Татьяна Чеснокова: «Наш горизонт планирования — пять-шесть лет»

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Татьяна Васильевна, будет ли как-то корректироваться финансирование профессиональных клубов из бюджета на 2024 год?

— Бюджет, в котором предусмотрен общий объем субсидий для всех клубов, принят на три года, на 2024 год он остается неизменным. Но нужно понимать, что сумма, которую получит каждый клуб на следующий год, будет известна только в конце декабря. Дело в том, что на каждый год объем субсидий для команд рассчитывается по ряду параметров. Это посещаемость матчей, качество выступлений, положение в турнирной таблице. Еще один параметр — официальное число занимающихся спортом, в котором выступают клубы. Мы считаем, что если у нас есть команда высшего дивизиона, то этим видом спорта должно заниматься как можно больше детей и взрослых. Кроме того, учитывается отсутствие налоговой задолженности, долгов за эксплуатацию спортивных объектов.

— Есть мнение, что профессиональные клубы вообще должны кормить себя сами. Вы согласны?

— Об этом можно дискутировать бесконечно. С одной стороны, суть профессионального спорта и заключается в том, что команды находятся на самоокупаемости, по крайней мере в Европе. Но в российской действительности клубы сегодня не могут жить автономно. Наши клубы выполняют важные социальные функции: их матчи бесплатно посещают люди с ограниченными возможностями, ребята из спортивных школ.

Опять же мы понимаем, что клубы должны выступать стабильно, а не «выстрелить» в один сезон и потом упасть в конец турнирной таблицы. А сегодня положение в турнирной таблице напрямую зависит от объема финансирования. Да, есть исключения, например «Пермские медведи», у которых денег меньше, чем у конкурентов, но они всегда в топе. Но это лишь подтверждает общее правило. Чтобы клубы были конкурентоспособными, нужны конкурентоспособные игроки и тренеры, наконец — легионеры более высокого уровня, за которыми будут тянуться местные ребята.

Как я уже сказала, для получения субсидий клубы должны не только соответствовать критериям, но и подписать соглашение, в котором будет прописано, не ниже какого места они должны занять по итогам сезона. Пока что наши команды находятся на «своих местах» и выполняют взятые на себя обязательства. Я не могу быть профессионалом в каждом виде спорта и не могу оценить, правильно ли поступает главный тренер «Молота» Александр Гулявцев или директор «Пармы» Сергей Богуславский. Но мы видим турнирную таблицу и делаем соответствующие выводы. Александр Вячеславович — это человек, который сегодня является авторитетом в Пермском хоккее, он объединяет его. Поэтому если он считает, что команда играет не так, как нужно, то он вправе принимать любые кадровые решения.

— В сентябре состоялся «Пермский марафон», в котором приняло участие много спортсменов из других городов. Есть ли какие-то данные, сколько денег оставили гости. На ваш взгляд, можно ли развивать эту историю в контексте спортивного туризма и вообще коммерциализировать ее?

— Задаться вопросом, сколько «Пермский марафон» приносит прямых и косвенных инвестиций в наш город, наверное, стоило бы. Но у нас такой статистики нет. Думаю, что это вопрос к коллегам из других министерств. По части минспорта могу сказать, что теоретически можно посчитать, на какую сумму были проданы слоты. В этом году за неделю до мероприятия их выкупили абсолютно все, были даже желающие купить дополнительные слоты за несколько дней до мероприятия, но ничем помочь им уже не смогли. Это говорит о том, что марафон с каждым годом становится все популярнее, в этом году прилетали даже жители Камчатки. Хотели приехать и топовые спортсмены из Кении, но визита, к сожалению, не получилось. Конечно, это повысило бы конкуренцию в забегах, а значит, и уровень марафона.

— К юбилею города планировалось построить ряд крупных и сравнительно небольших спортивных объектов. Как продвигаются эти проекты, например строительство комплекса «Энергия»? Не сдвигается ли сроки «вправо?»

Если говорить об «Энергии», то мы находимся в графике. На объекте я с коллегами бываю каждый вторник, обсуждаем ход строительства с представителями подрядчика. Да, есть проблемы, которые усложняют работу, к примеру — связанные с несвоевременной поставкой материалов. Но это все рабочий процесс, у нас есть четкое намерение ввести объект в срок. Это важно еще и в плане взаимоотношений с федеральными структурами, поскольку мы уже несколько лет не получали из федерального бюджета средств на строительство таких крупных объектов. Последним из них стал манеж «Пермь Великая». В «Энергию» федеральный бюджет инвестировал 220 млн руб., поэтому нам очень важно выполнить все работы в срок и показать, что Пермский край умеет выполнять задачи.

Со спортивной точки зрения нам этот объект жизненно необходим, поскольку у нас катастрофически не хватает залов, где требуется площадка больше, чем стандартный школьный спортзал. Речь, например, идет о гандболе и мини-футболе. Появление «Энергии» позволит нам проводить юношеские соревнования всероссийского уровня сразу по нескольким видам спорта.

В рамках реконструкции стадиона «Юность» подрядчик приступил к демонтажу старых конструкций, в этом году закончится подготовка площадки, а в следующем начнется основной этап работ. Безусловно, в проекте будут технические изменения, связанные с невозможностью использования иностранного оборудования, но нужная номенклатура уже производится в России. К концу следующего года строительство будет закончено. Идет подготовка площадки для новой ледовой арены на «Иве». Срок окончания строительства — также конец 2024 года. Думаю, мы справимся.

— Летом было объявлено, что на месте стадиона «Молот» будет построен новый спорткомплекс. Когда начнется разработка проектно-сметной документации? Есть ли уже понимание по срокам реализации проекта?

— В данный момент вместе с институтом территориального планирования мы рассматриваем различные варианты развития и наполнения этой площадки. Безусловно, там должен быть построен легкоатлетический стадион, поскольку в крае сейчас нет объекта, который позволяет принимать всероссийские соревнования по легкой атлетике. Возможно, на «Молоте» появится быстровозводимая тренировочная ледовая арена, баскетбольные площадки, может быть что-то еще. Сегодня нам поставлена задача найти инвесторов для реализации этого проекта, и от их активности во многом зависит, какими спортивными объектами будет наполнена эта территория. О сроках можно будет говорить только тогда, когда у нас будет понятный механизм финансирования.

Добавлю, что, согласно федеральным требованиям, к 2030 году доля спортивных объектов, построенных с привлечением частных инвестиций, должна составлять не менее 50%. Причем этот показатель рассчитывается не по сумме инвестиций, а именно по количеству объектов. И сегодня уже есть бизнес-структуры, которые понимают экономику таких проектов и готовы вкладываться в здоровье нации.

— Насколько известно, часть экипировки членам сборных Пермского края приобретается за счет региональных федераций и краевых учреждений минспорта. Их, в свою очередь, спонсирует бюджет. С учетом санкций и падения курса рубля эти расходы увеличились?

— У нас практически нет федераций, которые бы финансировали спортсменов за свой счет. Основную поддержку атлеты получают из двух источников: краевых либо муниципальных учреждений, а также за счет Центра спортивной подготовки Пермского края, который и обеспечивает федерации субсидиями.

В 2021 году губернатор поддержал наше предложение об увеличении субсидии федерациям на приобретение оборудования и экипировки с 10,5 млн руб. до 30 млн руб. Мы внедрили новый механизм ее предоставления, поскольку поняли, что существующий работает неэффективно.

Раньше федерации составляли список всего, что им нужно в плане инвентаря и оборудования и сколько это стоит. В 2022 году конъюнктура рынка спортивного инвентаря и оборудования сильно изменилась, и мы поняли, что с существующим бюджетом просто не можем удовлетворить все заявки. В итоге результаты конкурсного отбора были отменены, и была разработана новая система предоставления средств. Теперь сумма, которая предоставляется каждой федерации на приобретение оборудования, рассчитывается по критериям эффективности. Это абсолютно прозрачная и понятная система, поскольку, чем эффективнее работает федерация, тем больше она получает средств.

Еще несколько лет назад были ситуации, когда федерации присылали заявки на приобретение инвентаря и оборудования, а покупали парадную форму. И тогда я сильно расстроилась: форма — это, конечно, прекрасно, но для участников соревнований определенного уровня она и так приобретается. Считаю, что инвентарь и оборудование, особенно для общего использования, — это все же более длинные и эффективные инвестиции. Например, на одном борцовском ковре может вырасти не один хороший спортсмен, а форма просто передается в личное пользование.

Думаю, что сегодня ситуация с экипировкой гораздо лучше, чем три года назад. Если раньше средства на ее покупку получали около десяти федераций, то теперь их около тридцати ежегодно. Да, суммы разные, но все что-то получают, а значит, и могут работать со спортсменами.

— В прошлом году СМИ сообщали, что не все федерации взаимодействуют с министерством эффективно. Например, не вовремя представляют необходимую отчетность. Как обстоят дела сейчас?

— Мы провели проверки деятельности всех спортивных федераций региона. Результаты нас порадовали не везде. Например, в прошлом году была отозвана аккредитация у федерации биатлона Пермского края, после чего там сменилось руководство. Я считаю, что, помимо спортивных результатов, основной задачей руководства каждой федерации является поддержание бесконфликтной среды. А для этого руководитель должен уметь договариваться с тренерами, спортсменами, их родителями. Для спортсменов, во избежание тех же конфликтов, должна быть введена понятная рейтинговая система. Сейчас работа федераций перестраивается. Надеюсь, мы скоро увидим результаты.

— За атлетов, которые показывают хорошие результаты в соревнованиях высокого уровня, существует конкуренция между регионами. Например, по зарплате, условиям проживания, сумме призовых. Как выглядит в этой борьбе Пермский край?

— Как и в других регионах, в Пермском крае для таких спортсменов есть адресные меры поддержки. Например, у нас есть возможность приобретения жилья, выплаты призовых, а если спортсмен трудоустроен в Центре спортивной подготовки, то он получает там зарплату и премию за спортивные достижения. Но нужно понимать, что спортивная жизнь атлета сравнительно коротка, поэтому многие из них присматриваются к регионам, которые могут предложить лучшие условия. Одно время я переживала по этому поводу, но потом решила, что трагедии в этом нет. Я не думаю, что Мария Истомина или Савелий Коростелев (члены сборной России по лыжным гонкам.— «Ъ-Прикамье»), которые сейчас выступают за Архангельскую область, не пользуются поддержкой пермяков. Для нас они остаются своими, а Пермский край является «кузницей» отличных спортсменов, которые показывают высокие результаты.

Как я считаю, одной из задач тренеров является воспитание у спортсменов гордости за школу, которая их вырастила. Нельзя достичь высоких результатов только за счет переезда в другой регион. Да, система подготовки не идеальна, долгое время она была ориентирована на подготовку одной-двух звезд. Но в идеале «на подхвате» у тех же Истоминой и Коростелева должны бежать еще три-четыре спортсмена, которые близки к их уровню. И может быть, тогда бы они и остались в Пермском крае. А в регионе долгое время существовала практика, когда перспективных спортсменов, которые начинали показывать хорошие результаты, «продавали» в другие регионы. Я уверена, что это недопустимо. Выстроить новую систему мгновенно невозможно, поэтому наш горизонт планирования — пять-шесть лет.