"Это история потерянного, эгоистичного мужчины"

В российский прокат вышел фильм одного из самых маститых французских режиссеров и продюсеров Клода Берри "Один остается — другой уходит". Берри словно задался целью синтезировать обычно ассоциирующиеся в массовом сознании с французским образом жизни темы: супружеские измены, кризис среднего возраста. Заодно он синтезировал и любимые зрителями жанры: одна из параллельных сюжетных линий выдержана в надрывно мелодраматическом тоне, вторая — почти бурлескна.

Даниэль (Даниэль Отей) влюбляется, причем взаимно, с первого взгляда в Юдит (Шарлотта Гензбур) в тот самый день, когда его сын страшно покалечился в аварии и семья должна бы сплотиться перед лицом несчастья. Его друг антиквар Ален (Пьер Ардити) заврался, пытаясь скрыть от жены (Натали Бай) роман со своей помощницей сенегалкой Фаридой (Аисса Маига). Поскольку в действие активно вмешиваются бывшие и настоящие жены героев, их дети от разных браков и сестры жен, экран напоминает большую коммунальную квартиру, и персонажам хочется предложить не заморачиваться, а зажить одной дружной семьей. Такой же коммуналкой кажется и Париж: Даниэлю с любовницей невозможно зайти в ресторанчик без того, чтобы за соседним столиком не оказались Ален с женой.

Картина примечательна еще и тем, что ее сюжет основан на реальных событиях из жизни Клода Берри: гибель его сына, расставание с женой. Сыгравший его героя в фильме Даниэль Отей любезно ответил на наши вопросы.

— Вы не колебались, соглашаясь разыграть заново реальную трагедию, случившуюся с вашим другом, да еще и под его руководством?

— Нет, не колебался, но задавался этим вопросом. Но Клод Берри уже написал об этом книгу и, очевидно, испытывал потребность повторно рассказать эту историю посредством кино. Я знал, что мне будет трудно, но знал и то, что должен быть на высоте. Было очень сложно представить себе его боль, но, в конце концов, то, что мы видим на экране, это вымысел. Хотя, конечно, это история Клода Берри.

— Можно ли сказать, что Даниэль и Ален — не два разных человека, а две ипостаси мужчины как такового?

— Конечно, Клод Берри разрезал пополам самого себя. И Даниэль, и Ален — это две стороны одного человека.

— Как вы реагируете на упреки в том, что фильм снят с утрированно мужской точки зрения, а все женские персонажи только и делают, что мешают мужчинам жить?

— Спокойно реагирую: пусть пишут что угодно. Если бы сценарий писала жена героя, был бы другой фильм. Но он снят с точки зрения Клода Берри, которому было необходимо показать эту историю глазами потерянного, эгоистичного мужчины.

— В последние годы ваши герои непрерывно страдают на экране, хотя славу вам некогда принесли комедии Клода Зиди. Вам не хочется вернуться к легкому жанру?

— А я и возвращаюсь, месье, я возвращаюсь! Хотя это очень опасное упражнение, если давно не снимался в комедиях. Я работаю с Франсисом Вебером, с Кристиан Клавье и буду работать еще. В комедиях я расслабляюсь, но не думайте, что мучения играю без удовольствия: отнюдь нет. Но надо же что-то делать и для народа. Мы и так живем в достаточно тяжелые времена, чтобы усугублять эту тяжесть фильмами: надо уметь вовремя остановиться.