22 и 23 сентября во Франции побывал папа римский Франциск. Для своего визита он выбрал «вторую столицу» страны — южный приморский Марсель. Папа посетил господствующую над городом церковь Нотр-Дам-де-ла-Гард, прочитал проповедь на стадионе, где среди 57 тыс. слушателей были президент Франции Эмманюэль Макрон и его супруга, и поклонился памятнику погибшим в море иммигрантам. Смысл его речей заключался в том, что беженцев нельзя бросать среди волн. С этим в стране согласны не все, замечает корреспондент «Ъ» во Франции Алексей Тарханов.
Папа римский Франциск (справа) и президент Франции Эмманюэль Макрон
Фото: Yara Nardi , Reuters
Папа римский Франциск (справа) и президент Франции Эмманюэль Макрон
Фото: Yara Nardi , Reuters
Первый полноценный визит папы Франциска во Францию, если не считать краткого приезда в Страсбург в 2014 году для речи на Совете Европы, прошел 22 и 23 сентября в Марселе. В прошлый раз страна торжественно принимала главу католической церкви лишь в 2008 году. И был им предшественник нынешнего понтифика Бенедикт XVI. Он встретился тогда с Николя Саркози и Карлой Бруни, выступил с проповедями в Париже и Лурде.
«Папа бедных» Франциск предпочел Парижу многонациональный южный Марсель, заставив нынешнюю президентскую чету отправиться к нему на встречу.
Визит начался на фоне споров об иммиграции, тем более злободневных, что Франция отказалась принимать на своей территории беженцев, высадившихся в Италии и взывающих о помощи. Министр внутренних дел Жеральд Дарманен уже пообещал, что ни один из новоприбывших не будет допущен на французскую территорию. На итало-французской границе усилен контроль, сотни беглецов отправляют обратно в Италию.
Франции вскоре предстоит обсуждать в парламенте новый закон об иммиграции, а точнее, против иммиграции. И прекраснодушие папы было воспринято как действие политическое, попытка вмешательства церковного авторитета в давно установившееся политическое расписание. Выступления папы Франциска, кажется, стали для французских и европейских властей такими же неприятными неожиданностями, как массовые высадки иммигрантов на острове Лампедуза, но ведь понтифик не обязан прислушиваться к мнению французского МВД.
Папа всячески подчеркивал, что его волнует судьба угнетенных и неимущих, демонстративно предпочтя визит в самый бедный район Сен-Морон протокольному завтраку у архиепископа.
В эти северные районы города полиция заглядывает в основном по случаю очередной перестрелки между бандами наркоторговцев, жертвами которых в последние месяцы все чаще становятся случайные прохожие. Зная об этом, папа не побоялся нанести визит в неблагополучный район, хотя и под ярким солнцем, и даже назвал Марсель «приютом спокойствия», что вызвало довольно-таки ядовитые комментарии уголовных хроникеров.
Сен-Морон известен и тем, что, будучи самым запущенным городским образованием не только в Марселе, но, возможно, и во всей Франции, оказывается первым приютом для «понаехавших»: беженцы одной волны здесь сменяются представителями другой. С иезуитской точностью папа выбрал его, чтобы заговорить о пришельцах с Востока и из Африки, которые прибывают во Францию всеми возможными путями.
В городе—столице французской иммиграции, не раз принимавшем желанных и не очень желанных гостей, папа решительно возвысил голос в защиту беженцев, призывая к солидарности, взаимопомощи и братству.
Перед мемориалом морякам и мигрантам, погибшим в море, он призвал покончить с «фанатизмом безразличия», из-за которого «Средиземное море, Mare nostrum (Наше море), превратилось в Mare mortuum (Мертвое море)». «Те, кто рискует своей жизнью на море, не агрессоры, они ищут гостеприимства»,— сказал папа Франциск, выступив заодно против излюбленной французскими властями идеи «интеграции», которую он счел «ассимиляцией, слишком жесткой и догматичной». У него нашлись слова и в защиту иммигрантской и постиммигрантской молодежи, не так давно пытавшейся потрясти основы французского правопорядка,— «предоставленных самим себе, ставших легкой добычей, средой для правонарушений и проституции».
Как когда-то у Рабле, французские политики разделились на «папеманов» и «папефигов». Крайне левый Жан-Люк Меланшон отправился в эти же дни в Марсель побороться за судьбу иммигрантов, чтобы выглядеть святее папы римского. А крайне правые защитники традиционной католической Франции устами Марион Марешаль-Ле Пен заявили, что не согласны с Франциском: «Папа непогрешим только в религиозной догме, а в данном случае он явно не понимает, с чем мы столкнулись».
В субботу папа Франциск покинул Марсель и вернулся в Ватикан. На аэродроме его проводили Эмманюэль и Брижит Макрон. Надо полагать, каждый остался при своем мнении.