Между историзмом и авангардом

Рассказывает Кира Долинина

        В самом большом выставочном зале Зимнего дворца, Николаевском, 11 ноября откроется выставка "Вена--Будапешт--Санкт-Петербург". Культура Вены и Будапешта с 1870-х по 1920-е годы будет представлена живописью, графикой, архитектурными моделями, декоративно-прикладным искусством, кино- и фотодокументами. За Санкт-Петербург ответит венгерский художник Михай Зичи, служивший придворным живописцем у нескольких русских императоров. Большинство работ принадлежит венгерским и австрийским музеям, часть экспонатов — из коллекции Эрмитажа, некоторые из них экспонируются впервые.

        Борьба гордых венгров с надменной Австрией утихла к 1867 году, когда император австрийский Франц-Иосиф I торжественно короновался в будайском соборе Святого Матьяша как король Венгрии. Этот акт символически завершал превращение единой Австрийской империи, образованной из габсбургских наследственных владений в 1804 году, в империю Австро-Венгерскую. Обе столицы двуединой империи начали строиться и расти так быстро, что даже соревнованием это не назовешь. Проспекты ширились, бульвары прорубались, Ринг (знаменитое бульварное кольцо в Вене) и "полуринг" (в Будапеште) превращали столицы в реализацию самых смелых градостроительных утопий — парламенты, ратуши, музеи, театры и площади, площади, площади... Игра пространствами захватила Вену и Будапешт и превратила их в самые "имперские" по духу города Европы.

        Смена стилей и имен в обеих столицах проходила очень быстро. Вроде бы все так, как и в остальной Европе, но громче, крупнее, ярче, истошнее, наконец. Венский историзм, конечно, роскошный, но в принципе еще близок к аналогам в Париже или Берлине, а вот венский модерн (стиль сецессион) — это уже совсем другая история. Несмотря на повсеместность распространения модерна, он всякий раз иной, и в Вене — самый-самый: самый золоченый, самый мудреный, самый нарочитый и самый нервный. Такой он в архитектуре, такой и в декоративном искусстве.

        Нервность — вообще одна из родовых черт венского искусства. Похоже, совсем неслучайно именно здесь обитал доктор Фрейд — здесь было что анализировать. Но не стоит это определять как диагноз, это скорее анамнез — генетический код культуры, который при определенном стечении обстоятельств может дать исключительный художественный выброс. Он и дал: архитекторы Отто Вагнер, Адольф Лоос, Готфрид Земпер, художники Густав Климт, Эгон Шиле, Оскар Кокошка — это только первые имена венского расцвета, а были еще и десятки вторых, сотни третьих...

        Конечно, такие имена перетягивают на себя одеяло любой выставки. Однако на этой выставке акцент не на знаменитостях, а на контексте. Тяжеловесный венгерский историзм, будто выросший в парижских салонах, восхитительное стекло Йозефа Хофманна, модерновые мозаики, литье и, отдельным номером программы, придворные картинки Михая Зичи, разрывавшегося между Будапештом и другой столь же блестящей европейской столицей — царским Петербургом.