акция
День народного единства, введенный взамен годовщины большевистской революции, преподнес сюрприз придумавшим его властям. В то время как большинство россиян так и не разобрались, что они празднуют, ультраправые использовали праздник для легализации лозунга "Россия — для русских".
Первое празднование Дня народного единства закончилось громким скандалом — его главным событием стал марш праворадикальных организаций. В то время как большинство россиян (судя по опросам социологов) так и не уяснило себе смысл праздника, радикалы превратили его в праздник "освобождения от польско-литовских захватчиков" и провели шествие под националистическими лозунгами.
Главным организатором марша выступил Евразийский союз молодежи, созданный по инициативе известного борца с "оранжевыми" революциями Александра Дугина. Однако столь громкой акция евразийцев стала по причине того, что к ней присоединились радикальные националистические организации вроде Движения против нелегальной иммиграции, Славянского союза и национально-патриотического фронта "Память". Именно благодаря их участию и их лозунгам праздничный марш ультраправых, посвященный Дню народного единства, больше напоминал шествия германских нацистов образца 1933 года (подробный репортаж см. на стр. 6).
Эта акция, судя по всему, напугала всех — и власть, и демократов. До сих Кремль готовился к отражению "оранжевой революции", проходящей под демократическими лозунгами. Именно для противодействия "оранжевой чуме" создавалось движение "Наши". Активным борцом с "оранжевой" чумой считается и господин Дугин, который уже проводил акции против "оранжевых" на Украине и в Молдавии. Однако присоединение к "антиоранжевым" праворадикалов грозит и самой власти непредсказуемыми последствиями. Дело в том, что "оранжевые" идеи неинтересны большинству россиян. А вот националистические идеи гораздо более популярны в России. Как заявил Ъ руководитель Центра изучения проблем ксенофобии и экстремизма Эмиль Паин, сейчас в стране "невероятно велик уровень поддержки идеи 'Россия — для русских'".
Этот уровень, по его сведениям, держится на 51-53% и "не снижается с начала 2000-х годов". При этом убежденных националистов, по словам господина Паина, "всего 8-10%", их "не удовлетворяет путинская вертикаль власти, и они хотят более жесткого имперского государства". Это связано, по мнению господина Паина, с тем, что общество благодаря усилиям нынешней власти проникнуто страхом: "Внешние враги хотят оторвать куски пожирнее от нашей территории, а внутри страны враги — террористы, оппозиция, олигархи, бизнесмены, пресса". "Правый марш", по оценке Эмиля Паина, показывает, что "президентская администрация вырастила в пробирке Франкенштейна, который уже вышел из-под контроля и может затребовать себе всей власти".
Видимо, этим и объясняется странная реакция власти на "праздничное" событие, вылившаяся в глухое молчание, которое хранили 4 ноября практически все общефедеральные телеканалы. Не исключено, что сюжет о "Правом марше" не стали давать, чтобы не портить им благостные праздничные сюжеты, к примеру, о "добрых делах", которые в тот день творили активисты "Наших". Но скорее всего, в коридорах власти пытаются оценить факт появления еще одной (наряду с левой КПРФ, "Родиной" и демократической от "Яблока" и СПС) оппозиции себе, реальные возможности который неизвестны. Ведь вряд ли в Кремле рассчитывали, что первое празднования Дня народного единства, придуманного на смену 7 Ноября коммунистов, превратится в праздник фашиствующих правых.
Демократы в своих оценках шествия вполне решительны и обвиняют в происшедшем непосредственно власти. Например, лидер "Яблока" Григорий Явлинский назвал московскую акцию "прямым следствием политики стимулирования насилия в стране, которая проводится не первый год, политики ксенофобии, политики национализма". Более того, господин Явлинский не сомневается, что "власть продемонстрировала свои боевые отряды". Секретарь федерального политсовета СПС Борис Надеждин считает, что "официальная политика, провозглашающая через популярных телеведущих или через 'Наших' идею, что Россию окружают враги" воспринята националистами как сигнал "к поиску внутренних врагов".