Сегодня в Брюсселе откроется встреча руководителей стран-членов ЕС, на которой будет обсуждаться дальнейшая интеграция Европейского Сообщества. Основные вопросы повестки встречи — совместная внешняя политика, перспектива введения общей валюты, а также определение места расположения новых организаций Сообщества. Президент Франции Франсуа Миттеран приедет на встречу с предложением о том, чтобы во внешнеполитической сфере первой совместной акцией ЕС стала общая поддержка проведения в жизнь недавно заключенного палестино-израильского мирного соглашения.
Однако наибольший интерес европейских средств массовой информации вызывает вопрос о месте расположения новых организаций ЕС — медицинского агентства, агентства по охране окружающей среды, по торговым маркам и так далее. Сейчас учреждения ЕС располагаются в Бельгии, Франции и Люксембурге, и эти страны, скорее всего, не получат ни одной из новых организаций. Но среди остальных членов Сообщества спор не утихает. Больше всего шума поднято вокруг Европейского валютного института (European Monetary Institute — EMI), на основе которого в дальнейшем предполагается создать единый Центральный банк ЕС. Бесспорный лидер среди претендентов — Франкфурт, где располагается германский Бундесбанк. Представители Голландии активно возражают против такого решения, предлагая разместить EMI в Амстердаме. В Голландии говорят: "Немцы доминируют в нашей экономике, отобрали у нас футбольную славу, а теперь хотят отобрать и Центральный банк". Бывший министр иностранных дел страны, а ныне комиссар Европейского Сообщества Ханс ван дер Брук (Hans van den Broek) заявил: "Амстердам удовлетворяет всем критериям для расположения там EMI, кроме одного — этот город не в Германии". Положение усугубляется тем, что в Голландии менее чем где-либо еще в Западной Европе, затихла послевоенная вражда к немцам. Последний опрос показал, что половина молодых голландцев считает немцев "плохими людьми". Так что обсуждение вопроса о центробанке обещает быть эмоциональным.
С потенциально весьма опасной оппозицией в парламенте столкнулся в последнее время британский премьер Джон Мэйджор. Четырнадцать депутатов от правящей Консервативной партии опубликовали письмо, в котором заявляют, что при утверждении в Палате Общин бюджета в конце ноября они будут голосовать против запланированного сокращения оборонных расходов. Согласно сообщениям британской прессы, министерство финансов планирует, в рамках общей политики уменьшения правительственных расходов, сократить в будущем году траты на оборону на 22 млн фунтов стерлингов ($32,5 млн). В парламенте Великобритании, в отличие от ФРГ, нет строгой партийной дисциплины, и каждый депутат волен голосовать как ему заблагорассудится. Однако обычно, особенно в случае незначительного парламентского большинства, депутаты от правящей партии, за исключением 1-2 бунтовщиков, поддерживают предложения своего правительства. Сейчас в Палате Общин, насчитывающей 651 место, консерваторы обладают большинством всего в 17 голосов, и потеря 14 из них может вплотную подвести ситуацию к правительственному кризису и объявлению досрочных выборов (если кризиса не случится, очередные выборы могут быть объявлены не позднее 1997 года).
Дела другого премьер-министра — руководителя правительства Японии Морихиро Хосокавы — пока заметно лучше. Согласно опубликованным в Токио результатам последнего опроса общественного мнения, 75% японцев поддерживают премьера. Как и положено действующему премьеру, его популярность по стране в целом со времени опроса месячной давности уменьшилась, но уменьшилась незначительно — всего на 4%. Однако местные обозреватели отмечают, что падение поддержки премьера произошло в основном за счет сельских районов — там за Хосокаву высказались всего 60% опрошенных. Причина — новый шаг во внешнеторговой политике Японии, на который впервые решился именно нынешний премьер. Хосокава заявил о возможности открытия японского рынка для импорта риса, а неделю назад представитель правительства сообщил, что соглашение об импорте уже практически готово к подписанию. Теперь наблюдатели полагают, что решение этого болезненного для японских крестьян вопроса, в котором, как казалось, уже произошел некоторый прорыв (в основном из-за сильного давления извне) может быть по крайней мере отложено.