|
Мыльная оперетта |
 |
| Оксана Нильсен варит свое элитное мыло в ведрах из нержавейки |
| Фото: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ, "Ъ" |
Храбрая девушка Оксана Нильсен решила стать мыловаром два года назад. Это решение дорого стало ее мужу, этническому датчанину Яну, и маленькой дочери Наташе. Потому что варить мыло Оксана начала прямо на кухне их московской квартиры.
Филолог по образованию, имеющая восьмилетний стаж работы в упаковочной отрасли, с пугающим упорством Оксана постигала секреты мыловарения с помощью интернета, редких книг, близких и дальних родственников. Ничего страшного в самом процессе варки не оказалось, поскольку собачки и кошечки в нем не пострадали и продукты липосакции, как в фильме "Бойцовский клуб", использованы не были. Оксана увлеклась философией натурального мыла. Масло, пепел, розы (вместо роз могли быть фиалки или пустырник) — вот что варилось в кастрюлях на семейном очаге несколько месяцев, пока Оксана разрабатывала рецептуру для своего будущего производства. Мылом из этих кастрюль семья пользуется до сих пор, но в промышленных объемах варить его начали все же в другом месте. Муж выдал $5 тыс., на которые Оксана арендовала 200 кв. м промышленных площадей в подмосковной Немчиновке, закупила сырье и ведра из нержавейки. За два года в этих ведрах сварили уже несколько тонн элитного мыла: 20 сортов натурального, почти без запаха и блеклых расцветок, и 40 сортов глицеринового, яркого, с наполнителями и отдушками. А компанию Оксана назвала Tasha & Co, в честь дочери. "Если бы я просто торговала чужим мылом, была бы в шоколаде,— фантазирует Оксана.— У меня куча идей. Можно и со спа-салоном соединить торговлю, и с кофейней, и с лавкой древностей. Но я полезла в производство. Потому что это же такой кайф — варить мыло. Мешать, смотреть, как оно мутнеет, густеет. Держать в руках все эти травки, мед, масла. Экспериментировать. Если бы деньги, которые на эти эксперименты потрачены, вложить в свой магазин, давно бы в плюсе была. Но теперь поздно. Мне чужой товар уже не нравится, вижу, что он плохо сделан, без души, и торговать бы им не смогла. А на свой магазин денег нет, производство пока убыточно".
Поэтика пены
 |
| По мнению Алексея Корнилова, мыло ручной работы практически не должно иметь запаха и цвета |
| Фото: НИКИТА ИНФАНТЬЕВ |
Во время второй мировой, когда мыло было нужнее тушенки, случились сложности с поставками в Европу основного сырья: пальмового и оливкового масла. И тогда произошло страшное: ученые изобрели ПАВ, поверхностно-активные вещества. Этими веществами мы до сих пор смываем с себя защитные слои, и вместе с другими подарками цивилизации они множат число наших дерматитов и нейродермитов. Десять лет назад "вегетарианское" мыло начало отвоевывать себе жизненное пространство обратно. Первой с рыночным размахом на этот путь ступила английская компания Lush. Еще с конца 70-х годов ее основатели начали разрабатывать продукцию в рамках корпорации The Body Shop, собственное производство натуральной косметики основали в 1994 году. Lush представлен в 27 странах, в том числе в России. Тем не менее значительную долю на нашем рынке занял не он, а его подражатели из Латвии. Годовой оборот российского рынка натурального мыла эксперты оценивают в $5-6 млн, но растет он быстрее других сегментов рынка роскоши. Более 40% на нем занимают латвийские компании: основанная в 2001 году Stendera и две фабрики, возникшие вслед за ней. Молодой производитель Оксана Нильсен права, когда утверждает, что торговля намного выгоднее производства. Stendera работает по системе, приближенной к франчайзинговой. Владельцы торговой точки покупают у компании фирменный интерьер (мебель, гильотину для нарезки мыла) и товар по оптовой цене примерно €16 за кг. Все эти покупки обходятся предпринимателю в $14-15. Рекомендованная дистрибутором Stendera в России компанией "Европрестиж" розничная цена мыла составляет 170 руб. за 100 г (более чем втрое выше оптовой). Неслучайно за два года с тех пор, как Stendera появилась в России, только в Москве открылось 11 магазинов под этим брэндом. Чуть менее активно развивается торговля в регионах, однако и там дело идет: в Мурманске за год дистрибутор открыл три магазина с латышским мылом. Успех Stendera (компания представлена уже и на европейском, и на американском рынке) пытаются повторить Mini Golfs и Labo Ziepu Darbnica (переводится как "Фабрика хорошего мыла"). Повторив почти полностью ассортимент Stendera, подражатели стали больше налегать на запахи и яркие расцветки. "В прошлом году мы продали чуть больше тонны этого мыла,— говорит директор компании-дистрибутора этих фирм, АЗК, Игорь Никитин.— Спрос нестабильный, около половины годового оборота приходится на 8 Марта, остальное на Новый год и День святого Валентина. В регионах еще не знают, что такое — мыло ручной работы. Партнеры жалуются, что на товаре ежедневно обнаруживаются следы зубов покупателей: мыло так пахнет, что его принимают за конфеты. Зато мы чувствуем хороший потенциал рынка. Когда продажи достигнут хотя бы полутонны в месяц, откроем мыловарню сами".
Будет третьим
Первой натуральное мыло в России стала производить компания "Сансет". Ее владелец Алексей Корнилов исповедует мыльную аскезу: его продукция не содержит не только животных жиров и жестких ПАВов, детергентов, сольвентов, консервантов и прочего добра, в ней также минимум отдушек и красителей. "Я считаю, что в серии любого хорошего мыла ручной работы должно быть мыло практически без запаха и без красителей, чтобы потребитель мог убедиться в качестве самого продукта",— утверждает Корнилов, косясь на своих заграничных конкурентов, не имеющих таких продуктов. На его фабрике для производства мыла используется холодный процесс — мыло не варят, а месяцами настаивают, сохраняя таким образом все витамины, аминокислоты и фосфолипиды. Корнилов разрабатывал рецептуру своего мыла с 2000 года, а первый промышленный выпуск партий мыла "Искусъ" осуществил только в конце 2003 года. "Сегодня мы производим сотни килограммов, а после расширения в этом году сможем производить 3-5 тонн в месяц, был бы спрос. В 2000 году мы вложили около $10 тыс. и сейчас уже все окупили",— хвастается Корнилов. Тем не менее спрос на его продукцию пока сильно ограничен. Сейчас компания поставляет свой товар в салоны, мелкие оптовые фирмы, есть мыло "Искусъ" в некоторых сетевых магазинах Петербурга, отправляются небольшие партии в Адлер, Новокузнецк, Нефтеюганск. Впрочем, не имея собственной или партнерской развитой сбытовой сети, "Сансет" вынужден делать продукт под заказы. Например, на его предприятии размещала заказы компания "Для душа и души". Корнилов вынашивает планы по созданию фирменного магазина, где будут продаваться только собственные товары, и надеется реализовать его в течение года. Возможно, его же компания будет изготовлять натуральные средства специально под заказ клиента. То есть после консультации у косметолога для клиента специально будет изготовляться персональный крем.
В 2004 году появилась компания Tasha & Co. Несмотря на хороший рост рынка и кажущуюся простоту производства мыла (ведро из нержавейки, масло, пепел и то, что подскажет совесть мыловара), больше желающих пока не нашлось.
Бой-Оксана
"Потребитель идет на цвет и запах. Ну что поделаешь, если в природе нет эфирного масла сирени или ландыша! Запах-то востребован, приходится прибегать к синтетическим отдушкам. Но только к самым качественным. Хотя растет число покупателей, которые знают, что такое натуральное мыло, изготовленное по старинным рецептам, без синтетики, из масел оливки, пальмы, какао, кокоса, карите, миндаля. Попробовав наше натуральное, они уже меньше внимания обращают на ароматное и цветное". В ассортименте у Оксаны 20 натуральных сортов мыла, сама она предпочитает его синтетическому. "Мыло очень чутко реагирует на синтетику, я вижу, как оно меняется, и не в лучшую сторону. Может, я сумасшедшая, но обманывать покупателей не хочется. Мне кажется, человек может один раз купить что-то некачественное, поймавшись на сильный запах и яркий цвет, но второй раз он уже за этим не придет".
Производство из качественных натуральных ингредиентов очень дорогое. Например, невосстановленное, более качественное розовое масло стоит $7-10 тыс. за кг, восстановленное — $400. Оксана берет невосстановленное. В этом году случился неурожай оливок, и цена на масло подскочила на 70%. Это не повод для Оксаны перейти полностью на подсолнухи. Масло нероли стоит $12 тыс. за кг, масло жожоба — $10 тыс., и, вместо того чтобы подмешивать дешевый парфюм, Оксана покупает их. Экономить позволяет себе только на цветах: не закупая их на рынке, распределяет задания среди сотрудников. Кто будет летом на даче розы растить, кто шалфей с календулой, кто за зверобоем в лес отправится. "Удивительно, до чего пусто в сегменте полуфабриката для парфюмерной промышленности. Казалось бы, цветочки, экологически чистую травку собрать проще простого. Почему здесь нет бизнеса?" — Оксана считает, что без постоянного потока идей на этом рынке не выжить. И еще без умения приноравливаться к потребителю. В России не очень сильна культура ванны, бомбочки идут хуже мыла. Если бомбочки для богатых, значит, нельзя делать их с лепестками роз, лепестки застрянут в джакузи. "Сейчас я, конечно, понимаю, что выживает не тот, кто производством так сильно озабочен, а тот, у кого сильнее розничная стратегия,— признается Оксана.— Мыло-то у меня не хуже, чем у Stendera. Мне бы тысяч сто хотя бы. На рынке никого бы не осталось, точно-точно. Ну разве что Lush, очень я его уважаю".
ЕКАТЕРИНА ДРАНКИНА; МАРИЯ ШЕВЧЕНКО, Санкт-Петербург