В поисках правды

В эру интернета и социальных сетей мы сталкиваемся с огромным потоком фактов и мнений, которые нередко друг другу противоречат. Но влияет ли это на то, как мы формируем свои представления о мире? Этим вопросом выпускница совместной программы по экономике НИУ ВШЭ и РЭШ Анастасия Небольсина задается в своем исследовании, пытаясь понять, как несогласованная информация влияет на поляризацию в обществе.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Оказывается, при ряде предположений это действительно может вести к расхождению во взглядах, даже если источники информации достаточно хорошие и люди с легкостью могут делиться своим мнением. Сам по себе плюрализм мнений является важным фактором для формирования позиций, соответствующих правде.

Термин «поляризация» экономисты позаимствовали из физики, и он обозначает существование нескольких групп на основе какого-либо признака, где группы далеки между собой, но их участники похожи друг на друга. В частности, когда речь заходит о поляризации убеждений или политической поляризации в целом, мы говорим о группах, члены которых придерживаются схожих политических убеждений, то есть выражают согласие по тем или иным вопросам между собой. Можно себе представлять поляризацию между людьми, придерживающимися различных политических линий (например, электораты партий). Можно думать о поляризации вокруг конкретного вопроса: зеленой повестки, прав на аборты или запрета на смертную казнь.

Но почему поляризация убеждений интересует экономистов? Она влияет на решения людей — то, что интересует экономику как науку. В частности, фрагментация общества вредна для экономического роста как напрямую, так и через воздействия на смежные каналы. Один из ярких примеров — этнический фаворитизм в Кении, который выливался в неэффективное распределение ресурсов, ибо инфраструктурные инвестиции аллоцировались в пользу группы, к которой относился лидер, а не из-за соображений общественной выгоды. Кроме того, поляризация снижает доверие между людьми в обществе, что является основой экономической кооперации, и усложняет процессы принятия решений, ибо люди не могут договориться между собой. В поляризованном обществе снижается доверие к институтам, ибо одна из групп может ощущать несправедливое отношение к себе со стороны другой группы. Также поляризация может способствовать росту экстремизма и других болезненных для общества процессов. Все это мотивирует изучение поляризации экономистами.

Но как ее изучать? Можно взять опросы людей на разные темы или результаты голосований и посмотреть, насколько расходятся мнения и политические предпочтения людей. Но интересно не просто посчитать, есть ли поляризация в обществе или нет, куда важнее понять, почему она возникает и как она развивается. В основном каналы поляризации изучаются в теоретических работах. Например, было показано, как к поляризации могут приводить выборочное распространение информации (когда люди делятся только тем, что соответствует их мнению), искаженная интерпретация неоднозначных сигналов или доверие к источникам информации. Конечно, помимо теории есть ряд эмпирических работ, которые изучают роль поляризации и ее динамику. Зачастую они проверяют гипотезу о том, что поляризацию можно ослабить посредством преодоления эффекта эхо-камер, который состоит в том, что люди формируют свое информационное поле только из тех источников, с которыми они согласны. Ряд исследователей проводили эксперименты, где предлагали приверженцам одной точки зрения материалы противоположной точки зрения, но результаты неоднозначны: какие-то работы документируют, что эффекта от этого нет, в то время как другие, вопреки ожиданиям, говорят о росте поляризации.

Моя работа изучает еще один теоретический механизм, объясняющий динамику поляризации в обществе,— реакцию на противоречивую информацию. Я рассматриваю общество, где есть две политические группы — например, те, кто верит в успешность вакцин, и те, кто выступает против вакцинации. Наступает шок,— пандемия ковида — и через какое-то время появятся вакцины против него, но захотят ли люди их использовать? Это зависит от того, какие убеждения сформирует население относительно безопасности и эффективности вакцин. В этом примере сохраняется неопределенность: обыватели не всегда хорошо понимают, как и почему работают препараты, поэтому они опираются на различную информацию, чтобы принять решение.

Вся информация несовершенна: с одной стороны, она содержит сигнал о том, каковы истинные свойства вакцины, а с другой — она может искажаться теми, кто эту информацию передает, из-за недопонимания или намеренно. В первом случае мы говорим о качестве или точности сигнала, а во втором — о его идеологической смещенности. Из экономических исследований мы знаем, что люди склонны потреблять ту информацию, которая согласуется с их изначальной позицией. Противники вакцин будут следовать каналам, где распространяют информацию, дискредитирующую формальную медицину. Например, в США во время COVID две основные партии по-разному освещали динамику пандемии, что привело к разному поведению электората: в населенных пунктах, где больше поддерживают республиканцев, реже соблюдались меры социального дистанцирования.

Для простоты я выделяю два типа источников информации — общие и персональные. Под общими сигналами понимаются любые публичные массовые источники информации: телевидение, газеты и другие медиа, выступления государственных деятелей и заявления общественных организаций — все то, что дотягивается до наиболее широкого круга лиц. Индивидуальные сигналы, в свою очередь, отличаются тем, что их наблюдают не все члены интересующей нас группы — например, личные сообщения в социальных сетях, комментарии к различным материалам, менее широко известные блогеры и СМИ. В моей модели общие сигналы могут быть менее или более точными, а индивидуальные еще и смещенными.

Поскольку сигналы несовершенны, люди могут сталкиваться с противоречиями, причем из-за смещенности сигналов между двумя политическими группами частота противоречий может быть разная. Так, если человек следует более достоверным источникам по вопросам медицины, то он будет реже встречать противоречия, чем человек, слушающий каналы, распространяющие теории заговора. Что происходит, когда люди все же встречают противоречия? Они пытаются их разрешить. Я предполагаю, что, с одной стороны, они ищут другие сигналы, чтобы понять, на чьей стороне правда, а с другой — они делятся своим сигналом, чтобы, например, убедить других в своей правоте. Если противоречия нет, то человек будет удовлетворен картиной мира, которая у него складывается, и не будет прилагать усилия, чтобы искать дополнительные факты.

Всегда ли люди могут легко поделиться информацией? Здесь и выходят на первый план современные медиа (включая соцсети). Социальные сети отличаются двумя важными чертами: там люди могут легко делиться информацией с другими, делая репосты и обсуждая материалы в комментариях, и в таких условиях все чаще люди потребляют вторичную информацию — пересказы или репосты других людей, нежели опираются на первоисточник, и на обе эти силы опирается моя модель. Из-за анонимизации первоисточника и переизбытка сигналов мы можем предположить, что люди не точно оценивают качество и смещенность полученной информации, что и приводит к формированию некорректных представлений о мире и, как следствие, поляризации.

Анализируя факторы возникновения поляризации в этой модели, я показываю, что даже при высоком качестве общего сигнала может произойти искажение восприятия истинной картины мира. Решающим (негативным фактором) тут оказывается смещение информации, распространяющейся по индивидуальным каналам. Вторым важным условием, приводящим к формированию неправильных убеждений, является слишком маленькая доля оппозиционной группы, поскольку именно ее критические сигналы позволяют учесть смещенность личного сигнала.

С помощью моей модели можно выделить два типа поляризации на основе того, какими медиа пользуются люди — социальными медиа или только традиционными (телевидение, газеты, радио), без возможности общения. Межгрупповая поляризация возникает между этими двумя группами, когда одна из них формирует неверные представления из-за полученной смещенной информации. Другой тип поляризации возникает, когда две политические группы, использующие социальные медиа, формируют противоположные позиции, и этот тип более вероятен. Возвращаясь, к примеру, к ковиду, мы видим различение на основе партийной принадлежности, а не то, что часть населения изолирована от части медиапространства.

Переходя от теории к практике, эту модель мы можем использовать для анализа ряда важных вопросов. Первый из них — механика пропаганды. Существует много тактик манипулирования общественным мнением — прямые (введение цензуры) и косвенные (политическое давление на СМИ или оппозиционные группы, например). Моя модель предсказывает, что при достаточно плохих общих сигналах остается надеяться только на информацию из личных каналов, поэтому стоит подходить к выбору таких каналов с умом. Тем не менее вы можете оказаться в пузыре и прийти к неверным выводам из-за этого, поэтому, как говорит второй важный вывод моей модели, важно разнообразие точек зрения, на которые вы опираетесь.

Второе применение — создание и регулирование социальных медиа. Чем лучше мы понимаем, как люди потребляют и реагируют на информацию, тем лучше мы можем создавать платформы, которые бы стимулировали конструктивную дискуссию и ограничивали распространение ложной информации. Так, профессор Университета Дьюка Крис Бэйл, который занимается изучением причин и механизмов политической поляризации, работает над созданием социальной сети, которая бы не увеличивала поляризацию, и, по его мнению, ключевая характеристика этой платформы — анонимность. В разработанной социальной сети людям предлагается обсуждать ту или иную тему с незнакомцами, и приложение подталкивает вас продолжать дискуссию. И, как показывают результаты, удалось добиться снижения поляризации и улучшения отношения к сторонникам противоположной партии. Конечно, остаются сомнения, насколько такая платформа может быть расширена на большое число пользователей и насколько она отвечает спросу. Моя модель предлагает несколько других каналов, которые могут быть использованы для дизайна медиаплатформ, способствующих формированию корректных мнений в обществе: внедрение фактчекинга для того, чтобы люди правильно оценивали качество информации, или создание рекомендательных систем, которые бы не изолировали представителей разных групп в их пузырях и способствовали плюрализму мнений.

Анастасия Небольсина, выпускница совместной программы по экономике НИУ ВШЭ и РЭШ