Русская ролюшка женская

На этой неделе в прокат выходят два фильма, как будто ведущие незапланированный, но неизбежный диалог друг с другом. Премьеры обоих состоялись на фестивалях: «Край надломленной луны» Светланы Самошиной стал лучшим фильмом программы ММКФ «Русские премьеры», «Привет, мама» Или Малаховой получил специальный приз за лучшую женскую роль (для Дарьи Савельевой) в Выборге. Обе картины дебютные, сняты женщинами-режиссерами, обе исследуют российский феномен «однополой семьи», состоящей из нескольких поколений женщин, с мужчинами, выведенными за скобки. И обе, по мнению Юлии Шагельман, делают это с точностью и тонкостью, не всегда доступными более опытным коллегам.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В «Крае надломленной луны», поставленном по сценарию Натальи Мещаниновой, фигура отца все же появляется, а еще до этого именно он, сам того не зная, запускает события фильма. Четырнадцатилетняя Соня (Маша Лобанова), выросшая без него, требует у матери (Виктория Толстоганова) информацию о давно уехавшем в Америку папе. Узнав, что он умер, сбегает из дома не в силах справиться с бурлящими эмоциями. На самом деле отец ее жив, но мать, положившая годы на то, чтобы вычеркнуть его из жизни — своей и двоих дочерей, не хочет, чтобы он появился в ней снова, пускай даже в формате видеозвонка. Однако младшую надо искать и возвращать, и она вызванивает на помощь старшую, журналистку Сашу (Анна Шепелева), которая на самом деле тоже сбежала, только давно: из Петербурга в Москву, от давящей матери — к условной свободе, от вечно отсутствующего отца — туда, где он не будет нужен.

Две женщины и девочка находят друг друга на старой семейной даче, где решают задержаться: то ли чтобы все-таки наладить хрупкие мосты друг к другу, то ли чтобы, выплеснув в лицо все обиды и претензии, сжечь их окончательно. Соня, еще не дозревшая до взрослой виртуозности в причинении боли ближнему своему, постепенно отходит на второй план, на первом остаются Саша и мама, сцепившиеся в вечном спарринге — и разорвать эту связь не может ни одна из них. Одновременно у Саши наклевывается что-то вроде любовной линии с симпатичным реставратором Борисом (Артем Быстров), но она оказывается иллюзией, и действие опять замыкается в чисто женском семейном кругу.

В «Привет, мама», где автором сценария выступила сама Иля Малахова, за кадром оказывается как раз фигура матери, тоже исчезнувшей, но из жизни уже взрослых дочерей Киры (Дарья Савельева) и Веры (Аглая Тарасова). Вторая, хоть и младшая, уже сама мать — подростка Аси (Анна Осипова) и младшей школьницы Нюши (Александра Евдокия Бакурадзе). Все четверо живут вместе, маленькой сестринской общиной, в которой Кира одновременно и красивая тетя-праздник (в отличие от замотанной бытом Веры), и еще один ребенок, и формальная глава семьи: именно ей решать, признавать ли официально умершей ушедшую два года назад из дома мать, продавать ли ее квартиру, расселяться ли туда и так далее.

Мужчины для этих женщин тоже герои второго плана, хотя сначала может показаться, что жизнь сестер крепко завязана на них, переменных и непостоянных. Кира чередует женатых любовников, пытаясь собрать из троих человек одного, на кого можно было бы положиться (из этого, ясное дело, ничего не складывается, но, возможно, Кире оно на самом деле и не нужно). Вера ждет, когда выпишут из больницы некоего Толика (а вот ждет ли ее он — вопрос). Ася, как положено в шестнадцать лет, влюблена, но ее избранника (Артем Яковлев) проницательная тетя характеризует метко и беспощадно: «Ты — Балтийское море, а он — "Балтика-семерка"». Таким образом, попытки найти любовь и поддержку или хотя бы их имитацию где-то за пределами родного «бабьего царства» здесь тоже снова и снова заканчиваются возвращением в родную сестринскую гавань.

Мама же остается смутной тенью на периферии, но, пока она там присутствует, можно оставаться в роли маленькой девочки, в чьих проблемах и сложностях виноваты неправильные взрослые. Да и как сепарироваться от той, что ушла сама, не оставив ответов и рецептов?

В обоих фильмах нет положительных и отрицательных героинь, есть живые в своем несовершенстве женщины, одновременно правые и неправые, несчастные по-своему — по заветам русского классика, запертые в замкнутом кругу повторяющейся из поколения в поколение женской судьбы. Но по крайней мере финал «Привет, мама» дает надежду на то, что из-под вечных льдов этой наследственности все-таки можно выплыть.