Арбитражных управляющих (АУ) обязывают контролировать соблюдение участниками банкротных торгов своих внутренних корпоративных процедур. Так, по мнению некоторых судов, управляющий должен проверить, не является ли сделка по приобретению имущества банкрота крупной для компании-покупателя, то есть требующей одобрения акционеров (участников). Если договор купли-продажи был заключен без такой проверки, то он может быть отменен, а задаток — возвращен несостоявшемуся покупателю. Юристы считают требования к АУ чрезмерными и надеются на разъяснения Верховного суда.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Как рассказал «Ъ» председатель экспертного совета ОРПАУ Максим Доценко, в арбитражных судах Центрального округа складывается практика возложения на АУ дополнительных обязанностей при проведении торгов. Вызвавшие дискуссию в профсообществе решения вынесены по спору в рамках банкротства ООО «Спектр-Мед 1». Его управляющий провел торги в форме публичного предложения, на продажу были выставлены два земельных участка, три недостроенных здания и стройматериалы. Победителем стало ООО «Технологии и Услуги», действующее в интересах ООО «Капитал-Строй» по агентскому договору.
В феврале 2022 года «Капитал-Строй» и «Спектр-Мед 1» подписали договор купли-продажи имущества общей стоимостью 181,3 млн руб. Но уже в марте основной владелец «Капитал-Строя» Сергей Масалов (владеет 80% уставного капитала) оспорил договор в суде и потребовал вернуть задаток (17,8 млн руб.). Истец ссылался на то, что сделка не была одобрена общим собранием участников ООО, а о торгах он узнал «уже после подписания договора». По его словам, сделка не могла быть фактически исполнена, так как у компании «нет средств не только для достройки приобретаемых объектов, но и для их приобретения».
Арбитражный суд Белгородской области в ноябре 2022 года удовлетворил иск, обязав вернуть компании задаток. Указав, что балансовая стоимость активов «Капитал-Строя» составляла всего 600 тыс. руб., суд пришел к выводу, что сделка «выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности» и является крупной для ООО. В решении отмечается, что целевой заем для подрядных работ «был необоснованно направлен директором в качестве задатка для участия в торгах, что причинило ущерб компании и не являлось волей Сергея Масалова как мажоритарного участника», а компания за всю свою историю не располагала средствами для заключения спорной сделки.
По законам об ООО и АО крупной считается сделка, сумма которой составляет 25% и более балансовой стоимости активов компании. Такая сделка требует одобрения общим собранием участников (акционеров) юрлица или советом директоров. В отсутствие такой процедуры сделку можно оспорить, если будет доказано, что контрагент был осведомлен о ее обстоятельствах. Одобрение сделки не требуется, если ООО или АО состоит из одного участника (акционера), который одновременно является его директором.
Ответчик, не согласившись с решением суда, подал апелляцию. Но апелляция полностью поддержала решение суда первой инстанции, отклонив доводы о том, что АУ не знал о том, что сделка крупная. «Действуя осмотрительно, управляющий имел реальную возможность при минимальной активности», проанализировав данные ЕГРЮЛ, прийти к выводу, что «сделка является для “Капитал-Строй” крупной», подчеркивается в постановлении. По мнению суда, совершение АУ сделок по отчуждению имущества должника «не исключает необходимость анализа наличия корпоративного контроля со стороны участников предполагаемого контрагента», то есть проверки одобрения сделки. Кассация 11 июля поддержала эту позицию.
Максим Доценко считает требования судов к управляющим на торгах чрезмерными. С ним согласен и АУ Сергей Домнин: «Ни Гражданский кодекс РФ (ГК), ни законы об АО и ООО не возлагают на контрагента требований о проверке сделок на крупность. А отсутствие одобрения не означает ничтожности сделки, она лишь оспорима». К тому же ГК презюмирует наличие согласия на сделку органов юрлица, подавшего заявку на торги, отмечает глава правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры» Эдуард Олевинский.
Господин Домнин уточняет, что никогда не сталкивался с требованиями о проверке «сделки на крупность», а закон требует проверить только поступление задатка от участника торгов.
АУ и организатор торгов «не вправе требовать от их участников иных документов, кроме прямо предусмотренных законом о банкротстве», но в этом перечне нет бухотчетности и решения участников об одобрении сделки, подчеркивает партнер юрфирмы «Сотби» Антон Красников.
Более того, требование дополнительных сведений ФАС может счесть ограничением участия в торгах и нарушением, добавляет юрист. По словам Сергея Домнина, в принципе проверять крупность сделки для каждого участника «невозможно с учетом коротких сроков принятия решений в процедуре торгов».
Спорным юристы считают и решение судов вернуть задаток. При распространении такой практики «стоит ожидать роста злоупотреблений со стороны участников торгов», отмечает Антон Красников. «Нередко недобросовестный участник завышает цену, чтобы отпугнуть других, а сам не покупает, торги срываются. Но хотя бы задаток уходит в конкурсную массу, а оттуда — кредиторам банкрота»,— поясняет господин Олевинский. «Если участник торгов не может оплатить покупку, то он должен потерять задаток»,— категоричен господин Доценко.
И Верховный суд действительно недавно отказал в возврате задатка единственному участнику банкротных торгов (см. «Ъ» от 7 июля). В связи с этим юристы надеются, что, если дело «Спектр-Мед 1» дойдет до ВС, он обратит внимание на спорные выводы судов нижестоящих инстанций и даст свои разъяснения.