Новосибирский театр «Старый дом» представил первую премьеру сезона — «Женитьбу» Николая Гоголя в постановке нового главного режиссера Станислава Таюшева. Корреспонденту «Ъ» ИРИНЕ УЛЬЯНИНОЙ спектакль показался эстетически предельно старомодным, но неожиданно заглянул в потемки загадочной русской души.
Впрочем, к концу первого акта гнать пытается неугомонный Кочкарев. Его даже с неким лихим фрондерством играет Сергей Безродных. Но манера его существования тоже не вполне оправданна, ведь даже ключевую фразу, брошенную свахе («Ну послушай, на кой черт ты меня женила?!»), он проговаривает торопливо, без четкой интонационной окраски. А именно она выдает смысл его намерения во что бы то ни стало женить приятеля.
Глагол «жениться» в русской ментальности стоит в одном ряду с «родиться» и «умереть». Но если рождение и смерть от нас не зависят, то женитьба предполагает решительное действие, а сумрачной русской душе милее лень–матушка и безответственность. Вот и Подколесину куда как приятней проживать прелесть любовных наслаждений в мечтах. Гоголь именно такой смысл вложил в пьесу, и в премьере «Старого дома» он, безусловно, проявлен. Более того, душевные движения персонажей очень выразительно проиллюстрированы надмирным звуком виолончели Ларисы Овчинниковой, который вносит фирменную гоголевскую бесовщину подчас гораздо отчетливее, чем актерская игра.
Но образы и их взаимоотношения в целом поданы общо. Так обычно происходит на филфаках при заочной форме обучения: преподаватель стремится быстро втемяшить в головы студентов полный набор знаний о быте, нравах и их книжном воплощении вне четко структурированных стилевых характеристик авторов. К примеру, первый акт отсылает зрителя к «Обломову» Гончарова. В облике невостребованной невесты Агафьи Тихоновны (Лариса Решетько) прочитывается стать и чистота тургеневской девушки. А в манерах свахи (Галина Громова) угадывается типичная острохарактерная героиня Александра Островского. «Уцененные» женихи и вовсе шаржированы до крайней степени. Понятно, что выходить замуж в России решительно не за кого, но зачем уж облегчать действие до водевиля?
Самый удачный фрагмент — женский переполох в купеческом доме накануне массового сватовства в начале второго действия. Актрисы «Старого дома» переигрывают сильную половину труппы. В Халиде Ивановой, Галине Громовой, Елене Гуриной и Ларисе Решетько столько бурлящей живости и вкуса, что естественность их реакций перекрывает искусственные мудрствования режиссера, декларирующего откат во вчерашний день театра.
Прокатная судьба спектакля представляется не менее загадочной, чем неженатая душа. Вполне вероятно, кто–то посмотрит спектакль и переосмыслит свое бытие. Но кто–то может зевнуть и пожать плечами — культурологического шока «Женитьба» явно не вызывает.