Книги с Лизой Новиковой
Валерий Панюшкин. Незаметная вещь. М.: О.Г.И., 2006
Генри Джеймс говорил, что настоящей писательнице достаточно пройти мимо казармы, чтобы написать о гвардейцах. Может, это и верно, но только вот Валерий Панюшкин все равно, будучи корреспондентом самых разных изданий, уже со "всей казармой" переобщался. В книге вы найдете лишь несколько историй — об иконописце, цыганском скрипаче, больных лейкозом детях и юной наркодилерше. Есть история о старом жестяном чайнике, о том, "куда ведет пупок". Нет темы, которую бы он не раскрыл, что называется, "в силу профессионализма". Он отличается от сегодняшнего московского писателя, вальяжного посетителя заунывных литературных тусовок, именно тем, что знает слишком много и слишком многое видел своими глазами. Как вообще что-то сочинять, если его документальные истории буквально прорывают страницы? Какие вымышленные герои смогут сравниться с персонажами его колонок? Их здесь действительно мало. Но они есть: смешная влюбленная пара Настя с Федором, трогательная девушка Еся, ее бабушка Роза с дедушкой Исроэлом и молодая школьная учительница Марина, которой по рангу положено "завидовать красиво одетым девушкам в кофточках от Дольче и Габбаны", но она почему-то не завидует.
Эрленд Лу. Допплер / Перевод с норвежского О. Дробот. СПб: Азбука-классика, 2005
Очередной роман Эрленда Лу вновь доказывает, что и в Норвегии есть на что посмотреть "со стороны". Десять лет назад в знаменитом романе "Наивно. Супер" писатель позволил своему юному герою говорить что бог на душу положит. Да еще заставил читателей во всем мире поверить, что это и есть самый "супер". Это был настоящий плевок в сторону процветающего литературного постмодернизма. И что теперь, когда герой Эрленда Лу вырос, обзавелся семьей? С помощью все того же фирменного, нарочито простецкого стиля повествования писатель выращивает новый тип европейского интеллектуала. Никаких заумных дискурсов, твидовых пиджаков и симпатичной рассеянности. Теперь это в меру агрессивный и в меру последовательный антиглобалист.
Персонаж по фамилии Допплер устал от нескольких вещей: от норвежской иждивенческой социальной политики, от любимого дочкиного фильма "Властелин колец" и от своего, в принципе комплиментарного, прозвища "Член-с-ногами". В знак протеста Допплер уходит из дома и ставит палатку в лесу. Он приручает лосенка, предварительно убив его мать (кушать хочется даже антиглобалисту). И хотя ненавидит Толкиена и режиссера Питера Джексона, все же готовит свой персональный "крестовый поход" против враждебной западной цивилизации.