На минувшей неделе в регионах продолжали ликвидировать советскую власть, причем весьма по-советски. Одни депутаты "ради интересов России" и для обеспечения преемственности власти отказывались покидать свои посты, другие пытались сохранить депутатские мандаты и привилегии, не желая подчиняться давлению президента, третьи — просто потому, что ни в чем себя не считают виноватыми. Правда, тем временем главы администраций один за другим упраздняли Советы на местах из-за отсутствия кворума. Так что, вероятно, Борис Ельцин добьется своего и без особых потрясений и жестких мер получит в будущем году новые региональные власти, которые не смогут реально противодействовать единой вертикали исполнительной власти.
Впрочем, будучи на самом деле революционным, процесс реформирования региональных властей "плохо смотрится", видимо, потому, что протекает на фоне куда более ярких и драматичных событий, связанных с выборами в новый парламент.
После разгрома оппозиции, по традиции русской интеллигенции, сами демократы начали выяснять отношения между собой и размножаться делением. Еще некоторое время назад трудно было представить, что Анатолий Собчак и Гавриил Попов не будут в президентской команде. Что ярым демократам Льву Пономареву и Глебу Якунину не найдется места в в предвыборном списке "Выбора России". Кстати, отца Глеба, это, очевидно, должно было особо потрясти, поскольку ради места в Государственной думе он пошел против решения Священного Синода, не рекомендовавшего служителям Церкви баллотироваться в федеральный парламент. Впрочем, демократический батюшка пока не оставил надежд попасть в Государственную думу, а что касается Священного Синода, то на его рекомендации он готов положить компромат о связях высших иерархов Русской Православной Церкви с госбезопасностью.
И тем не менее разных предвыборных демократических объединений оказалось совсем не намного меньше, чем видных демократических деятелей.
Довольно драматично разворачиваются события вокруг Сергея Шахрая. На прошлой неделе отчетливо проявилось, насколько он "не свой" в президентском окружении. Стало окончательно ясно, что нужен данный вице-премьер Борису Ельцину или его советникам лишь в качестве рабочей лошадки, которую запрягают в самый тяжелый воз. И кажется, что Сергея Шахрая не бросали еще только на подъем сельского хозяйства — во всех остальных горячих политических точках он уже побывал. Однако его безусловные заслуги перед Кремлем оказались забытыми в предвыборной борьбе.
В созданной Шахраем Партии российского единства и согласия не оказалось ни одной первостепенной политической фигуры из исполнительной власти. (Александр Шохин, присутствовавший на учредительном съезде в Новгороде, — личность известная, но не настолько авторитетная, чтобы привлечь голоса избирателей.) Куда более весомы с точки зрения поддержки Виктор Черномырдин и Олег Сосковец со стоящими за ними крупными промышленными структурами. И, видимо, не случайно распространялась информация, что кто-то из них будет баллотироваться в парламент от Партии единства и согласия. Но вскоре и премьер и его заместитель опровергли эти сведения. Между тем Кремль, делая шаги, объективно способствующие демократичности выборов, т. е. разрешая коммунистам и "руцкистам" зарегистрировать свои партийные списки и подготавливая указ о равном доступе кандидатов к средствам массовой информации, не скрывает своей заинтересованности в победе "Выбора России".
Настоящим потрясением для общественности стало то, что министрам было разрешено баллотироваться в Федеральное собрание. А именно в "Выборе России" больше всего функционеров высшей исполнительной власти. Но еще свежо в памяти, как те же самые демократы при Михаиле Горбачеве громко возмущались засильем в союзном парламенте государственных и партийных чиновников. И вот теперь, оказавшись у власти, они поняли, что в совмещении постов "что-то есть". Это "что-то" на данном этапе — преимущества в предвыборной борьбе, которые дает высокое положение даже самому принципиальному кандидату. Позже, попав в Госдуму, министры, естественно, будут пользоваться мандатами для того, чтобы лоббировать законы, выгодные своему ведомству, а не всей стране. В качестве недавнего примера можно привести ситуацию с народным депутатом Валентином Степанковым, который добился того, что хасбулатовский парламент не стал принимать основополагающий для любой демократии закон о суде присяжных потому, что прокуратура не была готова действовать в его рамках. Понятно, что против совмещения постов наиболее активно выступили те, кому особенно нечего совмещать. Министры же и вице-премьеры ничего странного в совмещении не видят и решение президента поддерживают и одобряют.
Обращает на себя внимание и то, что в предвыборной кампании активно участвует администрация президента — государственная структура, которой вроде бы следовало оставаться нейтральной. Между тем ее работники охотно оглашают свои прогнозы по поводу выборов. В соответствии с ними, большинство мест в парламенте получит "Выбор России", и это, очевидно, должно послужить ориентиром для колеблющихся избирателей, привыкших доверять чужому мнению. Между тем сам Борис Ельцин благородно отказался присутствовать на учредительном съезде "Выбора России", поскольку является президентом всех россиян, а не только тех, кто разделяет взгляды этого блока.
Что может быть в расколе демократов? На первый взгляд, это выглядит как предвыборный тактический ход — не стоит складывать все яйца в одну корзину, и если кто-то не пройдет по одному списку или в нескольких избирательных округах, то в парламенте окажутся демократы из другого списка и других округов. Однако все же речь, скорее всего, идет именно о расколе, поскольку партии одного направления не скрывают своих принципиальных разногласий. Во-первых, все по тому же вопросу совмещения постов, во вторых — в связи со сроками новых президентских выборов. На прошлой неделе стало окончательно ясно, что призывы провести их в декабре не были услышаны. Пока дата выборов остается неизменной — 12 июня, однако до тех пор может всякое произойти.
Разногласия демократов проявились даже во взглядах на Основной закон, который они дружно создавали на Конституционном совещании в пику депутатскому корпусу. Теперь Конституцию пересматривают на заседаниях Общественной и Государственной палат с учетом того, что уже нет парламента, а у субъектов федерации нет прежней силы. Особых возражений по поводу возврата в окончательный проект того, что было отдано из президентского варианта Основного закона под давлением обстоятельств, нет. Вероятно потому, что плох тот политик, который не мечтает стать президентом, а именно его власть, скорее всего, будет усилена.
Расхождения проявились в подходах к тому, как следует принимать Конституцию. Президент постановил — на референдуме. Избирателям, после того, как они ознакомятся с проектом, оставляют небогатый выбор сказать "да" или "нет" Основному закону. И это наверняка поставит в затруднительное положение тех, кто будет согласен с одними статьями, но возражает против других. Зато повышает шансы на принятие Конституции, поскольку народ истосковался по стабильности.
Но оказалось, что не всем дано понять глубину этого предложения президентских стратегов. Демократическая партия России (травкинская) считает, что Основной закон должно принимать Федеральное собрание. А поскольку большинство в Конституционном совещании не поддержало эту идею, представители Демпартии покинули Конституционное совещание. В связи с чем Владимир Шумейко совершенно справедливо заметил, что совещание обойдется и без них.
Скорее всего, раскол демократов вызван стратегическими соображениями Кремля, решившего наконец-то, используя выборы, создать сильную правящую партию, костяк которой составит "Выбор России". Учитывая, что его представители и окажутся скорее всего парламентским большинством, ситуация в России в таком случае будет напоминать ситуацию в бывших странах "народной демократии", где, как это не удивительно для многих, формально сохранялась многопартийная система. Однако она послужила защитой от коммунистической диктатуры. Так, вероятно, и в Федеральном собрании после выборов все партии будут служить лишь демократическим обрамлением для "Выбора России".
ОТДЕЛ ПОЛИТИКИ