Похороны упреждающего значения

Похороны экс-премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна пройдут 2 ноября в полном соответствии с траурным протоколом, тем же, что и в 2019 году при прощании с другим бывшим премьером, Ли Пэном. Об этом китайские власти сообщили 31 октября, на пятый день после неожиданной кончины Ли Кэцяна. Организованные властями пышные похороны бывшего главы правительства призваны пресечь несанкционированные траурные акции в связи со смертью «народного премьера». Либеральный стиль Ли Кэцяна сегодня нередко противопоставляют жесткому курсу нынешнего председателя КНР Си Цзиньпина, и, как утверждает западная пресса, в Пекине испугались, что массовое проявление скорби по ушедшему политику может перерасти в серьезные волнения.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Кремация тела экс-премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна, скончавшегося в ночь на 27 октября, пройдет в Пекине 2 ноября. В этот момент флаги на правительственных зданиях по всему Китаю, включая Гонконг и Макао, а также на всех контрольно-пропускных пунктах на госгранице, в морских портах и воздушных гаванях и, наконец, на дипмиссиях КНР за рубежом будут приспущены. При этом прощание с политиком обойдется без так называемого поминального собрания, транслируемого по телевидению: эта почесть, согласно принятым в Китае иерархическим формальностям, полагается лишь высшим лидерам государства вроде скончавшегося в декабре прошлого года экс-председателя Цзян Цзэминя.

Протокол траурных мероприятий по Ли Кэцяну, о котором официальный Пекин объявил во вторник, соответствует канонам, по которым в 2019 году прощались с другим политиком того же ранга — экс-премьером Госсовета Ли Пэном, единственным руководителем на этой должности, скончавшимся за последние два десятилетия (бывшие у власти между двумя Ли экс-премьеры Госсовета Чжу Жунцзи и Вэнь Цзябао здравствуют и поныне). И, как подметила гонконгская газета South China Morning Post, на смерть последнего Ли китайский официоз откликнулся точно такой же формулировкой, как и в случае с первым почившим Ли. Ли Кэцян был «отличным членом КПК, проверенным временем и верным бойцом за идеалы коммунизма, выдающимся пролетарским революционером, партийным и государственным руководителем», отметили в Компартии на этой неделе.

Конечно, то, что проводить Ли Кэцяна в последний путь власти решили именно так, как и положено деятелю его уровня, было логично. Однако официальное сообщение о том, как именно пройдет прощание с ним, сильно запоздало.

Вероятно, по той причине, что экс-глава правительства КНР ушел из жизни по китайским меркам довольно молодым и весьма неожиданно: не было никаких слухов о том, что 68-летний Ли Кэцян чем-то болен. И, судя по всему, новость о его внезапной кончине от инфаркта застала врасплох даже местных журналистов. Целые сутки после случившегося на сайте информагентства «Синьхуа», а вслед за ним и на сайтах всех ведущих центральных СМИ КНР значилась лишь довольно сухая и краткая констатация факта его смерти с обещанием позднее опубликовать некролог.

Вплоть до конца прошлого года Ли Кэцян, заступивший на ключевой пост в Госсовете КНР весной 2013 года и занимавший его в последующие десять лет, формально являлся в Китае вторым по значимости руководителем после председателя КНР Си Цзиньпина, отвечая за развитие и реформы, энергетику, строительство и здравоохранение. Когда-то Ли Кэцяна, которого многие считали протеже прошлого китайского председателя Ху Цзиньтао, всерьез рассматривали как главного претендента на высший государственный и партийный пост. Однако он проиграл Си Цзиньпину и остался навечно вторым.

Высокообразованный технократ, получивший юридическое образование в престижном Пекинском университете, и сторонник либеральной рыночной экономики. Таким Ли Кэцяна чаще всего описывали эксперты и журналисты, не забывавшие вскользь отметить, что его взгляды шли вразрез с позициями председателя Си, нацеленными на усиление государственного контроля во всем, включая экономику. Особенно часто противопоставление премьера Госсовета и председателя КНР зазвучало в 2022 году: Китай все еще жил под строгими ковидными ограничениями, сторонником сохранения которых был Си Цзиньпин, тогда как Ли Кэцян громогласно предупреждал о проблемах, стоящих перед экономикой страны на фоне затянувшихся противоэпидемических рестрикций.

Зато Ли Кэцян пользовался любовью в народе, прежде всего — за чуткость к социальным проблемам.

Одной из самых часто упоминаемых историй сразу после смерти премьера в китайских соцсетях стал его комментарий, сделанный три года назад. Пекин тогда широко рекламировал свои успехи в борьбе с абсолютной бедностью, и гордиться действительно было чем: стране удалось добиться этого на десятилетие раньше срока, установленного ООН. Однако именно Ли Кэцян стал тем человеком, кто во всеуслышание призвал не забывать, что в Китае все еще проживают 600 млн граждан с ежемесячным доходом в 1 тыс. юаней ($137 по тогдашнему курсу).

Вот потому, в отличие от властей, рядовые китайцы не стали тянуть с проявлением скорби по ушедшему государственному деятелю. Дом в провинции Аньхой, где вырос Ли Кэцян, моментально превратился в место паломничества людей, решивших почтить память «народного премьера». А соцсети тут же наполнились словами, отдающими дань уважения Ли Кэцяну и его заслугам на пути экономического реформаторства, пусть даже ему удалось воплотить в жизнь далеко не все из задуманного.

«Для некоторых Ли Кэцян олицетворял относительно более либеральный подход к отношениям между государством и обществом и выступал за предоставление большего пространства для социальных и рыночных сил. И иногда похвалить за непройденный путь — значит дать оценку пройденному пути»,— заявил Financial Times китаист Сун Вэньти, давая понять, что в народном восхищении Ли Кэцяном власти прочли завуалированное недовольство нынешним руководством.

Кстати, прецеденты, когда посмертное уважение к одному деятелю становится триггером для проявления несогласия с другим, в новейшей истории КНР уже бывали.

В начале 1976 года в Китае скончался глава Госсовета КНР Чжоу Эньлай, и не любивший его Мао Цзэдун не только велел воздержаться от проведения массовых памятных мероприятий, но и спустя два месяца после смерти заклеймил покойного в качестве сторонника реставрации капитализма (что в Китае тех времен считалось страшным обвинением). Это возмутило простых китайцев, и, вопреки запретам, народ вышел на массовое шествие в честь Чжоу Эньлая под лозунгами «Долой Мао Цзэдуна!».

Еще одним показательным примером стала смерть в апреле 1989 года экс-генсека КПК Ху Яобана. Он выступал за ускоренные реформы в стране и симпатизировал студентам, требовавшим на демонстрациях 1986 года демократических преобразований и борьбы с партийной коррупцией, но позднее был смещен с должности и посажен под домашний арест. На следующий день после его смерти пекинские студенты устроили стихийные траурные митинги, которые позднее переросли в печально известные массовые протесты на площади Тяньаньмэнь.

Держали ли сейчас китайские власти в уме те давние, но громкие истории, доподлинно неизвестно. Но вскоре после смерти Ли Кэцяна в Китае ввели строгое цензурирование этой темы в интернете: часть первых комплиментарных постов удалили, а остальным велели придерживаться в описании наследия Ли Кэцяна официальной биографии и не слишком хвалить реформаторский дух экс-премьера.

Студентам же, которых в Китае и не только считают самой потенциально взрывоопасной группой населения, строго-настрого запретили устраивать любые траурные мероприятия в честь господина Ли и рекомендовали воздерживаться от публичных выступлений, выходящих за рамки линии партии.

«Вспоминать о Ли с любовью — это завуалированное выражение недовольства по поводу Си Цзиньпина»,— констатировал в беседе с газетой The Guardian директор Китайского института при лондонской Школе восточных и африканских исследований Стив Цан, предположивший: «нет никаких шансов» на то, что нынешнее руководство КНР допустит «что-либо, кроме небольших семейных похорон» для Ли Кэцяна.

В Пекине, однако, подумали и решили сделать по-другому.

Наталия Портякова