Не ужас, а ужас-ужас

Рассказывает Ирина Кулик

Джоэл-Питер Уиткин рассказывает, что его первыми моделями были трехногий человек, женщина-курица и гермафродит, которых он встретил на ярмарке в Кони-Айленде. А самым сильным впечатлением его детства была произошедшая у него на глазах автокатастрофа: отрезанная голова выкатилась прямо к ногам пятилетнего Джоэла.

Публика, конечно, вправе верить или не верить историям, которые рассказывает о себе один из самых провокационных и знаменитых фотохудожников современности. Как вправе верить или не верить своим глазам, рассматривая работы Уиткина — роскошные, как барочные картины, фотографии всевозможных небывалых созданий: карликов и горбуний, андрогинов, транссексуалов и увечащих себя мазохистов, трехгрудых женщин или безногих и безруких мужчин и отдельных рук, ног, грудей и голов, ставших вместе с плодами и цветами элементами причудливых натюрмортов. Конечно, можно сказать себе, что это наверняка фотомонтаж, и безмятежно любоваться эстетскими композициями. Но сам Джоэл-Питер Уиткин прекрасно знает, что именно он снимает. Он находит своих моделей в домах престарелых и в больницах, в моргах и анатомических театрах. Его занимает отнюдь не чисто художественный аспект эстетики безобразного. "Меня не интересуют стерильные образы, я работаю с настоящими эмоциями, с тайнами жизни и смерти — и это невозможно подделать",— утверждает мэтр.

Выходец из полухристианской, полуиудейской семьи и убежденный католик, Джоэл-Питер Уиткин вовсе не стремится разрушать табу и шокировать публику. Он собирает свою кунсткамеру так же, как собирали ее какие-нибудь мудрецы Средневековья и Ренессанса,— чтобы проникнуть в тайны мироздания. Если это и кунсткамера, то и вправду от слова "kunst". Любое отклонение от нормы для Уиткина — не уродство, но штучный шедевр, на который расщедрилась уставшая от производства стандартной продукции природа. Неслучайно многие из героев Уиткина сами находят художника — они прекрасно понимают, что только ему под силу увидеть и показать миру их красоту. И даже трупы Джоэл-Питер Уиткин снимает вовсе не для того, чтобы напугать или эпатировать публику, а затем, чтобы показать, что мертвое тело — вовсе не страшный мусор, отходы бытия, от которых надо побыстрее избавиться, а нечто, что было любимым и по-прежнему достойно почтения и любования.

Джоэл-Питер Уиткин приезжал в Москву весной — его выставка показывалась в рамках фестиваля "Мода и стиль в фотографии". Теперь его выставка открывается в галерее Гари Татинцяна. Здесь будут представлены произведения, ранее в Москве не показывавшиеся. Так что никаких благовидных предлогов для того, чтобы не ходить на выставку, нет. Смотреть работы Уиткина надо хотя бы потому, что только он, несмотря на требования этикета, осмеливается не отводить взгляд при виде "не таких, как все".