Вчера фактически раскололся комитет "Матери Беслана". Произошло это из-за того, что глава комитета Сусанна Дудиева и несколько других матерей уехали в Москву, поверив целителю Григорию Грабовому. Вчера на собрании в комитете решили переименовать его в "Голос Беслана" и укрепить мужчинами. С подробностями из Беслана — спецкорреспондент Ъ ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
Когда вечером в комитете собрались люди, Сусанны Дудиевой среди них не оказалось. Она и еще несколько матерей, входящих в комитет, уже вторую неделю находятся в Москве.
— Сусанна сменила телефон, и мы не могли ей дозвониться все это время,— сказала Ъ Элла Кесаева.— Когда приедет Сусанна, никто не знает. Наших женщин обрабатывает этот Грабовой, а люди здесь возмущены. Поэтому мы и решили собраться.
Элла и ее сестра Эмма Тагаева — члены комитета, остальные — просто пострадавшие. Они говорят о том, что десять матерей, отправившихся к целителю Грабовому, дискредитировали, по сути, весь комитет. Все началось с телепередачи "Человек и закон", где демонстрировался сеанс целителя. На нем было больше тысячи человек, но показали крупным планом всеми узнаваемое лицо Сусанны Дудиевой. Элла говорит, что это у всех создало впечатление, будто в комитете "все неадекватные". После этого в Беслане на стенах зданий и на школе появились странные листочки с какими-то штрих-кодами. Эти штрих-коды якобы помогали оживить погибших. В Беслане сразу после трагедии приезжали иеговисты, сайентологи и еще какие-то религиозные деятели, говорят женщины, но никому не удавалось сбить людей с толку:
— Нам удавалось сохранить здравый смысл, потому что мы понимали: надо искать и наказывать виновных.
— Когда наши женщины едут в Москву и возвращаются со словами: "Наших детей воскресят", все думают, что мы все сошли с ума,— говорит Элла Кесаева.— А это значит, что нас вообще перестанут слышать. Что мы как серьезная сила, которая добивается наказания виновных, перестанем существовать. Все, чего мы добились за год, мы сейчас теряем. Мы смогли заставить власти с нами считаться. Мы им надоели, и нас решили нейтрализовать. Сначала пытались расколоть, вызвав к Путину десять человек в день траура, зная, что все остальные это осуждают. Но мы не допустили раскола. Теперь они решили выставить нас всех сумасшедшими и придумали эту ситуацию с Грабовым. Мы и сейчас не допустим раскола.
— Но это уже, по сути, раскол,— говорю я Элле.— Нет никакого раскола,— категорична Элла Кесаева.— Мы просто хотим, чтобы с Грабовым разобрались, а с нашими женщинами поработали психологи. Мы хотим, чтобы они временно не руководили комитетом. Потому что мы не можем допустить, чтобы нас перестали воспринимать.
Накануне почти все присутствующие на собрании подписали обращение к Генпрокуратуре с просьбой разобраться с "целителем, а по сути шарлатаном Грабовым", к которому поехали несколько матерей Беслана.
"Мы заявляем, что эта поездка — провокация, целью которой является дискредитация и, как следствие, нейтрализация нашего движения,— говорится в заявлении.— Это очередной спланированный властями и спецслужбами план ликвидации нашей организации путем психологического воздействия и давления на руководство комитета... Абсолютное большинство потерпевших осталось в здравом рассудке. Мы не намерены отказываться от своих целей и задач по достижению истины. Мы также заявляем: те, кто организовал эту провокацию, не добились и не добьются раскола в наших рядах".
Однако на собрании один из пострадавших, Эльбрус Ногаев, предложил переименовать комитет в "Голос Беслана" — чтобы в него могли войти и мужчины.
— Нам нужны мужской ум и здравомыслие,— поддержали его женщины.Комитет решили переименовать. Правда, в отсутствие его руководителя не совсем понятно, насколько это решение окончательно. Тем более что с ним согласились не все.
— Нельзя это решать без Сусанны,— сказала Марина Цой.— Надо дождаться ее и постараться переубедить. Мы не можем ее осуждать, это же ее личное право — верить или нет.
— Конечно, это ее право, но она же глава комитета! — возразили ей.— Она не может такие решения принимать, не посоветовавшись с нами. Мы не верим шарлатанам, мы хотим, чтобы следствие работало! А сейчас получается, все наши силы уводят в сторону от следствия. Они просто нас разводят!
— Ну мы же подписали обращение к Генпрокуратуре,— сказала Марина Цой.— Пусть прокуратура разбирается с Грабовым. Мы должны дождаться Сусанну.
— Сколько ждать? Она должна была еще в пятницу приехать. Нам люди вообще перестанут верить!
Марина Цой не стала голосовать за переименование и ушла из комитета. Вместе с ней ушла Залина Кацанова.
Оставшиеся — человек 40 — проголосовали за переименование. По сути это означало, что новый комитет уже не будет возглавлять Сусанна Дудиева.
Виктор Есиев, ездивший в начале сентября к президенту, участвовать в обсуждении не стал. Зашел на минуту в комитет и вышел, проведя все собрание на улице.
— За месяц, который прошел после этой поездки, в Беслане ничего не изменилось,— сказал мне Виктор Есиев.— Пострадавшие просили президента, чтобы им дали фамилии следователей — для общения. Президент обещал, что письма с фамилиями пришлют потерпевшим. Не прислали. Мне прислали только бумагу, что следствие по большому делу (о теракте.— Ъ) продлено до декабря. А мы хотим знать, как идет расследование. У нас появляются люди, которые что-то вспоминают, и они хотят об этом рассказать. Но идти некуда.
Требовали сменить замгенпрокурора Шепеля на другого прокурора — не сменили, но прислали замгенпрокурора Колесникова.
— Он приехал и первым делом в аэропорту пальцем всем погрозил,— говорит Виктор.— Я, говорит, всех допрошу! То есть он пугал нас, что ли? Такое ощущение, что не за правдой ехал, а чтобы прижать нас тут всех.
Еще у президента просили покаяния — не покаялся.Виктор Есиев говорит, что сейчас все силы бесланцев надо мобилизовать на то, чтобы заставить прокуратуру и следователей работать. Чтобы никто не ушел от ответственности.
— Но вместо этого людей взбаламутили из-за этого Грабового,— возмущается он.— Но без Сусанны ничего решать в любом случае нельзя. Она стояла у истоков этого комитета. Она лицо комитета.
До Сусанны Дудиевой удалось дозвониться только вечером. Она сказала, что сейчас находится в Москве, в Боткинской больнице и что о решении комитета ничего не знает.
— Я занимаюсь своим делом,— сказала Сусанна,— а они (в комитете.— Ъ) своим.
На вопрос, не связаны ли ее дела в Москве с целителем Григорием Грабовым, Сусанна ответила:
— И с Грабовым тоже. То, что про него пишут газеты и рассказывают некоторые люди, меня нисколько не смущает. Нельзя судить человека, пока не узнаешь его, не узнаешь о его делах. Вот я познакомилась с ним, послушала его и поняла, что это глубоко порядочный человек. И когда вы познакомитесь с ним, у вас будет такое же мнение.
Связаться с Григорием Грабовым Ъ вчера не удалось: оба его мобильных телефона не отвечали. А в фонде Григория Грабового сообщили, что представителей Генпрокуратуры не видели, а значит, и никакие проверки в фонде не ведутся:
— Во всяком случае, документы никто не изымал, семинары не отменены, фонд продолжает работать в прежнем режиме.
В Генпрокуратуре же сказали, что проверка может принести результаты, когда в нее обратятся потерпевшие, а матери Беслана, которые общаются с Григорием Грабовым, таковыми себя не считают.