в произвол, с которым пытается совладать Митволь. Кому принадлежат огромные усадьбы, захватившие заповедные земли в Подмосковье и Ленобласти? Кто перекрывает трехметровыми заборами берега рек и озер? Власть борется против расхищения природных ресурсов и одновременно боится этой борьбы, потому что сама их расхищает. Инициировав конфликт с собой же, элита тут же организовала сопротивление Митволю на самом высшем уровне — на уровне центральных телеканалов. Так возник первый прецедент либерального протеста против власти, разрешенного самой властью и потому с радостью поддержанного даже "Первым каналом" и РТР. Никогда не забуду небывалый либеральный пафос РТР, которое показало упитанного коттеджевладельца на берегу Истры, выкрикивающего демократические и оппозиционные лозунги! Что же до публики, то она просто не могла не подкупиться этой уникальной возможностью антигосударственного сопротивления, тем более что образ врага весьма убедителен. У элиты произошло натуральное раздвоение личности: Росприроднадзор искренне атакует земельных хищников — и официальное телевидение искренне же издевается над ним. Одновременно работают два фактора — легитимность антимитволизма и оппозиционность антимитволизма. Глумясь над Митволем, ты становишься как все и одновременно против власти и чиновников. Кто удержится от соблазна?
Екатерина Тошина, Санкт-Петербург