Социальный отсчет

Каждый год российский бизнес направляет на социальные проекты более $5 млрд. При этом составить рейтинг социально ответственных компаний ни один эксперт, старающийся сохранить объективность, не способен. Слегка циничным паллиативом мог бы стать их рейтинг по объемам вложений в социальные проекты, но и его составить практически невозможно, поскольку такого показателя нет ни в годовых отчетах, ни в формах Росстата, ни в бухгалтерских балансах. Удобный материал для сравнения — социальные отчеты, которые в России выпускают уже более десятка компаний.

Откуда взялась социальная ответственность

Согласно классическому определению Еврокомиссии, корпоративная социальная ответственность (corporate social responsibility, CSR) является концепцией, которая отражает добровольное решение компаний участвовать в улучшении жизни общества и защите окружающей среды.

Исторически идея CSR выросла из профсоюзного движения, активно развернувшегося в Европе и США еще в XIX веке, и ставшей тогда же популярной благотворительности. В первом случае резоны работодателя очевидны — предотвратить стачки и порчу своего имущества в результате волнений сотрудников. Второй связан в первую очередь с необходимостью политической поддержки компании и получением ее хозяином, по сути просто "денежным мешком", более высокого общественного статуса.

Оба фактора, действующие до сих пор, резко усилила концентрация капитала. В начале XX века в большинстве отраслей, особенно в США, сформировались крупные монополисты, диктовавшие цены почти на все социально значимые товары и услуги. У бизнеса появились хорошо узнаваемые лица, и они не отличались гуманностью. "Какое мне дело до закона? — удивлялся миллиардер Корнелиус Вандербилд.— У меня что, нет силы?" Жесткие методы ведения бизнеса, применявшиеся промышленным магнатом Джоном Рокфеллером, стали в конце XIX века поводом для целого ряда скандальных статей в прессе. "Общественность не имеет права мешать нашим контрактам",— парировал Рокфеллер.

Ситуацию изменили антитрестовые законы, активное продвижение бизнеса в политику, первая мировая война и сопровождавшие ее экономические кризисы. Во всех развитых странах в это время произошло существенное усиление госрегулирования экономики. Для США поворотным моментом в отношениях бизнеса и общества стала Великая депрессия 30-х. Пришедший в 1932 году к власти президент Теодор Рузвельт создал Администрацию восстановления национальной промышленности для наблюдения за подготовкой "кодексов честной конкуренции". Они предполагали правительственный контроль за защитой общественных интересов и гарантию прав рабочих создавать собственные организации, а также участвовать в заключении коллективных договоров. После войны к общим стандартам трудовых отношений в США добавилась проблема повышения уровня жизни чернокожего населения, решение которой в значительной степени чиновники переложили на работодателей. Аналогичные шаги по защите прав работников накануне и после второй мировой войны предприняли и многие европейские страны.

Таким образом, социальная ответственность корпораций перед собственным персоналом была в 50-70-е годы практически везде введена и закреплена государством на фоне множества крупных забастовок. Не всегда это выражалось в прямых указаниях о конкретных формах соцобеспечения, но у работников появились законные основания и инструменты для отстаивания своих интересов. Масштабы уступок работодателей своим сотрудникам и вложений предприятий в их соцобеспечение до сих пор остаются предметом торга между компаниями и профсоюзами, подчас переходящего в настоящие войны.

Откуда взялась экологическая ответственность

Второй ключевой элемент, входящий сегодня в понятие социальной ответственности — влияние промышленности на окружающую среду и уровень жизни населения в целом,— появился в 70-е годы, когда развитие вычислительной техники позволило создать и просчитать модели развития мировой экономики. В 1972 году вышла книга "Пределы роста", написанная группой исследователей Массачусетского технологического института. Она была издана на 30 языках тиражом 9 млн экземпляров. Широкой публике впервые аргументированно показали, что промышленное развитие вкупе с ростом населения неизбежно приведет к глубокому кризису и истощению ресурсов. Всего годом позже арабские страны ввели нефтяное эмбарго, обернувшееся уже настоящим энергокризисом.

Еще через год вспомнили об открытой еще в 1957 году озоновой дыре над Антарктидой — американские химики выдвинули гипотезу о ее связи с выбросами фреонов. Кто и где использует фреоны, выяснилось быстро, и граждане узнали названия корпораций-виновников. Правда, в результате открытие экологов обернулось и против налогоплательщиков — только из казны США на перестройку промышленности ушло $6 млрд, а потребителям пришлось в течение нескольких лет потратить на подорожавшую бытовую технику $150 млрд. Озоновый скандал вылился в Венскую конвенцию 1985 года, призывающую к детальному исследованию процессов в атмосфере, а в 1987 году привел к подписанию Монреальского протокола, который декларировал, что человечество (читай: промышленники) должно смириться с многомиллиардными затратами ради сохранения жизни на Земле. Повышение внимания к климату привело к появлению еще одной парадигмы, обернувшейся расходами для предпринимателей. В 1995 году ООН провозгласила "научным фактом" появившиеся ранее данные о глобальном потеплении. Спустя два года был подписан знаменитый Киотский протокол о сокращении выбросов углекислого газа.

Как появилась социальная отчетность

В результате серьезно обострилось противоречие между желанием общества жить лучше и зарабатывать больше и стремлением капитала получать максимальные прибыли. Предпринятый в середине 70-х демарш ряда экономистов во главе с нобелевским лауреатом Мильтоном Фридманом, который впервые с начала века заговорил о полном снятии с бизнеса соцответственности, ситуацию переломить не смог (см. справку на стр. 28). Люди хорошо знали, кто станет виновником того, что их дети и внуки будут испытывать голод и лишения,— крупные промышленные производители.

Маркетинговые исследования и опросы населения, ставшие в 90-е годы особенно популярными, со всей очевидностью демонстрировали, что социальная и экологическая политика компаний напрямую влияет на их объем продаж. Согласно MORI, в 1998 году 30% британцев покупали продукцию компаний, которые считались социально ответственными, а 28% бойкотировали продукцию социально безответственных производителей. Годом позже американская Conference Board привела данные, согласно которым у компаний, реализующих концепцию социальной ответственности, доход на инвестированный капитал на 9,8% выше, чем у игнорирующих ее конкурентов, доход с активов — на 3,55%, прибыль — на 63,5%.

Инвестфонды США и Великобритании еще в 80-е начали при формировании своих портфелей учитывать уровень социальной ответственности компаний--эмитентов ценных бумаг. Появились фондовые индексы для вложений в социально ориентированные компании. По данным Social investment forum, в "социальные и экологические" портфели сегодня вложено более $1 трлн.

Бизнесу, зависящему от потребителей его продукции и денег рядовых граждан, которыми оперировали инвестфонды, пришлось решать новую проблему — как убедить общество в своей лояльности. Базой для ее оценки стали социальные и экологические отчеты корпораций. Первые из них появились еще в 70-е, когда госструктуры стали требовать, чтобы им докладывали о соблюдении норм трудовых отношений, но массовым явлением так и не стали. Затем компании с помощью отчетов демонстрировали природоохранным организациям свое бережное отношение к окружающей среде. В середине 90-х, с развитием транснациональных корпораций и экономических теорий управления ими, а также под давлением государства (которое, собственно, и подписывало разнообразные конвенции и протоколы) и крупных международных общественных организаций социальные и экологически вопросы тесно переплелись в общую концепцию устойчивого развития — sustainability.

Оценивать этот показатель корпорации еще толком не научились. Sustainability с трудом поддается выражению в финансовых или производственных данных, особенно учитывая высокую специфичность воздействия каждого отдельного предприятия на общество и окружающую среду — оно зависит от особенностей бизнеса, географии, размера и еще множества параметров. В результате к настоящему времени появилось как минимум 25 различных стандартов нефинансовой отчетности, которые используют более 4 тыс. организаций. По информации KPMG, половина компаний Global Fortune 500 выпускает социальную и экологическую отчетность. В прошлом ноябре в подготовке рейтинга нефинансовых отчетов компании, выпускаемого ***SustainAbility в партнерстве с ООН, впервые приняло участие международное рейтинговое агентство Standard & Poors (S&P). "Мы начинаем работу над включением данных по устойчивости компаний в свою аналитику",— поясняет управляющий директор S&P Джордж Даллас.

В скандинавских странах и Франции выпуск нефинансовых отчетов сегодня предписывается законодательством, в Канаде их должны представлять все крупные банки. В соответствии с актом Сарбейнса-Оксли от 2002 года акционерные компании, бумаги которых котируются в США, обязаны следовать расширенным стандартам корпоративной отчетности, включая нефинансовые аспекты управления рисками. Весной прошлого года началось обсуждение введения обязательной практики выпуска социальных отчетов крупными компаниями Великобритании. Принципиальное решение об этом принято, но его практическая реализация перенесена на 2006 год.

Как социальная ответственность пришла в Россию

Россия столетнюю мировую дискуссию о социальной ответственности бизнеса фактически проигнорировала и только в последние пять лет начала наверстывать упущенное. В течение 75 лет существования СССР эта проблема в нашей стране отсутствовала, поскольку бизнес был, по сути, неотделим от государства, а государство — от граждан. После начала рыночных реформ еще десять лет ушло на то, чтобы разделить этих сиамских тройняшек. За отсутствием опыта подобных операций даже у лучших мировых хирургов-экономистов у всех троих осталось немало шрамов и чужих органов. Став самостоятельными, государство, бизнес и общество начали лечить их каждый по своему усмотрению и пытаться жить порознь.

В результате возник любопытный парадокс. Государство, особенно региональные власти, требуют от корпораций все большей поддержки. Граждане бизнес просто тихо ненавидят, полагая, что все жизненно важные органы в ходе разделения достались именно ему. В то же время существенным фактором риска и тяжелым обременением экономики отечественных предприятий международные эксперты называли груз доставшейся в наследство от СССР социальной инфраструктуры. Один из международных консультантов как-то отметил, что существующий в России подход к социальной ответственности превращает бизнес-сообщество в "санитаров на поле брани", вынужденных "выносить раненых".

Попытки различных экспертов оценить масштабы этой санитарной деятельности дают очень большой разброс цифр. Так, по данным российского представительства британского благотворительного фонда Charities Aid Foundation (CAF Россия), отечественные компании выделяют сегодня на благотворительную деятельность в среднем 17% своей прибыли ($1,5 млрд в 2003 году), в то время как западные — 2-3%. В Ассоциации менеджеров России (АМР) отмечают, что социальные инвестиции российских предпринимателей составляют от 8% до 30% от их прибыли после уплаты налогов (0,5%, по мнению АМР, для западных компаний). В Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП) подсчитали, что ежегодно бизнес страны тратит около 150 млрд руб. из своей прибыли на социальные проекты. Верифицировать эти данные практически невозможно.

Едва научившись кое-как справляться с потоком раненых, российские компании вышли на мировой уровень и обнаружили, что все начинается снова — социальные проблемы на свежекупленных иностранных активах, международные требования по соблюдению этики в бизнесе, условия банков-кредиторов по экологическому аудиту проектов. Россия активно включилась в движение за социально ориентированный бизнес.

В последние несколько лет только ленивый бизнесмен, чиновник или общественный деятель не высказывался на тему социальной ответственности корпораций. На конференциях и круглых столах по этому вопросу, проходящих в среднем два-три раза месяц, идут подчас весьма ожесточенные дискуссии. Однако приводить здесь весь спектр мнений бессмысленно — по сути, Россия укладывает даже не пятилетку, а десять пятилеток в три года, обсуждая все те же вопросы, что и мировые экономисты, политики, чиновники и предприниматели в прошлом веке. Соотнести же понимание социальной ответственности российских и мировых компаний можно благодаря социальным отчетам, мода на которые пришла в страну вместе с популярным термином "corporate social responsibility".

Как отчитываются российские компании

Первый социальный отчет в России в 2002 году выпустила British American Tobacco (BAT). Собственно, такие отчеты были подготовлены одновременно во всех странах присутствия BAT — у табачных компаний, задерганных многомиллиардными исками, проблема взаимодействия с обществом стоит очень остро. Отчет составлен в соответствии со стандартом AA 1000 — то есть в нем очень много слов и очень мало цифр. В России же, где борьба с курением волнует разве что Минздрав, этот документ стал просто прецедентом выпуска социального отчета. В 2003 году ОАО "Бритиш Американ Тобакко Россия" выпустило еще один отчет и пока на этом остановилось. Год спустя вышло сразу несколько отчетов российских компаний — Альфа-банка, Фиа-банка, НК ЮКОС, НК "Сибнефть".

Документы Альфа-банка (отчеты за 2003 и 2004 годы) словно выросли из цветных корпоративных буклетов с многочисленными "детскими рисунками". В них хорошим, хотя и слегка высокопарным языком рассказывается о многочисленных благотворительных программах банка с редким вкраплением сумм, перечисленных на то или иное мероприятие. Тольяттинский Фиа-банк, совершенно не сопоставимый по размерам с предыдущим представителем финансового сектора, к выпуску социального отчета подошел более строго — возможно, потому, что на региональном уровне и граждан, и чиновников не удовлетворяют лишь общие слова. В документе четко прописаны все благотворительные проекты, вплоть до сумм, перечисленных тому или иному физическому лицу, фамилия, имя и отчество которого также указаны. Глава правления Фиа-банка Анатолий Волошин поясняет, что отчет стал "яркой формой преподнесения социальной ответственности компании" — банку уже который год вручается городская премия "Благотворитель года", а по узнаваемости он занимает в регионе третье место после Сбербанка и АвтоВАЗбанка.

Отчеты нефтяников — гораздо более содержательные документы. Ведь многие их предприятия являются градообразующими, добывающие активы серьезно влияют на экологию регионов присутствия (Greenpeace ворвался в Россию вместе с рыночными реформами), доходы и прибыли столь велики, что вызывают острое желание поделить их у властей всех уровней, а ценные бумаги обращаются на мировых фондовых рынках. При этом если ЮКОС, попавший в мясорубку налоговых проверок и претензий как раз в год выпуска социального отчета, создал документ довольно-таки общего плана с минимумом цифр, то отчеты "Сибнефти" (за 2003 и 2004 годы), "Татнефти" (за 2004 год) и ЛУКОЙЛа (за 2004 год) позволяют действительно серьезно изучить социальную и экологическую политику компаний.

Металлурги, у которых резоны отчитаться о социальной ответственности в целом те же, что и у нефтяников, пока раскрывать это направление своей деятельности в специальных отчетах не торопятся. "Русский алюминий" ("Русал") в своем первом соцотчете, появившемся в сентябре, как и ЮКОС, не порадовал аналитиков количеством и системностью цифр. Но документ так и не позиционируется. Взяв структуру документа у GRI и ряд подходов у AA 1000S, компания рассказывает о том, как она следует принципам Global Compact. ГМК "Норильский никель" (отчет компании еще официально не опубликован, но его предварительная версия имеется в распоряжении Social Report) подошла к составлению отчета более академически, указав точное соответствие ее элементов тем или иным пунктам GRI. В документе приводятся цифры и данные в основном по Заполярному филиалу ГМК (в нем сосредоточены все производственные мощности и 95% численности персонала компании) и только по социальной политике. В дальнейшем "Норильский никель" обещает расширить список включаемых в отчет показателей и охватить все предприятия группы. Последний в отрасли свод информации о социальной политике подготовил в свободной форме Магнитогорский меткомбинат, но даже в самой компании его настоящим отчетом не считают.

Еще два из двенадцати существующих сегодня соцотчетов российских компаний — в лесопромышленном комплексе. ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК", как и "БАТ Россия", выпустило отчет в рамках глобальной инициативы иностранной материнской компании Mondi Business Paper. Однако этот документ для российского предприятия Mondi более чем актуален — Сыктывкарский ЛПК в последние несколько лет постоянно находится под давлением экологов, чиновников и местных общественников. Отчет среди прочего стал ответом на массовую кампанию против ЛПК в СМИ. В соцотчете ЗАО "Илим Палп Энтерпрайз", как и у "Норильского никеля", присутствует индекс соответствия GRI, но сам довольно короткий документ совсем не перегружен цифрами.

Последний соцотчет на российском рынке — у ОАО "Российские коммунальные системы" (РКС) — во многом похож на документ "БАТ Россия" и построен на диалоговом принципе AA 1000S. Любопытно в нем то, что молодая компания (РКС учреждены в 2003 году) пытается в первую очередь показать и доказать собственную социальную значимость. В соответствии со стандартом компания по итогам подготовки отчета взяла на себя 18 социальных обязательств на 2005-2006 год. Однако их дальнейшая судьба не выглядит однозначной — с момента подготовки отчета в РКС полностью сменилась управленческая команда, а вскоре может смениться и контролирующий собственник.

Почему компании боятся социальной ответственности

Почти все компании, уже выпустившие соцотчеты, обещают продолжить эту практику. О планах по подготовке аналогичных документов заявляют и новые игроки — например, ФК "Уралсиб" и Сибирская угольная энергетическая компания (СУЭК). "Это вполне прагматичный и логичный шаг,— поясняют в СУЭК.— Отчет позволит оптимизировать и упорядочить социальную деятельность, понять, насколько эффективно мы управляем социальными рисками, сделать бизнес более стабильным. Кроме того, мы уже сталкивались с ситуациями, когда предоставление информации о нашей социальной политике зарубежным контрагентам упрощало установление долгосрочных партнерских отношений". По данным Social Report, речь идет об одном из покупателей угля СУЭК, британской ScottishPower. Летом Союз российских пивоваров провел круглый стол, на котором было принято решение о подготовке отраслевого социального отчета — для "развития коммуникационного пространства между потребителями, органами государственной власти и производителями пивоваренной продукции".

На выпуске компаниями соцотчетов начали настаивать и общественные организации. Так, руководители Российского союза промышленников и предпринимателей, принявшего в конце прошлого года Социальную хартию российского бизнеса, настойчиво рекомендуют всем предприятиям сделать ведение соцотчетности постоянной обязанностью. "От отчетов мы ожидаем хороших результатов в плане совершенствования социальной политики и устранения недостатков",— заявляют в РСПП.

Между тем далеко не все представители делового сообщества разделяют это увлечение, а многие и вовсе считают его вредным. Глава совета директоров Межпромбанка Берт Вос на одном из недавних круглых столов высказал мнение, что социальная отчетность банковскому сектору в России не нужна — финансовый рынок в России отстает от западного, как отстают корпоративное управление и корпоративная социальная ответственность. "Банки в России не нужны инвесторам, инвесторы — банкам. Они работают по-другому",— пояснил господин Вос. Его поддержала и исполнительный директор фонда "Институт экономики города" Марина Либоракина, которая сослалась уже на особенности отношений бизнеса и государственной власти и выразила сомнение в том, что концепция стейкхолдеров может работать в обществе с ограниченной демократией. По мнению фонда, раскрытие финансовых показателей вложений корпорации в социальные и экологические проекты "может вызвать непредсказуемую реакцию" и даже разработку "госстандартов от чиновников".

Кстати, совершенно аналогичные опасения возникают у многих международных компаний. SustainAbility отмечает, что некоторые корпорации (в основном американские) не хотят выпускать социальные отчеты и другим не советуют, потому что видят в них троянского коня, через которого "социализм и даже коммунизм снова могут проникнуть в демократическое общество".

Упоминаемость словосочетания "социальная ответственность" в центральных российских СМИ (% всех материалов)

Расходы российских компаний на программы социальной поддержки и повышения безопасности труда в пересчете на одного сотрудника в 2004 году (руб.)*

Расходы российских компаний на программы социальной поддержки и повышения безопасности труда в 2004 году (копейки на 1 рубль доходов)*

Словарь: социальная ответственность, устойчивое развитие и стейкхолдеры

Corporate social responsibility (CSR), корпоративная социальная ответственность

Выяснить, кто первым придумал термин CSR, в силу его общего характера возможным не представляется. Западные исследователи считают первым адептом идеи CSR из среды бизнеса основателя U. S. Steel Эндрю Карнеги (в его честь назван "Карнеги-холл"), известного щедрыми вложениями в общественные проекты. В начале XX века этот бизнесмен сформулировал принципы, "обязательные для всякого уважающего себя капиталиста". По мнению Карнеги, богатые должны субсидировать бедных через благотворительность и рассматривать себя не как хозяев, а как управляющих капиталом, который работает на благо общества. В 50-е годы американский экономист Говард Боуэн утверждал, что компании должны стараться как можно лучше понять свое влияние на социум и использовать это при принятии решений.

Первая серьезная дискуссия вокруг CSR развернулась 35 лет назад. В 1970 году известный американский экономист-неолиберал Мильтон Фридман опубликовал в The New York Times скандально известную статью по этому поводу. В ней ответственность корпорации, не имеющая отношения к принесению акционерам доходов, была названа "принципиально вредной доктриной". "Бизнес бизнеса есть бизнес",— утверждал Фридман, ставший в 1976 году лауреатом Нобелевской премии. Его позицию поддержал гарвардский экономист Теодор Левит, заявивший, что различные "функциональные группы" в обществе не должны вмешиваться в дела друг друга, а решать каждая свои задачи. "Бизнес — это война,— утверждал Левит.— И, как всякая война, чужд морали". Фридману сразу резко ответил комитет по развитию США (The Commitee for economic development), настаивавший на том, что корпорации обязаны вносить значительный вклад в улучшение американской жизни.

Кроме этих полярных мнений появился целый ряд промежуточных концепций. Менее радикальные экономисты, в целом поддерживавшие Фридмана, пытались найти место для CSR в рамках его теории. Так, Дуглас Дэн Ули уверял, что концепция Фридмана вполне допускает CSR, но "с ограничением приоритета интересов акционеров", для чего предлагал руководству корпораций заключать с владельцами специальное соглашение о максимизации прибыли. Еще одна промежуточная группа возникла на базе неоклассических подходов, которые приобрели популярность в 80-е. Они предполагали, что корпорации должны быть прибыльными, уважая при этом определенные моральные устои и соблюдая права человека. Экономисты этого направления, например Томас Дональдсон и Норман Боуи, ввели в обиход понятие социального соглашения между бизнесом и обществом.

В итоге в большинстве развитых стран общепринятой стала так или иначе преломленная теория разумного эгоизма, считающая вложение средств в социальные программы одним из факторов обеспечения стабильности бизнеса.

Sustainable development, устойчивое развитие

В 1987 году Brundtland Comission, по заданию ООН исследовавшая вопросы воздействия человека на окружающую среду, впервые использовала термин "sustainable development", под которым понимала "текущее использование ресурсов с учетом их обязательной доступности в будущем". Этот термин скоро вышел за рамки вопросов экологии и превратился в понятие "sustainability", ставшее синонимом устойчивого развития. В приложении к корпорациям он означает их полную гармонию с окружающим миром, включая владельцев, работников, природу и общество.

Stakeholders, стейкхолдеры

В 1984-1986 годах экономист Роберт Эдвард Фриман сформулировал широко распространенную сегодня теорию стейкхолдеров, под которыми подразумевались любые индивидуумы, группы или организации, оказывающие существенное влияние на принимаемые фирмой решения или оказывающиеся под воздействием этих решений. По мнению Фримана, компания должна активно строить гармоничные отношения со всеми стейкхолдерами. Понятие прижилось и стало одним из ключевых элементов словаря идеологов и практиков CSR.

Нефинансовая отчетность: какие стандарты существуют в мире

Практика социальной отчетности бизнеса начала широко распространяться в середине 1990-х. Однако и раньше отдельные корпорации и даже целые страны пытались с тем или иным успехом внедрять нефинансовую отчетность. Эксперты британской консалтинговой компании SustainAbility отмечают, что впервые термин "социальный аудит" в отношении компаний, говорящих о своей социальной ответственности, использовал в 1940-е профессор Стэнфордской школы бизнеса (Stanford Business School) Теодор Крепс. В 1960-е британский экономист Джордж Гойдер настаивал, что социальный аудит может стать "эффективным инструментом для менеджмента и в то же время позволить стейкхолдерам повлиять на политику компании".

1970-е ознаменовались введением во Франции после масштабных забастовок стандарта Bilan Social — компании, в которых работали более 300 человек, должны были регулярно представлять отчеты по работе с персоналом. В Германии в то же время и по той же причине появился аналогичный Sozialbericht, правда, отчеты предоставлялись на добровольной основе. В США Совет по экономическим приоритетам (the Concil on economic priorities, CEP) начал публично ранжировать компании по их действиям в области социальной политики и защите окружающей среды. В результате в 1972-1977 годах многие американские корпорации выпустили социальные отчеты. Спустя десять лет добровольный стандарт финансового выражения общественной активности Sozialbilans был введен в Германии.

Однако, несмотря на обширную предысторию и явный спрос со стороны стейкхолдеров, собственно социальные отчеты до конца 1990-х были единичными. Отсутствовали и международные стандарты по их подготовке — экономисты и аналитики спорили, какую концепцию оценки социальных инвестиций следует выбрать. В итоге большинство экспертов признали наиболее перспективным подход комплексной оценки экологических и социальных программ корпораций во взаимодействии с их основными стейкхолдерами. Первым таким отчетом традиционно признается выпущенный в 1991 году "Shell Canada Business Respect #49".

Сегодня существует как минимум 25 различных стандартов нефинансовой отчетности (см. таблицу). В марте этого года Международная организация по стандартизации (ISO) провела первую рабочую встречу по разработке своих стандартов как критериев корпоративной социальной отчетности ISO 26000. Планируется опубликовать их в 2008 году. По данным консалтинговой компании SustainAbility, подготовка годового соцотчета обходится в среднем в $100 тыс.--1 млн — в зависимости от размера компании, особенностей ее бизнеса, используемых стандартов, наличия или отсутствия верификации. Сейчас наиболее распространены четыре стандарта отчетов.

Global Reporting Initiative (GRI)

В 1997 году Коалиция за экологически ответственный бизнес (the Coalition for enviromently responsible economies, CERES) создала организацию Global Reporting Initiative, ставшую в 2002 году независимой и подготовившую наиболее полный на данный момент стандарт соцотчетности. В отчетах GRI присутствует три основных элемента: экономика предприятия, его социальная и экологическая политика. GRI также предлагает подробную методику количественного отражения социальной и экологической ответственности вплоть до перечня конкретных показателей. Однако стандарт очень гибок — компании могут частично применять его или же использовать в отчетах "общие принципы GRI". Сейчас это самый распространенный в мире стандарт соцотчетности. В августе этого года GRI объявила, что количество компаний, выпускающих отчеты по ее стандартам, впервые превысило 700 (сейчас их 714). Среди новых адептов — британское министерство обороны, Coca-Cola Company, турецкий Erdemir, немецкая Man Group. Из российских компаний на сайте GRI в интернете представлены только отчеты British American Tobacco Russia и Северо-Западной лесопромышленной компании (экологический). Участником (совладельцем) самой GRI может стать в принципе любая организация. Если оборот претендента меньше €1 млн, ежегодный взнос составляет всего €100, более €1 млрд — €10 тыс. В России участником GRI являются Агентство социальных инвестиций, Ассоциация российских менеджеров, Институт экономики города и Российский союз промышленников и предпринимателей.

AA 1000S

Институт социальной и этической отчетности (Institute for Social and Ethical Accountability, ISEA) в 1999 году разработал стандарт AA 1000S, направленный в первую очередь на упорядочение социальных инициатив компании и повышение их эффективности. Он является процессным стандартом, то есть устанавливает порядок — процедуру и набор критериев — оценки социальной ответственности (включая влияние на окружающую среду) и порядок подготовки отчета. Базовым для AA 1000S является принцип диалога со стейкхолдерами.

SA 8000

Для помощи в решении масштабных социальных проблем компаний, разместивших основные производства в странах третьего мира, Агентством по аккредитации Совета по экономическим приоритетам (Council on Economic Priorities Accreditation Agency, CEPAA) в 1997 году был разработан стандарт SA 8000. Он построен на принципах ISO (ISO 9000 ISO 14001) и устанавливает нормы ответственности работодателя в области условий труда по девяти основным пунктам — от параметров занятости в производстве детей до стандартизации системы менеджмента.

Global Compact

В 1999 году ООН выступила с инициативой добровольного глобального договора (Global Compact) с деловым сообществом. Цель договора — содействовать формированию "общих ценностей, которые придадут глобальному рынку 'человеческое лицо'". Договор предлагает бизнесу принять девять универсальных принципов в сфере соблюдения прав человека (два пункта), трудовых отношений (четыре пункта) и защиты окружающей среды (три пункта). Участие в Global Compact предполагает ежегодное публичное подтверждение компаниями следования его принципам.

Международные стандарты в области социальной и экологической ответственности компаний

Источник: Ассоциация менеджеров России, данные организаций.

ОАО ЛУКОЙЛ

Создано в 1993 году, занимается разведкой, добычей и переработкой нефти, розничной реализацией нефтепродуктов. Центральный офис в Москве. Добыча и разведка в Западной Сибири и Пермской области, на Северном Каспии и Ямале, в Азербайджане, Казахстане, Египте, Северной Африке и Колумбии, переработка в Перми, Волгограде, Ухте, Нижнем Новгороде, Болгарии и Румынии, сети АЗС в России, Европе и США. Более 19% добычи и 19% переработки нефти в России. Более 130 тыс. сотрудников в России. Выручка в 2004 году — $33,845 млрд, чистая прибыль — $4,248 млрд. Отчет о деятельности в области устойчивого развития на территории Российской Федерации выпущен в сентябре 2005 года по данным за 2003-2004 годы с использованием стандартов GRI и AA 1000S, верифицирован ЗАО "Бюро Веритас Русь". Также использует стандарты ISO 9001, ISO 14001 и OHSAS 18001. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 18 258 млн руб., на 1 руб. доходов (пересчет из валюты по курсу 28 руб./$) — 2 коп., на одного работающего (по России) — 138,9 тыс. руб.

Структура вложений ОАО ЛУКОЙЛ в социальные и экологические программы (млн руб.)

ОАО "Сибнефть"

Создано в 1995 году, занимается разведкой, добычей и переработкой нефти, розничной реализацией нефтепродуктов. Центральный офис в Москве. Добыча и разведка в Омской области, Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком округах, Томской области и на Чукотке, переработка в Омске, Москве, Ярославле и Белоруссии, сеть АЗС в России. Обеспечивает 7,4% добычи и 8% переработки нефти в России. Около 40 тыс. сотрудников. Выручка в 2004 году — $8,89 млрд, чистая прибыль — $2,05 млрд. Социальный отчет выпущен в 2004 году по итогам 2002-2003 годов и в 2005 году по итогам 2004 года в свободной форме с использованием элементов международных стандартов. Не верифицирован. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 8550 млн руб., на 1 руб. доходов (пересчет из валюты по курсу 28 руб./$) — 3,4 коп.

Структура вложений ОАО "Сибнефть" в социальные и экологические программы в 2004 году (млн руб.)

ОАО "Татнефть"

Создано в 1994 году, занимается разведкой и добычей нефти, розничной реализацией нефтепродуктов. Центральный офис в Альметьевске. Добыча и разведка в Татарии и Западной Сибири, сеть АЗС в России. Обеспечивает 5,5% добычи нефти в России. Около 51 тыс. сотрудников. Выручка в 2004 году — 150,793 млрд руб., чистая прибыль — 27,135 млрд руб. Социальный отчет выпущен в 2005 году по итогам 2004 года в свободной форме с использованием элементов международных стандартов. Не верифицирован. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 4276,33 млн руб., на 1 руб. доходов — 2,8 коп., на одного работающего (по России) — 85,5 тыс. руб.

ОАО ЮКОС

Создано в 1993 году, занимается разведкой, добычей и переработкой нефти, розничной реализацией нефтепродуктов. Центральный офис в Москве. Добыча и разведка в Ханты-Мансийском АО, Томской, Тюменской, Самарской, Саратовской и Оренбургской областях, Красноярском крае, переработка в Самарской области и Красноярском крае, сеть АЗС в России. Обеспечивает 18,7% добычи и 17% переработки нефти в России (2004 год). Около 105 тыс. сотрудников (2004 год). Доходы в 2004 году — 340,47 млрд руб., чистый убыток — 417,47 млрд руб., доходы в 2003 году — 248,9 млрд руб., чистая прибыль — 37,42 млрд руб. Социальный отчет выпущен в 2004 году по итогам 2002-2003 годов с использованием элементов стандартов GRI и AA 1000S. Не верифицирован. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты в 2003 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 6361,12 млн руб., на 1 руб. доходов — 2,5 коп., на одного работающего (по России) — 60,6 тыс. руб.

ОАО "ГМК 'Норильский никель'"

Создано в 1993 году, занимается поиском, разведкой, добычей, обогащением и переработкой полезных ископаемых, выпуском и реализацией цветных и драгметаллов. Центральный офис в Москве, предприятия в Норильске, Мончегорске, Красноярске, Иркутске, Магадане, Санкт-Петербурге, США. Обеспечивает 93% производства никеля и 48,6% меди в России. 56,1 тыс. сотрудников. Выручка в 2004 году — 195,16 млрд руб., чистая прибыль — 50,84 млрд руб. Социальный отчет выпущен в 2005 году по итогам 2004 года в свободной форме с использованием элементов стандарта GRI и принципов Международного совета по горному делу и металлам (International Council on Metals and Mining). Верифицирован PricewaterhouseCoopers. Общий объем вложений в социальные проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 3944,8 млн руб., на 1 руб. доходов — 2 коп., на одного работающего (по России) — 70,3 тыс. руб.

ОАО "Русский алюминий"

Создано в 2000 году, занимается добычей и переработкой глинозема, выпуском бокситов, первичного алюминия и изделий из него. Центральный офис в Москве, предприятия в Красноярском крае, Московской, Ленинградской областях и на Украине, в Таджикистане, Гвинее, Армении, Гайане, Румынии, Черногории. Обеспечивает 93% производства никеля и 48,6% меди в России. Около 50 тыс. сотрудников в 11 странах мира. Выручка в 2004 году — $5,382 млрд, прибыль не раскрывается. Социальный отчет выпущен в 2005 году по итогам 2004 года в соответствии с принципами Global Compact. Верифицирован PricewaterhouseCoopers. Компания также использует стандарт ISO 14001. Общий объем вложений в социальные проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 6748 млн руб., на 1 руб. доходов — 4,4 коп., на одного работающего — 132,96 тыс. руб.

ОАО "Российские коммунальные системы"

Создано в 2003 году, оказывает жилищно-коммунальные услуги. Центральный офис в Москве, предприятия в Алтайском крае, Амурской, Архангельской, Владимирской, Волгоградской, Воронежской, Ростовской, Кировской, Орловской, Саратовской, Свердловской, Тамбовской, Тверской, Томской областях, Приморском крае (2004 год). Доля на российском рынке жилищно-коммунальных услуг — 4-4,5%. 14 тыс. сотрудников (декабрь 2004 года). Выручка в 2004 году — 1194 млрд руб., чистый убыток — 217,53 млн руб., выручка в 2003 году — 259,94 млн руб., чистый убыток — 117,25 млн руб. Социальный отчет выпущен в 2005 году по итогам 2002-2003 годов с использованием стандарта AA 1000S, верифицирован ЗАО "Бюро Веритас Русь". Общий объем вложений в социальные и экологические проекты не раскрывается.

ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК"

Создано в 1993 году, занимается выпуском бумаги и картона. Центральный офис в Сыктывкаре, предприятия в Коми. Доля на российском рынке офсетной бумаги — более 40%. 13,8 тыс. сотрудников. Выручка в 2004 году — 12,65 млрд руб., чистая прибыль — 1,46 млрд руб. Socio-Economic Assesment Toolbox Report выпущен в 2005 году по итогам 2004 года в соответствии с методологией, разработанной компанией Anglo American (контролирует ЛПК). Общий объем вложений в социальные проекты в 2004 году (суммарно по всем цифрам, приведенным в соцотчете) — 107,3 млн руб., на 1 руб. доходов — 0,8 коп., на одного работающего — 7,7 тыс. руб.

ЗАО "Илим Палп Энтерпрайз"

Создано в 1992 году, занимается лесозаготовкой, деревообработкой, выпуском целлюлозы, картона и упаковки.Создано в 1993 году, занимается выпуском бумаги и картона. Центральный офис в Санкт-Петербурге, предприятия в Архангельской, Иркутской и Ленинградской областях. Выпускает 85% российского коробочного и 25% тарного картона, 61% целлюлозы. Около 48 тыс. сотрудников. Выручка в 2004 году — $1,147 млрд, чистая прибыль — $7 млн. Социальный отчет выпущен в 2005 году по итогам 2004 года с использованием стандартов GRI, не верифицирован. Компания также использует стандарты ISO 14001 и ISO 9001. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты не раскрывается.

ОАО "Бритиш Американ Тобакко Россия"

Создано в 1997 году, входит в British American Tobacco, занимается выпуском табачной продукции. Центральный офис в Москве, предприятия в Саратове, Москве, Санкт-Петербурге. 19,4% российского рынка табачных изделий (65 млрд сигарет в 2004 году). Объем продаж не раскрывается, в соответствии с оценками экспертов рынка в 2004 году он составил $1,5 млрд. Социальный отчет выпущен в 2002 году по итогам 2001-2002 года и в 2003 году по итогам 2002-2003 года по стандарту AA 1000S, верифицирован ЗАО "Бюро Веритас Русь". Общий объем вложений в социальные и экологические программы компании не раскрывается.

Альфа-банк

Создан в 1990 году. Центральный офис в Москве, 110 отделений и филиалов в России, на Украине, в Казахстане, Нидерландах, представительства в Великобритании и США. 7,3% кредитов российской промышленности в 2004 году. 4,9 тыс. сотрудников. Активы по итогам 2004 года — 184,482 млрд руб., чистая прибыль — 1,298 млрд руб., собственный капитал — 24,217 млрд руб. Социальный отчет выпущен в 2004 году по итогам 2003 года и в 2005 году по итогам 2004 года в свободной форме, не верифицирован. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты не раскрывается.

Фиа-банк

Создан в 1993 году. Центральный офис в Тольятти, офис в Самаре. Активы на начало 2005 года — 4,29 млрд руб., собственный капитал — 381,08 млн руб. Социальный отчет выпущен в 2004 году по итогам 2003 года и в 2005 году по итогам 2004 года с использованием элементов стандарта AA 1000S, верифицирован специально созданным комитетом по социальному аудиту при наблюдательном совете банка. Общий объем вложений в социальные и экологические проекты не раскрывается.

Корпоративная ответственность: дань моде или реалия нашего времени?

В наше время широко признан тот факт, что принцип корпоративной социальной ответственности является важным условием успешного бизнеса для любой компании, независимо от ее размеров, рынка и страны, где она работает. Вместе с тем бизнес не может считаться по-настоящему социально ответственным без соблюдения нравственных норм, поэтому в основе деятельности любой компании должна лежать система ценностей и этических принципов.

Термин "корпоративная социальная ответственность" можно интерпретировать по-разному: от благотворительности и инвестиций на социальные нужды до признания того, что компания должна нести полную ответственность перед обществом за свою деятельность. Компаниям приходится учитывать интересы всех, кого эта деятельность непосредственно затрагивает. Такой подход благоприятно сказывается не только на социальной и экологической сферах жизни общества, но и на результатах деятельности самих компаний. Наряду с более ясным пониманием потенциальных рисков и открывающихся возможностей, корпоративная социальная ответственность делает деятельность компании более прозрачной, что положительно влияет на взаимоотношения с сотрудниками, акционерами, потребителями и прочими вовлеченными сторонами.

Кроме того, корпоративная социальная ответственность может обернуться экономической выгодой, например, за счет сокращения затрат при использовании передовых методов минимизации отходов или повышения энергоэффективности производства, что делает компанию более конкурентоспособной.

Для Shell корпоративная социальная ответственность означает прежде всего следование основным принципам ведения бизнеса, принятым концерном в 1976 году, а также стремление вносить вклад в устойчивое развитие. Концерн Shell, объединяющий почти 112 тыс. человек, работает в 140 странах мира — и во многих из них существует колоссальное имущественное неравенство, осложненное комплексом социально-экономических проблем. Следование принципу устойчивого развития позволяет нам лучше понять социальные, экономические и экологические последствия нашей деятельности, обеспечить баланс между первоочередными задачами и долгосрочными целями. Чтобы успешно реализовать этот принцип, необходимо сделать упор на три основных фактора: стремление к диалогу, решимость руководства и прозрачность.

Мы верим в необходимость диалога со всеми, кого затрагивает наша деятельность и чье мнение для нас важно — это могут быть как государственные и неправительственные организации, так и широкая общественность. Для крупных международных компаний подобный диалог крайне важен, так как он дает нам возможность посмотреть на себя со стороны. Например, для Shell оказалось крайне полезным участие в работе Всемирного совета предпринимателей по устойчивому развитию, а также в Международной торговой палате, международной исследовательской организации The Conference Board и отраслевых организациях в разных странах.

Крайне важно, чтобы руководство компании было готово следовать политике устойчивого развития независимо от внешних обстоятельств. Работа в странах, где нет политической и экономической стабильности, где нередки случаи коррупции, финансовых злоупотреблений и нарушений прав человека, представляет сложность для компании, желающей соблюдать высокие этические нормы. Тем не менее если руководство компании способно публично заявить о своих принципах ведения бизнеса и строго их придерживаться, то принятие ответственных решений будет свободно от влияния неблагоприятных внешних факторов. В конечном счете это будет служить не только мотивацией для сотрудников, но и показателем того, что устойчивое развитие действительно приоритет для компании.

И наконец, если компания берет на себя твердые обязательства следовать принципу корпоративной социальной ответственности, то одновременно она обязуется следовать и принципу прозрачности своей деятельности. Каждый год мы публикуем отчет Shell, цель которого сообщить обществу о положении дел в концерне по ряду показателей, начиная от выброса парниковых газов и заканчивая случаями мошенничества и коррупции. На страницах отчета Shell находится место и для диалога с представителями общественности и неправительственных организаций, и для мнения экспертов. И хотя следовать политике открытости порою совсем непросто, это служит необходимым катализатором перемен внутри компании.

Когда отчет Shell был впервые опубликован в 1998 году, мы стали одной из первых среди крупнейших компаний, кто начал сообщать не только о своих экономических показателях, но и о положении дел в социальной и экологической сфере. Сегодня подобные отчеты стали привычными для многих компаний.

Принцип корпоративной социальной ответственности сегодня рассматривается как необходимое условие для успешного бизнеса, так как он помогает минимизировать риски и снизить затраты, определить возможности для роста, способствует партнерству между правительствами, неправительственными организациями и частным бизнесом. Следование принципам корпоративной социальной ответственности и устойчивого развития можно назвать залогом успешной деятельности любой компании. И процесс этот не такой уж простой: устойчивое развитие всегда будет задачей со многими неизвестными, для решения которой необходимы решительность, открытость и готовность к диалогу.

"Выпустить социальный отчет в несколько раз сложнее, чем финансовый"

SOCIAL REPORT: Для чего западные и российские компании готовят социальные отчеты?

ЗОРИНА МЫСКОВА: Социально ответственный бизнес для компании является таким же средством достижения цели, как для человека — выполнение моральных обязательств. Социальные отчеты как корпоративные документы интересуют, например, инвесторов, партнеров, властные и контролирующие органы, персонал и население территории, где бизнес компании активно представлен. Но не стоит думать об отчетах только в контексте имиджа бизнеса — это в первую очередь документы, содержащие мотивировку, обоснования и необходимые расчеты социальных и связанных с ними экономических эффектов деятельности.

З. М.: Публичные заявления о социальной ответственности своего бизнеса — всемирный стандарт корпоративной отчетности, без соблюдения которого доступ к глобальному и многим национальным рынкам капитала весьма проблематичен. Причем для компании важно не заявить о социальной ответственности "явочным порядком", а демонстрировать таковую из года в год, совершенствуя и составляющие ответственности, и социальные отчеты, их описывающие. Так сложилось, что наш рынок ко "многим" пока не относится. Оценка отдельных социальных отчетов российских компаний как "условно соответствующих мировым стандартам" — недопустимое высокомерие. Конечно, практика социальной отчетности будет расширяться, и в первую очередь корпорациями, работающими с ресурсами за рубежом. Компания, желающая привлечь средства частных иностранных инвесторов — скажем, домохозяек из Огайо, имеет больше шансов на успех, прилагая к проспекту эмиссии социальный отчет, где написано, что ни один ежик при реализации ее инвестпрограммы не пострадает.

SR: Является ли социальный отчет адекватным отражением уровня социальной ответственности компании?

З. М.: В России сегодня в большинстве случаев — нет. Социальная ответственность и реальная социальная деятельность подавляющего числа публичных российских компаний недооценены. До сих пор наличие на предприятии так называемой социалки зачастую негативно влияет на внешние инвестиционные решения и оценивается как балласт. Но социальная ответственность стоит не столько, сколько за нее просят, а столько, за сколько ее покупают. Пока национальные общественные ожидания не связывают бизнес и его социальную ответственность в единое целое, можно только гадать о ее реальной рыночной стоимости. С другой стороны, социальные отчеты сами по себе формируют традицию и, как следствие, общественные ожидания, то есть создают социально ответственный рынок. В определенных рамках, конечно, поскольку, как отметил один немодный сегодня экономист, "нет такого преступления, перед которым остановится капитал перед соблазном прибыли в сколько-то там процентов". Сформулированные общественные ожидания социальной ответственности бизнеса — сдерживающий фактор, который и определяет величину этих процентов.

З. М.: В денежном выражении они вполне сопоставимы с затратами на подготовку и публикацию финансовой отчетности, но выпустить социальный отчет в несколько раз сложнее. Для перехода на МСФО достаточно иметь достоверный финансовый учет, правильно составленную российскую отчетность и корпоративный стандарт учета, а также при необходимости хорошего консультанта. Для подготовки социального отчета нужно в первую очередь сделать бизнес социально ответственным. То есть сформировать — а если есть, сформулировать — зоны и центры ответственности, и все ключевые бизнес-процессы строить с учетом своей социальной функции. Представьте для примера, что вы должны привести структуру своей компании в соответствие со структурой финансовой отчетности. И сравнивайте.

SR: Можно ли оценить экономический эффект вложений компаний в социальные проекты?

З. М.: Безусловно, можно. Социальные инвестиции — "длинные" и влияют на рост капитализации компании в долгосрочной перспективе. Важно понимать, что они могут как увеличивать стоимость, так и понижать ее в случае, если инвестиции неэффективные. Как у любого социального проекта безусловно имеется экономический эффект, так у любого инвестпроекта компании обязательно присутствует эффект социально-экономический. В технике оценки таких эффектов вряд ли можно придумать что-нибудь ошеломляющее, это обычные рутинные расчеты. Они, как правило, будучи своевременно сделаны, обеспечивают положительный эффект, то есть рост стоимости бизнеса.

"Нередко в ходе подготовки отчета компания начинает менять управленческие процессы"

SOCIAL REPORT: "Русал" недавно опубликовал свой первый социальный отчет. Вы долго к этому готовились?

СВЕТЛАНА ИВЧЕНКО: Мы подготовили социальный отчет за 2004 год в соответствии с принципами Глобального договора ООН (UN Global Compact), к которому "Русал" присоединился в 2002 году. Работа продолжалась несколько месяцев. Была создана рабочая группа из специалистов в области управления персоналом, экологии, промышленной безопасности, благотворительности. Выпуск отчета — трудоемкий процесс, ведь требуется обработать огромные массивы данных, касающихся различных направлений деятельности компании. Помогало то, что "Русал" на постоянной основе ведет сбор информации, но все равно определенное время заняла проверка и согласование данных, утверждение текста.

SR: Насколько общий бюджет подготовки отчета больше собственно расходов на его печать?

С. И.: У нас затраты не были значительными. Но у компаний, готовящих отчеты по стандартам AA 1000 или GRI, затраты на полиграфию — только верхушка айсберга, не более 5-10% бюджета. Большие средства идут на оплату консультантов и аудиторов, верифицирующих отчет, на организацию процесса обсуждения со стейкхолдерами, на обучение персонала, участвующего в подготовке отчета. Времени, сил и средств может потребовать и сам сбор информации, особенно при широкой географии бизнеса. Нередко в ходе подготовки отчета компания начинает менять управленческие процессы, выстраивать более оптимальные схемы сбора данных, что тоже требует затрат.

С. И.: В зависимости от ситуации. Например, AA 1000 наиболее применим в тех случаях, когда важная составляющая подготовки отчета — коммуникация с заинтересованными сторонами. Рекомендации GRI предлагают обширный список индикаторов, а какие использовать, решает компания. Очень часто при подготовке отчета используются оба стандарта. Наш выбор отчета по принципам Глобального договора вызван отчасти тем, что, подписав договор, компания добровольно обязуется регулярно информировать общественность о приверженности соблюдению его принципов. Но если внимательно проанализировать содержание отчета, видно, что около 15% его информации соответствует требованиям GRI.

SR: Зачем соцотчет компании?

С. И.: Прежде всего это элемент доверия. Кроме того, отлаженный процесс составления соцотчетности способствует формированию единого представления о деятельности компании, ее роли в общественном развитии, положительно влияет на деловую репутацию. Есть примеры, когда использование соцотчетности позволило компаниям улучшить финансовые показатели — так, одной из международных табачных компаний при весьма предвзятом отношении на Западе к этой индустрии подготовка социального отчета позволила выйти на фондовый рынок. Диалоговый подход AA 1000 и GRI помогает лучше построить отношения со стейкхолдерами и дает специалистам компании повод встретиться с кругом лиц, который вне подготовки отчета не попал бы в их поле зрения, и выявить неожиданные потенциальные риски и проблемы. С другой стороны, в ходе подготовки отчетности в порядок приводятся внутренние процессы — от сбора информации до выстраивания социальной политики и определения ее приоритетных направлений.

С. И.: Партнеры и клиенты, российское и международное деловое сообщество, общественные организации, органы государственной власти, СМИ, персонал компании. Отчет переведен на английский язык. Планируется разослать стейкхолдерам несколько тысяч копий отчета.

С. И.: Прежде всего отчет должен объективно рассказать о деятельности компании и показать, насколько она соответствует международным стандартам ведения бизнеса. Отчет должен работать на репутацию компанию, способствовать достижению ее целей. Но надо понимать, что прямую связь между выпуском отчета и изменениями в компании оценить будет сложно. Результаты лучше видны, когда исходный уровень очень низок или присутствуют серьезные проблемы. Если же компания стабильно работает и форсмажоров не происходит, выявить динамику гораздо сложнее — приходится доказывать, что без приверженности принципам социальной ответственности бизнеса картина могла бы быть значительно хуже.