Событие недели — "Нигде в Африке" (Nirgendwo in Afrika, 2001) режиссера из Баварии Каролины Линк, удостоенный вполне предсказуемого "Оскара" за лучший иностранный фильм (20 ноября, "Культура", 22.30, ***). При бесспорных достоинствах фильм кажется каким-то кентавром: к "туловищу" экзотического и зоркого опыта об Африке грубо пришита "голова" драмы на тему холокоста. Можно пофантазировать, что фрау Линк пришла к продюсеру просить денег на бессюжетное наблюдение за жизнью антилоп гну, зебр и прочей саранчи, но получила отказ: этого добра и на канале Discovery хватает. Вот какая-нибудь большая, гуманистическая тема — другое дело, особенно в эпоху всемирного триумфа "Пианиста" или "Списка Шиндлера". Каролина Линк спорить не стала и сметала на живую нитку историю адвоката Вальтера (сыгранного грузинским актером Мерабом Нинадзе), который успел с семьей покинуть нацистскую Германию за считанные недели до "хрустальной ночи" — колоссальных еврейских погромов в ноябре 1938 года. Бежали они аж в Кению, где сначала с ужасом преодолевали все немыслимые для интеллигентных европейцев бытовые, сантехнические трудности, но потом сжились с Африкой так, что, когда война кончилась, дочь Вальтера даже не хотела возвращаться в фатерланд. О холокосте режиссер вспоминает, когда герои получают вести из Европы или слушают радио. Вторая мировая война задевает их по касательной: только Вальтер надумал пойти в английскую армию, как война и закончилась. Так же наплевательски Линк относится и к другим сюжетным линиям. История адюльтера, чуть было не приключившегося с женой Вальтера, скоропостижно обрывается, как и возможный роман между дочкой и ее туземным сверстником. Зато Африку, ее воздух, ее жар, ее пыль, ее фауну, ее саранчу, которую чернокожие мальчишки очень аппетитно поедают на крупных планах, Линк снимает отлично, с чувством. Люди интересуют ее гораздо меньше, и она этого не скрывает, что, бесспорно, делает фрау Линк честь. Странная конструкция и предсмертный фильм французского классика Жюльена Дювивье (1896-1967) "Дьявольски ваш" (Diaboliquement votre, 1967) (23 ноября, РТР, 1.15, **). За диковатой историей, случившейся с героем Алена Делона, следишь с ощущением дежавю, пока не соображаешь, что Дювивье просто решил подзаработать на моде на романы Себастьяна Жапризо с их галлюциногенными интригами и персонажами, не понимающими, сошли ли они с ума, забыли прошлое или стали жертвами дьявольского заговора. Герой три недели провалялся в коме после автомобильной катастрофы и ничего не помнит. Какие-то люди привозят его в замок, который якобы принадлежит ему, уверяют, что он долгие годы провел в Гонконге, хотя из подсознания всплывают рваные образы Алжира. Какая-то женщина называет себя его женой, но от близости уклоняется. Какой-то китаец изображает преданного старого слугу, но явно имеет свои виды на "жену". Постепенно фильм скатывается в откровенный гран-гиньоль: на героя падает люстра, неожиданно раскрывается люк, ведущий в подвал, и по ночам потусторонний голос бубнит невесть откуда: "Я сошел с ума, я сошел с ума, пора и в петлю". Заканчивается все горой трупов и предсказуемой разгадкой. Шедевр Марселя Карне (1909-1997), другого классика "поэтического реализма" 1930-1940-х годов, "Дети райка" (Les enfants du paradis, 1945) — объяснение в любви к театру (19 ноября, "Культура", 14.20, *****). Сначала он назывался "Бульваром Преступлений", так парижане 1830-х годов прозвали улицу в квартале Марэ, где размещались популярные театры. Классицизм уже утратившего былую легкость Карне сполна компенсируется сценарием Жака Превера и феерическим кастингом. Великий мим Жан-Луи Барро играет своего не менее великого предшественника Батиста Дебюро, вечного Пьеро. Клод Брассер — его друга и соперника Фредерика Леметра, гениально безобразничающего на сцене Арлекина. Гаранс, в которую оба влюблены, — Арлетти, как раз перед выходом фильма на экраны освобожденного от нацистов Парижа арестованная за связь с немецким офицером. Впрочем, в Гаранс влюблены все: и убийца Ласенер, и граф де Монтре. "Любовь — это так просто". Эти слова Гаранс, печально соблазняющей Дебюро, — одна из самых бесстыжих и возвышенных фраз в истории кино. Жизнь перетекает в театр, театр — в жизнь. Сымпровизированная Дебюро на улице пантомима спасает Гаранс от несправедливого ареста, а Ласенер аранжирует свои преступления и свою собственную капитуляцию, фактическое самоубийство, как шедевры никем не признанного актера. Когда сравниваешь с былыми фильмами современные французские опусы, понимаешь, что ремесленное мастерство растерять очень просто. Сюжет фильма Лорана Бенеги "Проигравший забирает все" (Qui perd gagne!, 2004) задуман неплохо (20 ноября, РТР, 2.10, *). Любовники скрывают свою связь. Он — игрок криминального толка. Она — начальник бригады по борьбе с азартными играми, вынуждена мобилизовать своего миленка на разоблачение крупной аферы. Но Бенеги снимает эту историю так, словно ему лет сто: фильм пахнет нафталином и кишит сценарными нелепостями.
