2-й Западный окружной военный суд отказался изменить приговор восьми мобилизованным калининградцам, которые в конце декабря прошлого года дезертировали из ЛНР, а потом сдались подмосковной полиции. За это Одинцовский гарнизонный военный суд назначил беглецам от шести до семи лет колонии строгого режима. Адвокат обжаловал приговор, попросив переквалифицировать действия подзащитных с «дезертирства» на «самовольное оставление воинской части», за которое назначить условные сроки, но апелляционная инстанция с ним не согласилась.
Рядовой Бабешко утверждал, что не мог участвовать в боевых действиях в силу религиозных убеждений
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Рядовой Бабешко утверждал, что не мог участвовать в боевых действиях в силу религиозных убеждений
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Приговор сержанту Евгению Кравченко, рядовым Дмитрию Мельникову, Александру Бабешко, Николаю Колмачеву, Александру Богаченко, Александру Елисееву и ефрейторам Игорю Медведеву и Денису Балахину Одинцовский суд огласил 26 мая этого года, признав их виновными в дезертирстве, совершенном в период боевых действий (ч. 3 ст. 338 УК РФ). Отметим, что это было первое дело о массовом побеге из зоны проведения СВО. В связи с этим оно и получило большой общественный резонанс.
Как было установлено в ходе процесса, калининградцы сбежали 26 декабря прошлого года из полевого лагеря воинской части, расположенной между селами Малая Александровка и Гладково Белокуракинского района ЛНР после того, как накануне им сообщили о скорой отправке на передовую.
Готовясь к побегу, обвиняемые купили еду, гражданскую одежду и спортивные сумки, в которые сложили три автомата АК-74, три ручных пулемета РПК-74 и пулемет ПКМ, которые частично разобрали. В день побега они заказали два такси до Липецка, где и переночевали. А потом на попутных микроавтобусах добрались до подмосковного Подольска и сдались полиции.
Доследственную проверку в отношении дезертиров проводил военный следственный отдел СКР по Подольскому гарнизону, возбудивший по ее результатам уголовное дело по ч. 3 ст. 338 УК. По ходатайству следствия предполагаемого инициатора побега сержанта Кравченко арестовали. Остальные беглецы были размещены в войсковой части в Чехове-4 под надзором ее командира.
Когда дело дошло до рассмотрения суда по существу, обвиняемые утверждали, что в полевом лагере, куда их перебросили после мобилизации, они вместо боевой подготовки якобы копали окопы и строили блиндажи.
При этом их плохо кормили и снабжали. Узнав о предстоящем участии в боях, они решили скрыться, так как к нему не были готовы.
О том же говорил и адвокат Евгений Савескул, представлявший интересы всех подсудимых в гарнизонном суде. С учетом же того, что все мобилизованные добровольно сдались полиции, господин Савескул просил переквалифицировать обвинение с ч. 3 ст. 338 УК РФ (до 15 лет заключения) на ч. 2.1 ст. 337 УК РФ (самовольное оставление части или места службы в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий), предусматривающую до пяти лет колонии. Однако гарнизонный суд признал всех подсудимых дезертирами, приговорив их на сроки от шести до семи лет строгого режима.
Обжалуя приговор, адвокат Савескул называл судебное решение несправедливым и необоснованным, поскольку в нем не была дана верная правовая оценка его аргументам.
В частности, адвокат утверждал, что неверно были оценены действия его подзащитных, которые именно на время оставили военную часть, а не скрылись от военной службы. Доказывала это, по версии защитника, добровольная сдача обвиняемых вместе с оружием полиции. При этом, отмечал защитник, в постановлении пленума Верховного суда России о преступлениях против воинской службы говорилось, что для квалификации преступления как дезертирство должен быть установлен умысел именно на то, чтобы скрыться от службы в вооруженных силах в целом, а не оставить ее на время, добровольно явившись потом в правоохранительный орган с повинной.
В заседании апелляционного суда в режиме видеоконференции участвовали лишь Денис Балахнин и Александр Бабешко. Они утверждали, что сбежали, поскольку не были готовы к участию в боевых действиях. При этом они отмечали, что в ЧП виновато и командование части, не организовавшее должным образом подготовку военных. А она, по версии солдат, была необходима, поскольку большинство людей, оказавшихся в их лагере, ранее в армии не служили. К этому осужденный Бабешко добавил, что не мог участвовать в боевых действиях и в силу своего вероисповедания и религиозных убеждений.
«Суд указал, что осужденные представляют угрозу для общества и их исправление невозможно без назначения реальных сроков,— возмущался адвокат.— А почему в приговоре не учтена их добровольная явка с повинной? И как такое поведение может свидетельствовать об опасности подзащитных для общества?»
Адвокат Савескул просил отменить приговор, назначив подзащитным наказание, не связанное с реальным заключением, но суд апелляционной инстанции жалобу защитника отклонил, а приговор оставил в силе.
«Не знаю, будем ли мы дальше обжаловать приговор или нет, надо посоветоваться с родственниками осужденных и с ними самими»,— заявил защитник, по-прежнему считающий судебное решение несправедливым.