28 июля в Петербурге закончился форум Россия—Африка и начался саммит Африка—Россия. И то и другое происходило под председательством президента России Владимира Путина. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что в Петербурге 28 июля было без преувеличения очень много Африки. Столько еще никогда не было. Но и в Африке было очень много Петербурга. Точнее, в африканских головах и душах, мятущихся в «Экспофоруме».
Молодой президент Буркина-Фасо (в берете) не вмешивается в разговор старших товарищей
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Молодой президент Буркина-Фасо (в берете) не вмешивается в разговор старших товарищей
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
И вот что я точно знаю. Это какой-то совсем не скучный форум. Африканцы украшают его собой, это точно. Не только тем, как они одеваются, хотя это само по себе вселяет в тебя самого какого-то жизнерадостного беса, когда смотришь на них.
Их африканская энергия — это то, чего не хватает всем нам и чем они готовы делиться, потому что у них все равно останется больше. И я уж не знаю, изменится ли демографическая ситуация в Петербурге в их пользу, как изменилась в Москве в 1957 году после Фестиваля молодежи и студентов, но ничего ведь исключать нельзя, а главное — не нужно.
Но и все равно дело не в этом. Африканцы привносят в жизнь новые вкусы, чувства и ощущения. Вот молодая африканка, которая, впрочем, говорит по-русски без акцента, рассказывает в шаттле другим участникам форума по пути в «Экспофорум»:
— Приезжайте к нам в Сенегал!
— Зачем? — осторожно спрашивают ее с мест.
— Как зачем? — с недоумением переспрашивает она.— Если у мужчины здесь была одна жена, у нас может быть и две, и четыре! И неважно, католик он или еврей! Без разницы! Всех берем! Наши девушки очень любят ухаживать за мужчинами!
И видно же: она сама очень любит ухаживать за мужчинами. И ты думаешь: шутит или нет? И уже не хочется, чтобы вдруг оказалось, что шутит.
А русские женщины показывают себя в павильоне «H». Здесь на одном из стендов — выставка стрелкового оружия. Впрочем, даже есть переносной зенитный ракетный комплекс. Мужчины присматриваются. А пристреливается кто? Дама среднего возраста, увитая локонами, измотанными пергидролем, едва может, кажись, поднять снайперскую винтовку. Но ведь поднимает и с мрачным хохотом целится в африканца, который с таким оружием знаком, судя по всему, не понаслышке (и они тут, похоже, все такие), иначе бы он не бросился бессознательно куда-то в сторону, к стойке стенда Министерства здравоохранения...
В «Экспофоруме» — второй день работы форума, равнодушных нет и быть не может.
И уже прославился оператор одного из федеральных телеканалов, с которым обожали фотографироваться африканцы и африканки. И он не мог до конца понять причину такой всеафриканской любви к себе, хотя всегда и отдавал себе, конечно, отчет в том, что достоин.
Потом одна африканка сжалилась и объяснила ему все. Дело в том, что у него на груди под горлом — хорошо видная татуировка «No sugar». Он диабетик и сделал, молодец, на всякий случай. А африканцы же называют белого известно как: «сахарок», sugar. И вот они видят эту татуировку — и, конечно, лезут фотографироваться. И он уже живая легенда, превратившая свою слабость, диабет, в свою сверхсилу.
Главам государств между тем тоже предстоит церемония фотографирования. И некоторые уже даже стоят в ожидании. Одеты все по-разному, большинство в костюмах, просто некоторые — в национальных. И вот подходит кто-то в длинном плаще, встает в первом ряду на свое место, поворачивается лицом к фотографам — и тут какая-то женщина срывает с него плащ. И я сначала даже думаю: надо же, уж не Femen ли заранее предусмотрительно развернула свои ряды, ведь давно пора? Но нет, человек этот — мужчина с бородой.
А просто он оказывается в национальном, то есть легкомысленно укрыт теперь лишь чем-то, похожим на фартук, и стоит с голыми плечами и в шлепанцах на босу ногу на церемонии фотографирования саммита Россия—Африка через три человека от президента России. Впрочем, Дмитрий Песков (пресс-секретарь президента РФ.— “Ъ”) поправляет меня: какие же шлепанцы, это сандалии, у них в Эсватини это парадная форма, и не считаться с этим — по крайней мере предосудительно.
И все-таки фотографирования в сандалиях с полуобнаженным мужским торсом на саммите до сих пор еще, если не ошибаюсь, не было.
Через несколько минут после церемонии фотографирования главы государств и делегаций сидят уже за огромным круглым столом, и Владимир Путин ведет пленарное заседание саммита.
То есть вчера было пленарное заседание форума, а сегодня — саммита. И это невозможно, говорят, спутать.
А история теперь в том, что за столом — 49 человек, не считая президента России. И 17 из них сейчас должны выступить. И дело даже не в том, что они должны выступить, а в том, что их предстоит выслушать.
Каждого главу африканского государства. Каждого.
Но сначала выступает Владимир Путин.
— В России помнят и чтят память выдающихся сынов Африки. Я назову их, уважаемые друзья,— честно предупреждает он.— Назову имена Патриса Лумумбы, Гамаля Абдель Насера, Нельсона Манделы, Ахмеда бен Беллы, Омара аль-Мухтара, Кваме Нкрумы, Саморы Машела, Леопольда Сенгора, Кеннета Каунды, Джулиуса Ньереры!
Хочется просто даже встать, но я ловлю себя на том, что и так давно стою, потому что стульев в зале нет. Знать бы, что и в ближайшие два с половиной часа тоже так будет... Но нет, не ушел бы. Это все-таки интересно. Так бывает редко.
Зал выглядит роскошно, просто роскошно, и это без иронии. Над ним работали дизайнеры с безупречным вкусом. На стенах — сочетание сложных нарисованных линий с линиями света, переходящими в потолочный свет, и ничего лишнего, никаких ваз с букетами цветов посреди стола (убрали, видимо, в последний момент)... Умеют же, черти...
Владимир Путин говорит про свободу и независимость народов Африки, про их борьбу, про то, что нет «замене международного права так называемым порядком, основанным на правилах, которые некоторые страны сами декларируют, сами же постоянно передергивают, меняют, тасуют...».
— Вообще,— говорит,— непонятно, что это за правила, кем они созданы! Ясно, что они используются отдельными странами в своих корыстных интересах и меняются в силу политической конъюнктуры!
И про суверенитет, конечно же, про суверенитет:
— Суверенитет — это не единожды достигнутое состояние, за него надо постоянно бороться,— объясняет он, и похоже, про себя.— И в этой связи хотел бы напомнить слова Нельсона Манделы, он сказал: «Не судите обо мне по моим успехам! Судите по тому, сколько раз я падал и поднимался снова»! Так и с государственным суверенитетом: его нужно непременно защищать, никогда не опускать руки, не отступать под внешним давлением и в таком стремлении быть независимыми!..
Да, это про себя. И про того парня. Правда, Того здесь, кажется, нет. Не приехал. Но есть много других.
Немного было пафосно, не без этого. Но есть уверенность, что африканцы поддержат. Они к этому так трогательно склонны. Особенно когда им говорят, что Африка на глазах становится новым центром силы. А именно это под конец своего выступления им сказал господин Путин, умеющий, видимо, играть в поддавки.
Председатель Африканского союза, президент Союза Коморских Островов Азали Ассумани получает слово:
— Мы очень,— говорит он,— оценили ужин, который вы нам предложили вчера. Это был очень вкусный ужин! С прекрасным сопровождением!
То есть человек говорит о том, что всех действительно волнует, а не про государственный суверенитет. Мне тоже захотелось севрюжины с хреном.
Президент Буркина-Фасо Ибраим Траоре, молодой человек в красном берете и в камуфляже, получает слово после президента Союза Коморских Островов.
— Здравствуйте, товарищи! Хотел бы,— предупреждает он,— сразу извиниться перед старшими. Извините, если я чем-то мог вас обидеть (нет, не успел.— А. К.)! Мое поколение задается многими вопросами и не получает ответов, а здесь мы чувствуем себя как дома, в семье.
Мировые лидеры любят быть сфотографированными друг с другом
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Мировые лидеры любят быть сфотографированными друг с другом
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
А здесь ведь и правда как дома. То есть собрались все-все, кого у себя в Африке и не увидишь так запросто за одним столом.
— Мы,— говорит он про Буркина-Фасо и про Россию,— забытые народы мира!
Он ищет эмпатии у российского президента. Но тот, кажется, не до конца понимает Ибраима Траоре.
— Россия понесла очень много потерь, чтобы освободить от нацизма Европу и мир во Вторую мировую войну,— поясняет тогда президент Буркина-Фасо.— Во многом Африка и Россия... Их роль в борьбе с нацизмом была забыта! Что будет завтра в этом новом свободном мире, к которому мы стремимся? У нас одни и те же перспективы!
Не хотелось бы все-таки так думать. При всей симпатии, конечно, к Буркина-Фасо.
Но Ибраим Траоре, кажется, знает, что говорит.
— Что касается Буркина-Фасо, вот уже восемь лет, как мы сталкиваемся с самой варварской, жестокой формой колониализма, империализма! Нам навязывается современное рабство! — а он ведь прирожденный оратор.— Мы хорошо усвоили одно: раб, который не может бунтовать, заслуживает только жалости, и судьба его плачевна!
Да, понемногу становится ясно, почему он объединил наши перспективы.
— У меня осталось мало времени,— заявляет он ультимативно.— Я хотел бы сказать, что мы должны отдать дань уважения нашим народам, которые борются, сражаются! Слава нашим народам! Достоинство, уважение нашим народам! Победы нашим народам! Спасибо, товарищи! Родина или смерть!
Вот какие люди сидят по правую руку от президента России. И без красного берета финал не вышел бы таким убедительным.
Президент Камеруна Поль Бийя обратил внимание на то, Россия заинтересовалась Африкой.
— Уважаемый коллега сказал, что у некоторых вызывает удивление растущее внимание России к Африке,— согласился было Владимир Путин.— Я думаю, что это не удивление. Это какое-то настороженное отношение к этому процессу. Но удивляет скорее другое: что в какой-то момент Россия стала меньше уделять внимание Африке.
Это, между прочим, происходило уже и при Владимире Путине, который гораздо охотнее ездил в Европу, а не в Африку, для которой надо было сделать так много прививок отдаленного действия.
Сейчас Европы для нас, как известно, нет. Так поборемся опять за Африку.
Фостен Арканж Туадера, президент Центральноафриканской Республики (ЦАР), выступил достойно, притом что предстояло избежать много подводных камней.
— Хотел бы поблагодарить Российскую Федерацию за ту решимость, с которой Россия поддерживает Африку в борьбе за суверенитет, за наши права, описанные в Уставе ООН,— с чувством сказал президент ЦАР.
— А именно...— кажется, хотел добавить он.
А именно никого, кроме Владимира Путина, уже больше нет.
— Несмотря на сложности геополитического, климатического, энергетического характера, наша страна, Центральноафриканская Республика, пользуется помощью России! Наши дружеские отношения находятся на высочайшем уровне! Между Россией и ЦАР сложились отношения высочайшего уровня! Россия, не опасаясь никаких геополитических проблем, оказывает помощь нашей стране, особенно нашим вооруженным силам, органам безопасности в борьбе с террористическими организациями, которые в 2021 году напали на столицу нашей страны — город Банги!
В общем, Фостен Туадера сказал все как есть.
Некоторые участники форума за два дня успели прославиться своим внешним видом
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Некоторые участники форума за два дня успели прославиться своим внешним видом
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Осталось ему сказать, что все-таки там вышло с теми тремя журналистами.
— Хочу сказать, что этот уровень, безусловно, будет сохранен по всем нашим наиболее чувствительным направлениям взаимодействия. В этом нет никаких сомнений,— заверил Владимир Путин, и Фостен Туадера, конечно, услышал.
Причем, видимо, услышал все, что хотел.
Интересный человек — президент Уганды. Йовери Кагута Мусевени. Вот он накануне на двусторонних переговорах минут десять в своем вступительном слове говорил исключительно про кофе — и теперь еще не выговорился. Но сначала дал некоторые пояснения принципиального характера:
— В результате своей жадности империалисты начали бороться друг с другом за нас, и это привело к так называемым Первой и Второй мировым войнам!
Вот оно как все было. Мы, сидящие, а точнее стоящие в этом зале, находились теперь словно внутри учебника истории.
— Эти империалисты,— продолжал рассказывать президент Уганды,— стремились к доминированию в мире. Во время этих войн империалисты ослабили себя, и это сыграло на руку антиколониальному движению. Именно так Индия, Пакистан, Индонезия и другие страны обрели независимость. Некоторые империалисты пытались цепляться за свои колонии, но в Алжире, во Вьетнаме, в Кении, Мозамбике, Анголе, Гвинее-Бисау, Зимбабве, Намибии и Южной Африке их победили... Но даже в самих империалистических странах у нас были союзники, которые выступали против этой злой системы. Улоф Пальме стоял на нашей стороне, на стороне наших родителей и выступал против этой порочной системы!
За это, очевидно, и пострадал. Все равно это когда-нибудь выяснится.
— Однако мне хотелось бы привести один пример — это кофе! — воскликнул Йовери Мусевени.— Ситуация с кофе. Общий объем кофейного бизнеса сейчас составляет $460 млрд. Это объем кофейного рынка в мире. Однако производящие кофе страны в Африке, Бразилии, Колумбии, другие страны получают лишь $25 млрд на этом рынке! $460 млрд всего, а страны, производящие кофе, совокупно получают лишь $25 млрд из этой суммы. А на Африку приходится $2,5 млрд из $460 млрд! У Уганды лишь 800 млн! Мы сегодня производим 800 млн мешков по 60 кг каждый!
И при этом, что самое обидное:
— Германия — страна, которая не производит и не выращивает кофе, но зарабатывает на кофе в год больше, чем все африканские страны,— $6,8 млрд!
Президент Уганды слово в слово повторил свое выступление на двусторонних переговорах. А не грех и повторить.
— Я бы назвал это современной формой рабства! — определил Йовери Мусевени.— Почему же так происходит? Африка попала в ловушку! Мы не занимаемся обрабатывающей промышленностью, не производим продуктов с добавленной стоимостью! Килограмм сырого кофе стоит $2,5, обжаренный кофе стоит $40, и обжарка производится за пределами Африки!
Да, это обидно. Я видел это по лицам в зале.
Но еще обиднее ему было не из-за этого даже.
— Именно в Африке произошел человек разумный! — напомнил он.
Впрочем, по всем прикидкам это слишком просто.
А вот кофе обрабатывает Германия. Да, ничего во всем этом хорошего.
Президент Египта Абдельфаттах Сиси был аккуратен в выражениях, но все же сказал, что нет ничего хорошего в повышении цен на зерно.
И это, похоже, задело Владимира Путина.
— Сложности на продовольственном и энергетическом мировых рынках возникли не вчера и не из-за ситуации с Украиной! — воскликнул он.— Они начали возникать в ходе борьбы с пандемией коронавирусной инфекции, когда многие страны, в том числе индустриально развитые, закрывая предприятия по санитарным соображениям, были вынуждены соответствующим образом поддерживать свое население и свое производство в различных отраслях. Каким образом? С помощью в конечном итоге денежной эмиссии!.. Напечатанные деньги начали направлять на то, чтобы скупать продовольствие на мировых рынках, и цены взлетели сразу!
Поругал он Европу и США также за то, что они, «не имея никаких оснований рассчитывать на эффективность альтернативных видов энергии, начали пренебрегать углеводородами, не вкладывали деньги в развитие углеводородной энергетики. Все это привело к росту энергетических ресурсов. В конечном итоге это отразилось на стоимости удобрений! Это одна ошибка за другой! Это фундаментальные вещи, которые перевернули рынки продовольствия, минеральных удобрений и энергетики! Вот где причина роста цен!»
Президент ЮАР Сирил Рамафоса отдает себе отчет в том, что такого уровня саммит ему в ЮАР провести не удастся
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Президент ЮАР Сирил Рамафоса отдает себе отчет в том, что такого уровня саммит ему в ЮАР провести не удастся
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Президент Египта, конечно, не спорил. Он обдумывал.
Слово было предоставлено президенту переходного периода Республики Мали Ассими Гойте, и два африканца возле меня встрепенулись, хотя мне казалось, что к началу третьего часа дискуссии никаких шансов встрепенуться у них не было.
— О, Гойта! — толкал один другого.— Гойта!
Я понимал: не каждый день у африканцев появляется возможность увидеть Гойту, тем более прямо считай что перед собой. А в Питере все можно.
Из длинного выступления президента Мали Владимир Путин вычленил главное:
— Вы сказали о приверженности вашей страны традиционным ценностям! А это то, что нас, безусловно, объединяет — Россию и подавляющее большинство людей, которые живут на Африканском континенте. Ведь традиционные ценности — это основа нашей идентичности, нашего существования и нашего суверенитета! Безусловно, это то, что лежит в основе нашей государственности. Так что полностью разделяю эти подходы!
Господин Гойта, конечно, порадовался, если бы узнал, что в России только что, например, запретили операции по изменению пола.
Комментируя еще одно выступление, Владимир Путин рассказал, что готов к переговорам с Украиной, но ведь не дают.
— С нами отказываются вести переговоры!.. И президент Украины принял соответствующий декрет по этому вопросу!
Почему господин (Владимир.— “Ъ”) Зеленский так ведет себя, президент России не сказал.
Это ведь и так ясно.
Позже, озвучивая свое заявление для прессы, президент Африканского союза Азали Ассумани рассказал, размахивая руками (и откуда столько сил у человека после того, что во второй части заседания поочередно выступили не только 17 глав государств, а и все остальные лидеры делегаций, то есть в общей сложности 49 человек), что твердо понял для себя: господин Путин готов к прекращению огня, а не только к обеспечению некоторых стран Африки зерном. И что дело теперь за господином Зеленским.
В конце дня и не такое привидится.
А Сирил Рамафоса, президент ЮАР, высказал единодушное вроде бы мнение:
— Мы считаем, саммит Россия—Африка надо проводить чаще (чем раз в четыре года.— А. К.)!
А я вот не уверен.