Соловей и роза

Подарок, преподнесенный уместно и вовремя, стократ дороже. С этой точки зрения старинные, антикварные предметы просто идеальны: они вышли из моды и устарели так давно и бесповоротно, что мода и время над ними уже не властны. А потертость на позолоте, побитость на фарфоре, облупленность на раме и кракелюр на живописи делают их только прекраснее. Рекомендует ТАТЬЯНА МАРКИНА.

Некоторые антикварные предметы нынче вполне можно преподносить в качестве подарка — только величиной они должны быть поменьше шкафа, требующего дополнительных расходов на упаковочную бумагу, и рангом пониже "старых мастеров", требующих уж очень солидного научного обеспечения. "Подарочные" чашки кузнецовского фарфора именно с этим назначением и выпускались сто лет назад — в неорусском стиле, с росписью по эскизам Ивана Билибина; "под дерево", с росписью под Хохлому (красным и черным по сплошь золотому фону); имитирующие фрукты и цветы. Эти чашки обычно в прекрасном состоянии — их как поставили век назад на полку "для красоты", так они по сей день и стоят. У кого такой чашки до сих пор нет — в антикварной галерее "Евразия" отличный выбор. Красивее все чашек, наверное, чашка "розан" — чашечка в виде бутона розы, вызолоченная внутри, и блюдце из плотно уложенных зеленых лепестков ($3,5 тыс.).

Вещь позатейливее — музыкальная шкатулка в виде клетки с птичкой, никакого иного назначения не имеющая, кроме как быть подаренной капризной маленькой принцессе. Даже китайский император, как это достоверно описано в сказке Андерсена "Соловей", получив осыпанного драгоценными камнями заводного соловья, изгнал из своего дворца живую птичку. Для императора это чуть было не кончилось печально; что, впрочем, ничуть не помешало подобным игрушкам завладеть Европой XVIII и XIX веков. В антикварном салоне "Бабушкин сундук" есть золоченая клеточка с двумя птичками французской работы второй половины XIX века. Она удивительным образом сохранилась — и нежно чирикающий в основании клетки механизм, и сами птички требуют минимальной реставрации (стряхнуть пыль и смазать; клетка стоит $18 тыс.). Здесь же продается круглая клетка поменьше с одной птичкой (Франция, 30-е годы XX века; $5 тыс.) и даже птичья клетка-сигарница — видимо, чтобы имелась возможность сделать одновременный подарок супружеской чете.

Окончательно и бесповоротно доказать возлюбленной, что она королева, поможет старинная корона-диадема из антикварного салона "Серебряный ряд". Правда, короны нынче не в моде, но даже если всего на пять минут надеть ее утром перед зеркалом, будете чувствовать себя как надо целый день. Французская диадема-трансформер (середина XIX века; $200 тыс.) украшена крупными сапфирами, которые особенно подойдут к голубым глазам ее обладательницы, и бриллиантами. Если диадему снять с жесткого золотого каркаса, она превратится в колье, которое, в свою очередь, можно разобрать на серьги и брошь. Возможность трансформации — огромное достоинство старых ювелирных изделий. Например, французский золотой браслет с павлинами (первая половина XIX века; $60 тыс.) — массивный, украшенный бриллиантами, сапфирами, изумрудами,— можно "облегчить", сняв с него фигурки двух павлинов и использовав их как шпильки для волос. А от золотого браслета с бирюзовой эмалью (Россия, середина XIX века; $40 тыс.) можно отцепить подвеску и носить ее на цепочке. В том же антикварном салоне "Серебряный ряд" продаются два равно прекрасных, но совершенно разных по дизайну бриллиантовых старинных колье. Одно — в стиле модерн, с геометризированными элементами и свободно закрепленными бриллиантами в виде капель — создано в Москве в 1908 году ("3-я артель ювелиров"; $20 тыс.). Другое — в форме свободно завязанного банта и веточек — в Петербурге, в 1899-1908 годах ($45 тыс.).

Юной барышне не пристало носить бриллианты, к тому же они очевидно требуют шелка и бархата в одежде. Бутик винтажной одежды и аксессуаров Brocade предлагает огромный выбор бижутерии, возраст которой хоть и не достиг ста лет, но уже вполне уважаемый. Броши 40-х годов XX века из металла, покрытого цветными эмалями, в виде крупных и ярких цветков неожиданно уместно смотрятся на дениме. Абсолютно новогодний аксессуар — брошь 60-х годов XX века: это бокал для шампанского, из которого выбегает пена жемчужных пузырьков. Или брошь-часы 50-х годов XX века с гирьками под перламутровым циферблатом. Броши в бутике Brocade стоят около $100.

Но ничего более новогоднего, чем елочные игрушки, придумать невозможно. Правда, преподносимые как подарок, старинные елочные украшения требуют дополнительной лекции об их ценности и редкости — выцветшие ватные фигурки вряд ли смогут говорить сами за себя, особенно по сравнению с современной яркой мишурой. Ватные фигурки для украшения елок начали делать в конце XIX века в Бреслау, и за ними теперь гоняются коллекционеры; зато советские фигурки 30-х годов из ваты, покрытой лаком и красками, не так уж редки. И если насчет национальности Кота в сапогах из магазина "Антиквариат 'На Чистопрудном'" можно колебаться, то родина и год рождения красноармейца в ватной шинели яснее ясного (в среднем стоят около $30).

Фигурки из фарфора очевидно относятся хоть не к новогодней, но все же подарочной теме. Художественный фонд "Новая галерея" предлагает необычный вариант довольно распространенных фигурок советских времен. Они сделаны не из фарфора, а из обливной керамики — терракоты — и могут считаться даже более "коллекционными", чем фарфоровые. Во-первых, из-за технологии: достаточно небольших колебаний температуры при обжиге, и цветные соли, которыми раскрашены фигурки, принимают разные оттенки — все фигурки уникальны по цвету. Во-вторых, из-за редкости: такие фигурки делали в 50-х в экспериментальных цехах нескольких советских заводов, и тираж их очень невелик. "Конькобежка", "Девочка в тулупе", "Первоклассница" и два десятка других типажей продаются по $100-250.

Но если все-таки под словом "антиквариат" вы понимаете нечто заключенное в золоченую раму — антикварный салон "Русская усадьба" предлагает прямо идеальный предмет. Это маленькая копия неизвестного русского художника XVIII века с картины итальянского живописца XVII века Гвидо Рени — портрет знаменитой Беатриче Ченчи, история которой, детективная и трогательная, вдохновляла литературных классиков Дюма, Стендаля, Шелли и современных кинематографистов. Это наивное сочетание болонского академизма оригинала (хранится в галерее Барберини в Риме) с русской чувствительностью копии (работа сделана кем-то из воспитанников Академии художеств, побывавших на стажировке в Италии). Плюс тускло поблескивающая старой позолотой рама — это настоящее старое искусство, к которому не надо приставлять отдельного охранника (художник-то все равно неизвестный). О цене картины нужно справляться в салоне "Русская усадьба" в ЦДХ.

Наступающий год — год собаки по восточному календарю, поэтому если и дарить собак, то аутентичных, японских или китайских. В галерее "Евразия" продается крошечная скульптурка-нэцке из слоновой кости "Щенок на черепице" рубежа XIX-XX веков. Такую фигурку нужно, продернув шнурок с специальные дырочки-химотоси, привязывать к поясу. Нэцке — это украшение, никакого особого смысла оно не несет. За "собачью" символику в буддистской культуре отвечает собака (или лев) Фо. В Китае львов Будды изображали именно как собак, эти мифологические существа обычно парные, собака-мальчик держит под правой лапой шар, собака-девочка — щенка. Оскалившие пасти львиные собаки Фо ограждают их владельца от злых духов и вообще неприятностей. В галерее "Евразия" их целая свора — из дерева, бронзы, кости (от $1 тыс.). А в клубе-галерее "Виногродский. Китай" есть не только парочка этих престрашных друзей Будды из корня бамбука (конец XIX века; $1,5 тыс.), но и отдельная собачка Фо из желтого нефрита (XVIII век; $3,5 тыс.). Ее можно носить в кармане, все время, как и положено с вещами из нефрита, гладить ее рукой — и тогда сила Фо соединится с силой магического китайского камня и вам целый год будет полное счастье.