Структурная перестройка российской промышленности под давлением санкций выглядит в динамике первого полугодия 2023 года достаточно проблемной, показывают данные ВШЭ и Института Гайдара. В основном речь идет о перераспределении загрузки имеющихся мощностей при нарастающем дефиците кадров, сокращении запасов и переходе скорее на российские, чем на китайские комплектующие и оборудование. Приросты инвестиций в обработку и госуправление преодолевают ощутимый спад инвестиций в добыче и в торговле.
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Прошедшие месяцы структурной перестройки промышленности и ее будущее уже лучше видны в текущей экономической статистике, а анализ инвестиций показывает, что это — скорее быстрая и, возможно, лишь первоначальная подстройка экономики РФ к процессам, которые вызваны резким изменением условий внешней торговли (санкции G7 после начала военной операции России на Украине). Июльский конъюнктурный обзор Института Гайдара и данные Центра развития Высшей школы экономики (ЦР ВШЭ) об инвестициях, опубликованные на этой неделе, демонстрируют, как на практике выглядит процесс.
Опрос Сергея Цухло из Института Гайдара показывает существование определенных пределов оптимизма промышленников, остающегося очень высоким.
Так, промышленники констатируют дефицит запасов готовой продукции — это и симптомы повышенного спроса, и результат закрытия рынка комплектующих и оборудования, показатели запасов очень нестабильны с лета 2022 года, дефицит импортного сырья медленно растет. В первом полугодии 2023 года продолжался процесс замещения импортных (в основном западных) комплектующих: быстрый переход на китайские аналоги еще в 2022 году осуществили 53% опрошенных компаний, с начала 2023 года устойчиво растет доля в замещении российских аналогов. В 2022 году — 54% опрошенных, в 2023-м — 68%, данные по остальным изменялись в общем в пределах погрешностей, кроме доли турецких комплектующих — доля их использующих в 2022 году составляла 17%, в 2023-м — 7%, впрочем, снижается и использование иранских, индийских, вьетнамских, египетских комплектующих — российские, видимо, оказываются конкурентоспособнее.
Ситуация с импортозамещением оборудования выглядит немного иначе. Китайские аналоги в замену западного оборудования — мейнстрим: его закупал, согласно опросу Института Гайдара, 61% опрошенных (в 2022 году — 66%); российским оборудованием заменяют санкционное 45% опрошенных (в 2022 году их было 38%) — и это выглядит реальными масштабами импортозамещения в секторе: оно немало, но идет весьма медленно. «Перегрев» в промышленности, о котором постоянно упоминает Банк России, опросами Института Гайдара подтверждается хорошо: дефицит мощностей фиксируется два квартала подряд, сейчас, по опросу, они используются на 78%, сами предприятия считают, что в теории его можно без критических рисков («на расплав стола») увеличить до 87% в среднем по отрасли — это, видимо, предел возможного удовлетворения спроса только с восстановительными инвестициями. Впрочем, не факт, что его вообще можно достигнуть — несмотря на весь инвестиционный оптимизм, число компаний, считающих, что компаниям не хватает или, с учетом будущего расширения, не хватит людей, сейчас составляет 42%, в Институте Гайдара пишут, что за 28 лет опросов такого дефицита кадров не было никогда.
Инвестобзор ЦР ВШЭ за авторством Валерия Миронова и Алексея Кузнецова показывает, в каких секторах, собственно, наблюдается инвестиционный всплеск, который уверенно демонстрируется в сводках Росстата уже не первый квартал.
Крупнейшими секторами вложений остаются в РФ добыча (22,5% от всех инвестиций первого квартала 2023 года, более поздних данных пока нет), обработка (18,3%) и транспорт (15,6%). Если бы не спад год к году вложений в добычу, экономику РФ явно ждал бы инвестбум — отрицательный вклад сектора в квартальный прирост инвестиций год к году составил 8,8%, хотя в реальном выражении спад был больше в менее «весомых» секторах торговли (26,5%), в инфраструктуре досуга (22,5%) и секторе гостеприимства (15,7%). Основной реальный прирост обеспечил сектор госуправления, то есть прямо и косвенно это преимущественно военные расходы (рост на 92,8%, 0,8% в общий прирост).
В обработке увереннее всего наращивали инвестиции металлурги и машиностроение без автопрома и производства оборудования (22–29% прироста инвестиций), в строительстве прироста инвестиций в первом квартале 2023 года, по сути, не было. В услугах основной рост инвестиций — в пассажирском железнодорожном транспорте (54,6%) и в строительстве трубопроводов (79,4%). Вряд ли эта картина может быть финалом структурной перестройки промышленности — скорее речь идет хоть и о стабильной, но временной конструкции.