Вообще-то, хорошее шампанское должно быть с нами постоянно, а уж под Новый год не вспомнить о нем решительно невозможно. Почему — объясняет НАТАЛЬЯ СИВЕРИНА.
Лили Боллинже, одна из знаменитых "шампанских вдов", любила говорить так: "Я пью шампанское, когда счастлива и когда есть причины для грусти, иногда — от одиночества, а если я не одна — оно мне просто необходимо, при других обстоятельствах я к нему не притрагиваюсь, если только не хочется пить". Шампанское должно продаваться наряду с фруктовыми водами, полагал нарком пищевой промышленности товарищ Микоян, видимо разделявший тезис мадам Боллинже о том, что сей напиток должен быть всегда под рукой, и в свое время внедривший это вино в широкие народные массы СССР. Кстати, спрос на шипучее вино всегда превосходил предложение фирм, работавших по классической технологии, изобретенной монахом-бенедиктинцем Домом Периньоном, считающимся отцом шампанского. Некий Жан Годино из Реймса писал в трактате, посвященном этому вопросу, что некоторые недобросовестные торговцы идут на всякие неприглядные уловки, чтобы получить вожделенные пузырьки, — например, добавляют в обычное вино голубиный помет.
Лили Боллинже, одна из знаменитых "шампанских вдов", любила говорить так: "Я пью шампанское, когда счастлива и когда есть причины для грусти, иногда — от одиночества, а если я не одна — оно мне просто необходимо, при других обстоятельствах я к нему не притрагиваюсь, если только не хочется пить". Шампанское должно продаваться наряду с фруктовыми водами, полагал нарком пищевой промышленности товарищ Микоян, видимо разделявший тезис мадам Боллинже о том, что сей напиток должен быть всегда под рукой, и в свое время внедривший это вино в широкие народные массы СССР. Кстати, спрос на шипучее вино всегда превосходил предложение фирм, работавших по классической технологии, изобретенной монахом-бенедиктинцем Домом Периньоном, считающимся отцом шампанского. Некий Жан Годино из Реймса писал в трактате, посвященном этому вопросу, что некоторые недобросовестные торговцы идут на всякие неприглядные уловки, чтобы получить вожделенные пузырьки, — например, добавляют в обычное вино голубиный помет.
Дом Периньон доказал важность процесса купажа в деле производства шампанского, однако существует и так называемое миллезимное шампанское Champagne Millesime, которое изготовляют из урожая какого-нибудь одного очень удачного года и которое чрезвычайно ценится знатоками. Такое шампанское можно найти у большинства известных производителей — Bollinger, Laurent Perier, /Charles Heidseick/, а также у небольших семейных шато. На этикете бутылки может также встретиться надпись Blanc de blanc, то есть "белое из белого", означающая, что данное вино изготовлено только из белого винограда сорта Chardonnay. Из идущих на производство шампанского трех сортов винограда два другие — Pino Noir и Pino Meunier — красные. А вино получается белым, потому что кожицу виноградной ягоды, в которой и находятся красящие вещества, сразу отделяют от сока. Существует шампанское Blanc de noirs, то есть белое из черных, на которое идут только красные сорта, и Rose, розовое шампанское, которое обретает свой нежный цвет после недолгого вымачивания в сусле кожицы красного винограда.
Легенда шампанского крепко связана с так называемыми вдовьими фирмами. Самой знаменитой "шампанской вдовой" была и остается, безусловно, мадам Клико, баронесса Понсардэн, обладающая также неофициальным титулом первой женщины Нового времени и сумевшая применить свои незаурядные коммерческие и технические таланты в деле, процветающем до сих пор. Считается, что именно она придумала процедуру дегоржажа, благодаря чему шампанское обрело свою прозрачность. Кроме того, мадам Клико была незаурядным маркетологом и рыночным стратегом. Она сохранила абсолютное спокойствие, когда ей сообщили, что русские гусары устроили попойку в ее погребах, заявив, что придет время и российское государство заплатит за своих офицеров. И действительно, уже через несколько лет Россия стала закупать шампанское Veuve Cliqout такими партиями, что вдова не только поправила свои дела, но и получила средства для расширения фирмы.
Благодаря таланту мадам Клико присутствие вдовы у руля компании, производящей шампанское, стало считаться хорошим тоном и даже талисманом. Камилла Родерер 42 года возглавляла дом Louis Roederer. Лили Боллинже более 30 лет управляла домом Bollinger. А мадам Поммери привела к расцвету дом Pommery. Эти дамы проявили мужество во время войн, которые им пришлось пережить, и умели противостоять оккупантам. Мадам Клико прекрасно управлялась с русскими гусарами. Мадам Поммери, в чьем доме во время Франко-прусской войны поселился командующий прусской армией принц Гогенлоэ, пригрозила ему пистолетом, когда он пренебрежительно отозвался о французском народе, и принц был вынужден признать себя "безоружным перед французской женщиной". Лили Боллинже укрывала в своем доме раненых во время Второй мировой войны, но при этом сумела сохранить виноградники и компанию, потому что ловко водила за нос оккупационные власти.
После войны мадам Боллинже первая начала возить свое шампанское в Америку, принимала в своем шато именитых клиентов, которые неизменно восхищались ее очарованием, грациозностью и остроумием. Легенда гласит, что изящество фигуры мадам Лили сохраняла благодаря тому, что до конца жизни каждый день объезжала свои виноградники на велосипеде. Таким образом, ее секрет сохранения красоты, фигуры и ясности ума прост: хорошее шампанское и умеренные физические нагрузки.
У каждого именитого шампанского дома есть свои легенды, древние и новейшие. Например, вышеупомянутое Bollinger — любимое шампанское Джеймса Бонда, /Piper Heidseik/ — фаворит Голливуда и присутствует на всех киноторжествах, потому что несравненная Мэрилин Монро предпочитала его всем другим. Пилоты "Формулы-1" поливают друг друга исключительно шампанским Mumm.
Veuve Cliqout-Ponsardin "поит всю Россию", полагали когда-то Пушкин и Мериме. Занять такое же положение в современной России легендарной марке отнюдь не легко. Мало того, что уже давно бутылку шампанского не называют для краткости просто "вдовой", так еще слово "шампанское" продолжает прочно ассоциироваться со словом "советское".
У брэнда "Советское шампанское", кстати, тоже очень интересная история. Изобретатель метода производства шампанского резервуарным способом дворянин Антон Михайлович Фролов-Багреев начал свою карьеру в качестве шампаниста в имении Абрау-Дюрсо. Карьера обещала быть блестящей, потому что в это время русские шампанские вина заявили о себе в Европе, — к примеру, шампанское "Новый свет", произведенное в одноименном имении князя Голицына, получило в 1899 году Гран-при на выставке в Париже. Однако Фролову-Багрееву пришлось прервать свою работу в Абрау-Дюрсо: за участие в революции 1905 года он был сослан в Сибирь. Оттуда его, как ценного специалиста, вскоре вернули в Крым, но определили в Никитский ботанический сад: брать на работу в царское имение революционера не разрешили. Потом этот запрет был снят, и ученый вновь начал заниматься шампанским, а эпизод 1905 года стал для него своеобразной охранной грамотой после 1917 года.
Метод шампанизации, суть которого заключается в том, что повторное брожение идет в резервуаре, и в 30 раз быстрее, чем по классической технологии, Фролов-Багреев изобрел в 1936 году. О том, насколько высоко Советское государство оценило труд винодела, можно судить по тому, что в военном 1942 году Фролов-Багреев получил Сталинскую премию "за разработку и внедрение в промышленность отечественной технологии производства шампанского резервуарным способом". Страна была нацелена на победу, и в Кремле рассудили, что потребуется очень много шампанского, чтобы в скором времени провозгласить тосты за первые успехи Красной армии.
После смерти Сталина эту технологию начали продавать в разные страны. Сегодня многие шипучие вина импортного производства сделаны по методу Фролова-Багреева. И в дальнейшем государство уделяло немалое внимание "шампанскому вопросу", потому что советские люди уже привыкли отмечать свои победы на трудовом и личном фронтах бокалом шампанского. В 1961 году уже группа ученых "за разработку метода непрерывной шампанизации вина в потоке" получает Ленинскую премию.
Словом, в истории советского игристого вина, хотя оно, строго говоря, и не имеет права носить звание шампанского, несомненно, есть свое величие и красота. А уж если вспомнить неизменные два шарика пломбира и бокал полусладкого шампанского, сопровождавшие великое множество свиданий в мороженицах-стекляшках, — то и милая сентиментальность.
Сегодня многие уже заменили "Советское" на престижные кюве от Krug, Mumm и Louis Roederer. Но кому-то милее "шампанских вдов" по-прежнему "сталинские лауреаты". И в любом случае есть в шампанском что-то особенное, недаром оно одинаково занимало умы и реймских монахов, пытавшихся разгадать загадку взрывающихся бочек, и коммунистических вождей, внедривших в наше сознание представление j связи праздника с бокалом шампанского. Под Новый год эта связь оказывается неразрывной.