В прокат выходит трагикомедия «Посредники» японского режиссера Хирокадзу Корээды, снятая в Южной Корее с местными актерами. Один из них, Сон Кан Хо, получил приз за лучшую мужскую роль на Каннском фестивале 2022 года. Вместе с режиссером-гуманистом актерский ансамбль старается пробудить у зрителей если не сочувствие, то понимание по отношению к людям, торгующим младенцами,— и как ни странно, у них это получается. Рассказывает Юлия Шагельман.
Героиня Ли Джи Ын отправляется в путешествие, чтобы поучаствовать в продаже своего сына
Фото: Zip Cinema
Героиня Ли Джи Ын отправляется в путешествие, чтобы поучаствовать в продаже своего сына
Фото: Zip Cinema
Хирокадзу Корээда — классик японского кино, начавший снимать еще с 1990-х. Однако за пределы круга любителей азиатских и фестивальных фильмов его известность вышла в 2018 году, когда его «Магазинные воришки» получили Золотую пальмовую ветвь в Каннах, а потом были номинированы на «Оскар» как лучшая картина на иностранном языке. Это была не первая лента, которую Корээда привез на главный мировой кинофестиваль: до «Воришек» в нем участвовали «Дистанция» (2001), «Никто не узнает» (2004), получившая Приз жюри «Сын в отца» (2013), «Дневник Умимати» (2015) и «После бури» (2016). И все эти фильмы объединяет тема формирования и распада семейных связей.
Что делает семью семьей — кровные узы или родство душ, возникающее между людьми, не связанными общей ДНК? К этому вопросу Корээда возвращается снова и снова, и в последовавшей за «Воришками» «Правде» (2019) — его первом фильме, снятом за пределами родной страны, во Франции с французскими звездами, и в «Посредниках», замысел которых пришел к нему еще во время работы над фильмом «Сын в отца», где речь шла о перепутанных в роддоме детях.
Изучая, как устроена система усыновления, Корээда обратил внимание на Южную Корею, где, в отличие от Японии, широко распространены бэби-боксы, в которых матери могут анонимно оставить детей, которых не могут или не хотят растить сами.
Именно у такого бэби-бокса, установленного в одной из церквей Пусана, начинается фильм. Безлюдной дождливой ночью молодая женщина (Ли Джи Ын) оставляет здесь ребенка — даже не в самом боксе, а просто на полу рядом. Но за ней наблюдают две следовательницы из полиции, и одна из них (Пэ Ду На), сжалившись, все-таки перекладывает его в бэби-бокс. Оттуда он попадает в руки сотрудника церковного приюта Дон-су (Кан Дон Вон) и служки-волонтера Сан-Хёна (Сон Кан Хо), и те, стерев запись камеры видеонаблюдения, уносят его, чтобы передать — разумеется, не безвозмездно — тем, кто хочет ребенка, но почему-то не желает связываться с официальным процессом усыновления.
В пеленках младенца находится записка с его именем — Ву-сон — и обещанием матери за ним вернуться. Дон-су, который сам воспитывался в детском доме, знает, что это обещание женщины способны сдержать в одном случае из сорока, но мать Ву-сона, которую зовут Со-ян, действительно приходит на следующее утро. Однако она по-прежнему не готова оставить сына, поэтому за определенную долю соглашается включиться в операцию по его продаже. Так необычная троица с ребенком на руках отправляется в путешествие по Корее на потрепанном микроавтобусе. В какой-то момент к ним присоединяется семилетний Хэ-джин (Лим Сын Су), сбежавший из приюта, в котором рос Дон-су, и их становится уже пятеро. За ними по пятам следуют сыщицы, рассчитывающие поймать торговцев детьми в момент совершения сделки, а также районные гангстеры средней руки, которым задолжал Сан-Хён. Cо всем этим еще как-то связано убийство, происшедшее в Пусане в ту самую дождливую ночь.
Никто из героев «Посредников» не то что не безупречен, их даже хорошими людьми не назовешь. Однако режиссер смотрит на них с сочувственным любопытством, не оправдывая и не осуждая.
Никто из героев «Посредников» не то что не безупречен, их даже хорошими людьми не назовешь — меньше всего Сан-Хёна, которого Сон Кан Хо показывает смешным, жалким, нечистым на руку, но при этом не лишенным слегка нелепого обаяния. Однако режиссер смотрит на всех них — и на преступников с их вечными отговорками, и на полицейских с их моральным превосходством, грозящим обернуться эмоциональной слепотой, и на запутавшуюся Со-ян — с сочувственным любопытством, не оправдывая и не осуждая, просто показывая и рассказывая, как они дошли до жизни такой. В фильме нет и особой социальной критики: конечно, оттолкнувшись от происходящего в нем, можно порассуждать о том, насколько несовершенна система усыновления, и являются ли бэби-боксы спасением для женщин и детей или только создают новые проблемы. Но все это остается на периферии сюжета, в центре которого — маленькие люди с их маленькими историями, постепенно становящиеся семьей, которую никто из них, кроме Хэ-джина, еще не растерявшего детский оптимизм и веру в лучшее, уже и не надеялся обрести.