Заявление президента Владимира Путина, сделанное в конце июля 2023 года о том, что новых решений о передаче во временное управление активов недружественных собственников не планируется, похоже, не успокоило западное сообщество. В иностранной прессе продолжают выходить статьи о том, что дальнейшее пребывание западных компаний в России сродни «русской рулетке», оставшиеся компании боятся дальнейших «захватов» своих активов, а многие из них «в панике устремятся к выходу». Разберемся, обоснованы ли указанные прогнозы.
Фото: Capital Legal Services
Фото: Capital Legal Services
По разным оценкам, на конец 2022 года около 9% иностранных компаний полностью ушли из России, при этом большинство из них (около 75%) продолжило работу, остальные — либо приостановили финансирование своих российских «дочек», либо прекратили производственную деятельность.
Разговоры о возможной национализации иностранных активов ведутся с начала специальной военной операции (СВО), чему способствовали, в том числе, законодательные инициативы Госдумы РФ (ГД), появившиеся весной 2022 года. Самые яркие из них — проекты законов о национализации и о введении внешней администрации, а также подписанные президентом России в 2023 году законы о блокировании активов иностранных лиц и приостановке корпоративных прав иностранных холдинговых компаний из «недружественных» юрисдикций в отношении российских экономически значимых организаций.
Вопрос национализации критически важен для оставшихся иностранных компаний из «недружественных» юрисдикций, у которых в России остались активы или деятельность. Многие из них взяли паузу, чтобы определиться, что им делать дальше: ждать скорого завершения СВО, на которое многие надеются, или все же готовиться к выходу.
Законодательные инициативы
Первый законопроект был внесен на рассмотрение ГД Государственным советом Республики Крым в апреле 2022 года и предусматривал, в том числе, принудительное изъятие имущества «недружественных» лиц в пользу государства. При этом перечень имущества был открытым и включал движимое и недвижимое имущество, денежные средства, банковские вклады, ценные бумаги, корпоративные права и иные активы, которые подлежали изъятию. В апреле того же года Совет при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства не поддержал этот проект закона, в том числе, в связи с тем, что его принятие могло подтолкнуть США, Великобританию и Евросоюз к «зеркальным» изъятиям имущества Российской Федерации и ее резидентов, а изъятие на основании актов субъектов РФ не соответствует Конституции РФ. В итоге 13 марта 2023 года законопроект был снят с рассмотрения.
Несмотря на отсутствие законодательства, в Крыму по данной схеме было национализировано имущество части «недружественных» иностранных собственников. Так, 18 октября 2022 года Государственный совет Республики Крым сначала причислил к собственности Республики Крым, а затем в феврале 2023 года национализировал около 700 крымских активов иностранных бизнесменов и украинских банков, в том числе предприятий предпринимателей Рината Ахметова и Игоря Коломойского, экс-премьера Украины Арсения Яценюка, украинского депутата Нестора Шуфрича, литовского предпринимателя Коласа Игориса и других. Также в собственность Крыма перешли Камыш-Бурунский железорудный комбинат, завод холодильного оборудования в Красноперекопске.
Второй законопроект, также внесенный на рассмотрение ГД РФ в апреле 2022 года, планировался как первый шаг к национализации имущества иностранных организаций, покидающих российский рынок. Он предусматривал возможность введения внешнего управления на основании решения суда в отношении российских компаний, которые более чем на 25% принадлежали «недружественным» акционерам.
Внешняя администрация могла быть введена при наличии хотя бы одного из следующих оснований:
• руководство прекратило управление компанией или совершило действия, которые могут привести к прекращению деятельности, ликвидации или банкротству либо причинению ущерба обществу;
• компания полностью или частично прекратила деятельность и (или) существенно уменьшила объем производства, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг;
• без введения внешней администрации создается угроза существенного уменьшения экономических показателей, прекращения или приостановления деятельности общества, возникают риски катастроф, гибели людей, прекращения эксплуатации социально значимых объектов, увеличения розничных цен;
• для устранения указанных выше оснований могут потребоваться средства из бюджета РФ или субъекта РФ.
Например, к введению внешнего управления могли бы привести выезд руководства компании за пределы РФ после 24 февраля 2022 года и оставление компании без управления, существенное уменьшение стоимости имущества организации, неспособность общества исполнять свои обязательства, публичное заявление о прекращении деятельности в отсутствие очевидных экономических оснований, расторжение существенных договоров, уведомление более чем одной трети работников о сокращении.
Этот законопроект был принят 24 мая 2022 года, но лишь в первом чтении, и он был направлен на доработку. Существует несколько мнений на счет того, почему ему не дали «зеленый свет». Во-первых, считается, что власти не решились обострять ситуацию и запускать такой серьезный механизм, так как иностранные компании проявляли желание договариваться и выполнять обязательства перед сотрудниками, во-вторых, существует объективное опасение, что новые администраторы вряд ли смогут управлять компаниями так же эффективно, как это делали собственники.
Принятые законы
В 2023 году были приняты два закона о блокировании активов иностранных лиц и приостановке корпоративных прав иностранных холдинговых компаний из «недружественных» юрисдикций в отношении российских экономически значимых организаций.
Первый закон, вступающий в силу 1 февраля 2024 года, предполагает блокирование (замораживание) активов иностранных лиц, в отношении которых введены специальные экономические меры (санкции) Российской Федерации, а также запрет (ограничение) на совершение финансовых операций с активами так называемого блокируемого лица и в интересах или пользу блокируемых лиц. Ранее перечень специальных экономических мер прямо не предусматривал указанные выше ограничения.
Второй закон, вступающий в силу 4 сентября 2023 года, позволит на основании решения Арбитражного суда Московской области приостанавливать корпоративные права иностранных холдинговых компаний (ИХК) из «недружественных» юрисдикций в отношении российских экономически значимых организаций (ЭЗО) и вводить, в частности, запреты на голосование на общих собраниях, распоряжение акциями/долями ЭЗО, получение дивидендов, при этом акции/доли ЭЗО, принадлежащие ИХК, переходят к ЭЗО, а лица, косвенно владеющие акциями/долями ЭЗО (например, акционеры/участники ИХК или владельцы паев иностранных инвестиционных фондов, в состав активов которых входят акции ИХК и (или) ценные бумаги иностранного эмитента, удостоверяющие права на акции ИХК) и являющиеся гражданами и/или резидентами Российской Федерации, обязаны вступить в прямое владение такими акциями/долями.
При этом акции/доли ЭЗО, не распределенные между косвенными владельцами пропорционально доле их косвенного владения в уставном капитале ЭЗО, не погашаются, а переходят в собственность самой ЭЗО. Впоследствии ИХК вправе обратиться к ЭЗО с требованием о выплате компенсации в размере рыночной стоимости акций/долей ЭЗО, которые не были распределены косвенными владельцами, либо о возврате указанных акций/долей в собственность ИХК.
Дела о приостановлении осуществления ИХК корпоративных прав в отношении ЭЗО и споры, возникающие из указанных правоотношений, рассматривает Арбитражный суд Московской области. Непонятно, по какой причине законодатель установил исключительную подсудность именно в пользу данного суда.
Правительство РФ установит соответствующий перечень ЭЗО, но уже понятно, что в него будут включены российские хозяйственные общества, которые имеют существенное значение для обеспечения экономического суверенитета и экономической безопасности России и соответствуют, в частности, любому из следующих критериев:
• суммарный объем выручки за последний завершенный отчетный год — более 75 млрд рублей;
• число работников — более 4000 человек;
• суммарная стоимость активов за последний завершенный отчетный год — более 150 млрд рублей;
• размер уплаченных в России налогов и сборов за предшествующий календарный год — не менее 10 млрд рублей;
• по состоянию на 1 февраля 2022 года является субъектом критической информационной инфраструктуры или градообразующей организацией, оказывающей существенное влияние на развитие региона;
• участвует в создании и модернизации высокопроизводительных или высокооплачиваемых рабочих мест.
Закон закрепляет перечень обстоятельств, любое из которых может послужить основанием для обращения, в частности, специально назначенного федерального органа исполнительной власти, косвенного владельца акций/долей ЭЗО с определенной долей участия, прямого владельца акций/долей ЭЗО вне зависимости от количества акций/размера долей или единоличного исполнительного органа ЭЗО в суд с иском о приостановлении осуществления ИХК корпоративных прав в отношении ЭЗО:
• отказ (уклонение) ИХК от осуществления прав и (или) от добросовестного исполнения обязанностей акционера (участника) ЭЗО либо возникновение угрозы такого отказа (уклонения);
• совершение ИХК действий (либо бездействие), которые направленны на создание препятствий для управления ЭЗО и (или) осуществления ею обычной хозяйственной деятельности;
• совершение ИХК иных действий (либо бездействие), которые могут привести к прекращению или приостановлению деятельности, ликвидации или несостоятельности (банкротству) ЭЗО.
В частности, корпоративные права могут быть приостановлены, если после 24 февраля 2022 года иностранные холдинговые компании, например, публично заявили о прекращении деятельности экономически значимой организации или своего участия в ней, расторгли имеющие существенное значение для осуществления деятельности экономически значимой организации договоры или в отсутствие оснований прекратили либо приостановили исполнение своих обязательств по данным договорам, направили уведомления более трети работников ЭЗО о сокращении численности (штата), соблюдали иностранные санкции, ограничивают для ЭЗО рынки сбыта товаров, работ, услуг.
Законодатель полагает, что данный закон, который в профессиональных кругах уже окрестили «законом о перерегистрации», поможет решить проблему российских компаний, структура собственности которых включала ИХК, созданные в недружественных юрисдикциях, действия/бездействие которых, например, в связи с соблюдениями ими иностранных санкций, блокировали принятие корпоративных решений со стороны ИХК или существенно усложняли, или делали невозможным реализацию инвестпроектов, осуществление сделок, путем перевода активов в российскую юрисдикцию. При этом ИХК не лишается права получить рыночную компенсацию или вернуть акции/доли ЭЗО, не распределенные в пользу косвенных собственников, обратно, что исключает конфискационный характер данного закона.
Зеркальные меры
Российские власти, в частности, в лице официальных представителей МИД РФ продолжают заявлять, что в случае конфискации российских активов на Западе Россия готова к применению равнозначных компенсационных мер.
Первым и пока единственным примером применения косвенно зеркальных мер является принятие Указа президента РФ № 302 от 25 апреля 2023 года «О временном управлении некоторым имуществом», который предусматривает, в том числе, что в случае лишения Российской Федерации, российских юридических или физических лиц права собственности на имущество, расположенное за рубежом, введения ограничений или угрозы лишения права собственности вводится внешнее управление в отношении активов, принадлежащих «недружественным» лицам. Временный управляющий указанным имуществом осуществляет полномочия собственника, но не вправе распоряжаться им. Косвенность данных мер заключается в том, что они являются ответом не на национализацию российских активов за рубежом, а на введение внешнего управления в отношении таких активов.
Первыми, кого коснулось введение внешнего управления, были акции/доли российских «дочек» энергетических компаний, принадлежащих «Фортуму» (Финляндия) и «Юнипро» (Германия), а в середине июля в этот список попали крупнейший производитель молочной продукции «Данон» (Франция) и ведущая пивоваренная компании России — «Балтика», принадлежащая «Карлсбергу» (Дания).
Есть основания полагать, что введение внешнего управления в России стало ответом на продолжающуюся заморозку российских активов, а также на ряд громких примеров обращения бывших российских компаний в собственность иностранного государства. Одним из таких примеров является национализация компании Securing Energy for Europe (SEFE) (бывшая Gazprom Germania) в 2022 году. Несмотря на выход «Газпрома» из немецкой дочерней компании в конце марта 2022 года, в апреле последняя была передана под управление Федерального сетевого агентства Германии. Спустя 7,5 месяца внешнего управления компания была национализирована, что обосновывалось необходимостью ее защиты от банкротства, которое угрожало бы безопасности поставок газа в Германию. При этом национализация проводилась посредством обнуления существующего уставного капитала SEFE и приобретения бюджетом нового выпуска акций той же номинальной стоимости.
В отношении некоторых других российских активов за рубежом на текущий момент введено внешнее управление: дочерняя компания «Роснефти» в Германии (с сентября 2022 года); доля «Газпрома» в совместном предприятии в Польше (с ноября 2022 года) — чиновники отметили, что управление вводится по политическим причинам; завод ЛУКОЙЛа в Италии (с декабря 2022 года), власти которой утверждают об отсутствии намерений по национализации завода.
Финляндия, Франция и Дания, в отличие от Германии, не вводили внешнее управление в отношении российских активов за рубежом. Мы полагаем, что финская компания была выбрана в связи с ее отказом от проекта строительства атомной станции «Ханхикиви», участником компании по строительству которой является «Фортум», а также ее важным значением для стабильного функционирования российской энергетики и ранее намеченными планами по выходу из России. Французская и датская компании могли быть включены в список в связи с долей рынка, которые они занимают, важностью для российской экономики, в том числе и социальным аспектом трудоустройства тысяч работников в регионах нахождения их заводов. При этом Указ президента РФ № 302 не содержит положений, дающих право вводить временное управление только в отношении компаний — выходцев из стран-инициаторов введения ограничительных мер в отношении российских активов, что ставит под возможный удар компанию из любой «недружественной» юрисдикции, если она по каким-либо причинам будет важна для российской экономики. Принцип коллективной ответственности, ранее известный как «круговая порука», возвращается в российское политическое и юридическое пространство.
Наши рекомендации
Анализируя последние тенденции, нам представляется вполне вероятным, что сейчас может начаться более активная охота за активами, а наиболее привлекательные из них окажутся в зоне особого внимания. При этом есть существенный риск того, что все это пойдет по жесткому сценарию национализации, когда приостановка деятельности или заявление о выходе станут отправной точкой для начала активных действий со стороны интересующихся игроков рынка или инвестфондов. Риск может быть и в том, что этот интерес может коснуться не только компаний, принадлежащих физическим или юридическим лицам из «недружественных» стран, но и тех компаний, которые, независимо от страны происхождения, выполняют требования иностранных санкций и приостановили свою деятельность или хотят продать свои активы. Весьма вероятным представляется сценарий введения внешней администрации с последующей национализацией в случае полного или частичного прекращения деятельности и (или) существенного уменьшения объема производства, сокращения персонала, роста цен.
Передача в управление «Данона» и «Балтики», похоже, открыла дверь, которая, как всем казалось, до этого была закрыта. Возможность национализации или передачи активов после передачи первых двух компаний была абсолютно неочевидна и сложно оценивалась рынком. Сейчас посыл полностью прозрачен, а сигнал подан и принят рынком. Конечно, участие в получении такого актива — очень рискованный путь для тех, кто на это решится. Возможность попадания в санкционные списки (как компании приобретателя, так и лично), дополнительные ограничения торговли с иностранными компаниями, потеря доступа к иностранными счетам и деньгам на них — это противовес возможности получить актив за половину, а может, даже и за меньшую часть его реальной стоимости. Но наверняка на рынке есть и те, кто готов рискнуть, а также есть основания полагать, что если не напрямую, то через две-три продажи, активы все равно окажутся в собственности или косвенном владении тех, кто наиболее в них заинтересован и не увидит риска негативных последствий. Особенно, кстати, есть смысл обратить внимание на то, что передача «Данона» и «Балтики» произошла после того, как уже был завершен тендерный процесс и у этих компаний появились реальные покупатели, готовые заплатить за эти активы.
Кроме того, полагаем, что список компаний, чьи акции или доли переданы в доверительное управление Росимущества, может быть расширен за счет компаний, нарушающих требования российского законодательства, в частности, экологического, и допускающие «существенное загрязнение окружающей среды». До включения в данный список контролирующие органы могут быть использованы для дополнительного давления на иностранных собственников, что может повлиять на возможность выхода в принципе или существенно уменьшить покупную цену с учетом вложений, требуемых новому собственнику для устранения допущенных нарушений.
В связи с вышеуказанным для тех, кто решил остаться в России, основными рекомендациями могут быть следующие.
Во-первых, по возможности исполнять свои текущие обязательства перед контрагентами и российским бюджетом, продолжать текущую деятельность, не расторгать договоры с контрагентами без достаточных оснований. Это минимизирует как риски быть национализированным, так и риски ареста активов компании и невозможности осуществить продажу российского бизнеса третьему лицу.
Если головной офис приостанавливает деятельность своей российской «дочки», прекращает поставки в Россию, финансирование инвестпроектов и не хочет или не может вкладываться в дальнейшее развитие своего российского бизнеса, местному менеджменту придется самостоятельно искать пути подтверждения сохранения своей деятельности и доказывать, что любые действия, направленные на сокращения производства, стали следствием законодательных или логистических ограничений, а не результатом политических решений. Это позволит сохранить компанию и избежать риска собственной ответственности. Например, при необходимости приостановки производства возможно сдать простаивающие площади в аренду, продать оборудование, осуществить релокацию, найти альтернативные источники финансирования и поставок сырья и запчастей.
Во-вторых, важно сохранить хотя бы часть персонала даже в случае приостановки деятельности компании.
Если же иностранный инвестор принял решение уйти из России, необходимо соотнести свои ожидания от сделки с установленными, но постоянно меняющимися ограничениями и практикой рассмотрения заявлений Правкомиссией.
В частности, в своей работе мы сталкиваемся с ухудшающимся отношением некоторых профильных министерств к продаже актива текущему менеджменту (так называемые MBO), особенно, если одновременно заключаются опционы на обратную покупку акций/долей. Уже сейчас срок действия опционов ограничен двумя годами, а обратный выкуп должен осуществляться по полной рыночной стоимости. Если собственник намерен выйти с российского рынка без дополнительных сложностей, мы рекомендуем продавать актив индустриальному покупателю, имеющему соответствующий опыт, ресурсы и способному отстоять свою позицию и доказать, что профильная деятельность актива будет не только продолжена, но и расширена, что повлечет дополнительные поступления в бюджет и наем персонала.
На сегодняшний момент для получения разрешения Правкомиссии и совершения сделки необходимо, в частности:
• наличие независимой рыночной оценки актива, подтвержденной экспертным заключением СРО, при этом оценка должна быть проведена по состоянию на дату не более чем за шесть месяцев до даты подачи заявления;
• продажа актива с дисконтом в размере не менее 50% от рыночной стоимости, указанной в отчете об оценке;
• установление ключевых показателей эффективности для новых собственников актива (КПЭ), которые должны предусматривать, в том числе сохранение технологического потенциала и основного вида экономической деятельности продаваемого общества, сохранение рабочих мест и исполнение обязательств по договорам;
• наличие рассрочки платежа при перечислении покупной цены за рубеж;
• уплата в течение трех месяцев с даты исполнения сделки в федеральный бюджет добровольного платежа в размере не менее 10% от половины рыночной стоимости актива, указанной в отчете об оценке (то есть не менее 5% от рыночной стоимости), а если размер дисконта превышает 90% от рыночной стоимости, то в бюджет направляется не менее 10% от рыночной стоимости актива.
Мы полагаем, что с учетом текущих тенденций ограничения могут быть еще сильнее ужесточены, и это необходимо учитывать при планировании и осуществлении сделок. Например, может последовать постепенное исключение иностранных акционеров из компании — покупателя актива, за исключением дружественных России юрисдикций (например Китая). При этом не стоит ожидать в ближайшее время либерализации текущего правового режима или снижения рисков быть национализированными, а выбрать свой путь и строго его придерживаться.
В условиях нынешней стремительной трансформации, направление которой, в принципе, задано, необходимо оперативно принимать решения и выбирать надежных партнеров (поставщиков, покупателей, консультантов), что является залогом как минимум выживания, а как максимум — сокращения потерь.