Вчера Советский районный суд Нижнего Новгорода продолжил рассмотрение уголовного дела в отношении исполнительного директора Общества русско-чеченской дружбы (ОРЧД) Станислава Дмитриевского, обвиняемого в возбуждении национальной розни через публикации обращений Аслана Масхадова и Ахмета Закаева в газете ОРЧД «Право-защита». Судья Виталий Бондаренко предполагал начать прения сторон. Однако длинное выступление свидетеля со стороны защиты известной журналистки Анны Политковской, которая лично знала Аслана Масхадова и Ахмета Закаева, а также многочисленные ходатайства подсудимого не позволили приступить к прениям. С подробностями из зала суда ЮЛИЯ СУХОНИНА.
Вчера в качестве свидетеля со стороны защиты была допрошена известная журналистка, обозреватель «Новой газеты» Анна Политковская. Как признался «Ъ» подсудимый, «это один из ключевых свидетелей, так как госпожа Политковская общалась с Асланом Масхадовым и Ахметом Закаевым и отлично знает чеченскую тему».
Свое часовое выступление журналистка начала с того, что регулярно знакомится с газетой «Право-защита» и читала обращения Аслана Масхадова и Ахмеда Закаева к российскому народу и депутатам Европарламента. «Меня эти обращения не задели и никаких намеков на рознь я в них не вижу», — сказала она. По словам госпожи Политковской, она сама неоднократно брала и публиковала интервью у этих чеченских лидеров, что не вызвало уголовного преследования. При этом она отметила, что ныне покойный Аслан Масхадов «был флегматичным человеком, воспитанным интернациональной Советской армией и питать ненависти к каким-либо национальностям не мог». То же самое, по словам Анны Политковской, касается и Ахмета Закаева. «Даже сотрудники администрации президента называют их представителями умеренного крыла чеченского сопротивления», — отметила свидетельница.
Затем госпожа Политковская рассказала о массовых убийствах гражданского населения Чечни, в том числе с применением такого запрещенного международными конвенциями оружия, как шариковые бомбы. При этом она напомнила, что ряд процессов по убийствам мирных жителей рассматривался в Европейском суде, и в качестве проигравшего ответчика выступило государство. «С точки зрения ответственного за судьбы чеченского народа, президент Ичкерии Масхадов имел полное право считать федеральные войска оккупантами», — отметила Анна Политковская. Журналистка также ознакомила суд с таким термином, как «государственный терроризм».
При этом слова из обращений о «святой чеченской земле», истолкованные экспертами обвинения как «незаконное чувство превосходства над другими национальностями», госпожа Политковская назвала «нормальными». «А у нас Святая Русь. Никто же не возмущается», — сказала она. Подсудимого свидетельница охарактеризовала как неравнодушного человека, борющегося за мир, и «безродного космополита», который может пострадать от госмашины за высказывания чеченских лидеров. У гособвинения вопросов к свидетельнице не возникло.
Так как список свидетелей защиты был исчерпан, гособвинение перешло к оглашению материалов уголовного дела. Прокурор еще раз зачитал обращения чеченских лидеров на страницах газеты «Право-защита» и характеристику подсудимого из университета, где он учился в начале 80-х. Станислав Дмитриевский остался недовольным своей студенческой характеристикой, в которой говорилось о том, что у него нет склонности к наукам. В доказательство своих слов подсудимый предоставил суду книги, написанные им же на темы сохранения архитектурного наследия Нижегородской области. Сторона обвинения высказалась против этих материалов, так как «они не имеют отношения к делу» и «все свидетели и без того высказываются о подсудимом как о слишком положительном человеке». Та же самая участь постигла еще пять ходатайств Станислава Дмитриевского о приобщении ряда документов к материалам дела. Единственным, что обвинение согласилось видеть в деле, стал устав ОРЧД.
Затем адвокаты зачитали два экспертных заключения по текстам обращений чеченских лидеров, взятых из дела. В первом из них депортация чеченского народа в 40-е годы прошлого века признается «государственной необходимостью» и не считается массовой. Сами тесты обращений признаются провокационными и попадающими под целый ряд уголовных статей, включая призывы к войне. Второй документ был не столь категоричен. Эксперт отмечает, что Аслан Масхадов призвал в своем обращении не голосовать за Владимира Путина, но при этом отметил, что у россиян всегда есть выбор. Особо в документе было отмечено, что обращение вышло уже после выборов президента России и не имело последствий для госвласти.
После трех часов судебного заседания присутствовавшие в зале начали ерзать и переговариваться, что стало раздражать судью. Виталий Бондаренко вслух посетовал, что надеялся провести прения, к которым все стороны были готовы, но вынужден перенести следующее заседание на 18 января.