В Каракасе вспомнили об исконно венесуэльской территории

Венесуэльцы поддержали идею властей о возвращении в Боливарианскую Республику региона Гайана-Эссекибо, который уже более века входит в состав соседней англоязычной Гайаны и не только занимает две трети ее территории, но и богат залежами углеродов. Почти поголовное желание граждан страны вернуть отколовшийся регион в родную гавань продемонстрировал общенациональный референдум, проведенный в Венесуэле 3 декабря. В Кооперативной Республике Гайана действия соседей восприняли как подготовку к аннексии. Но эксперты предпочли не сгущать краски, расценив провокационную затею президента Венесуэлы Николаса Мадуро как попытку удержать свой пошатнувшийся рейтинг за счет подъема патриотических настроений масс.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Такая корова нужна самому

3 декабря в Венесуэле прошел консультативный (то есть не имеющий юридической силы) референдум, на котором жителям страны предстояло ответить на пять вопросов. Главный из них, ради которого все, собственно, и затевалось, значился под пятым номером: участников референдума спрашивали, согласны ли они на создание штата Гайана-Эссекибо и предоставление его населению (сейчас это порядка 125 тыс. человек) венесуэльского гражданства, что впоследствии позволило бы включить эту территорию в качестве отдельного штата в состав Боливарианской Республики. Как и предполагалось, более 95% проголосовавших инициативу поддержали.

«Это был полный успех для нашей страны, для нашей демократии»,— торжественно заявил президент Венесуэлы Николас Мадуро, обращаясь к своим сторонникам в Каракасе после объявления итогов волеизъявления. «Мы должны аплодировать стоя венесуэльскому народу»,— заявил он, похвалив сограждан за активное участие в референдуме.

Последнее было некоторым преувеличением. Изначально на волеизъявление было отведено 12 часов, но под вечер работа участков для голосования была продлена еще на два часа. И, несмотря на это, из 20,7 млн венесуэльцев, имеющих право голоса, проголосовали лишь около 10,5 млн.

Пока венесуэльские власти торжествовали, в соседней Гайане царили совсем другие настроения. Жители двух третей ее территории, не горящие желанием переходить под суверенитет Венесуэлы, гадали, какие практические выводы следуют из итогов прошедшего референдума.

Споры за эту территорию площадью в 160 тыс. кв. км две соседние страны ведут последние два столетия — с тех пор, как Венесуэла обрела независимость в 1811 году. В Каракасе всегда считали Эссекибо своей землей, упирая на то, что во времена испанского колониального владычества этот регион находился в границах (хотя испаноязычное население там так и не сформировалось) Венесуэлы, а также заявляя, что река Эссекибо естественным образом демаркирует границу.

По мнению властей Гайаны, точка в конфликте была поставлена еще в 1899 году, во времена британского колониального правления, когда Международный арбитражный трибунал определил нынешние границы между двумя странами.

Женевское соглашение, подписанное уже после обретения Гайаной независимости в 1966 году, эти границы не подтвердило, но и не опровергло, сделав упор на необходимость искать решение территориального вопроса дипломатическим путем.

Довольно долго в Венесуэле не вспоминали про претензии к соседям, хотя во всех венесуэльских учебниках по истории и географии Эссекибо неизменно изображалось как часть венесуэльской территории. Территориальный спор обострился после 2015 года, когда в этом регионе нашли нефть. За последние годы международные нефтяные компании открыли в Эссекибо 46 месторождений, о последнем из которых было публично объявлено в октябре текущего года. Это потенциально вывело небольшую Гайану в число крупнейших по запасам нефти стран (они превышают 11 млрд баррелей — это больше, чем у Кувейта или ОАЭ). А заодно превратило богатую не только углеродами, но и месторождениями золота, алмазов и алюминия землю в еще более лакомый кусочек для Венесуэлы.

Плацдарм для аннексии

В Гайане венесуэльский референдум сразу же сочли первым шагом на пути к аннексии ее территории и еще в начале октября обратились в Международный суд ООН с просьбой остановить голосование в Венесуэле. Решение суда было озвучено 1 декабря, но оно оказалось половинчатым и довольно беззубым: Каракас призвали не предпринимать никаких действий, которые могли бы изменить статус спорных земель, однако референдум запрещать не стали.

Помимо апелляции к международному праву власти Гайаны решили привлечь на помощь союзников. «Мы заинтересованы в поддержании мира в нашей стране и на наших границах, но мы собираемся работать с нашими союзниками, чтобы гарантировать, что мы предусмотрим все возможные ситуации»,— заявил в конце ноября вице-президент Гайаны Бхаррат Джагдео. И даже вполне открыто признал, что страна не исключает создание на своей территории иностранных военных баз. «Нас никогда не интересовали военные базы, но мы должны защищать наши национальные интересы»,— подчеркнул политик, добавив, что оборонное сотрудничество ведется «с рядом стран».

Одной из них стали США. В начале прошлой недели в Гайане побывали сразу две делегации Пентагона, причем часть американских военных решила остаться «в гостях» вплоть до объявления результатов венесуэльского референдума.

Обеспокоились происходящим и в Бразилии, граничащей на севере с Венесуэлой и с регионом Эссекибо. На фоне нынешней напряженности между Каракасом и Джорджтауном бразильские власти направили дополнительный контингент войск для охраны своей северной границы. А Карибское сообщество и Организация американских государств загодя признали референдум в Венесуэле незаконным.

Все ради выборов

С момента объявления правительством Николаса Мадуро планов провести провокационный референдум в Гайане и ряде других стран появились опасения, что Венесуэла намерена захватить регион Эссекибо силой, пользуясь тем, что сейчас все международное внимание отвлечено на два крупных конфликта — на Украине и в секторе Газа.

Сообщения ряда СМИ о том, что венесуэльские войска уже находятся на границе с Гайаной, «осуществляя борьбу с незаконной добычей полезных ископаемых», лишь подливали масла в огонь.

Некоторые латиноамериканские СМИ даже поспешили напомнить господину Мадуро про вторжение аргентинской хунты на Фолклендские острова в 1982 году и вторжение иракского лидера Саддама Хусейна в Кувейт в 1990-м, намекая, что дерзкие военные операции нередко приводят к провалам.

Однако большая часть экспертов все же решила, что аннексии, по крайне мере в ближайшей перспективе, ожидать не стоит. Ведь подобная попытка наверняка встретит мощное международное сопротивление. Более того, это почти неминуемо приведет к новым санкциям со стороны США, которые только в октябре объявили об отмене санкций против нефтегазового и золотодобывающего секторов Венесуэлы. И потому Каракас дважды подумает, стоит ли снова нарываться на неприятности.

На этом фоне эксперты пришли к общему мнению, что Николас Мадуро затеял референдум ради повышения уровня своей поддержки в преддверии президентских выборов во второй половине 2024 года. Пока что господин Мадуро, переизбранный главой государства в 2018-м, не успел официально выдвинуть свою кандидатуру на новый срок, но сомнений в том, что он намерен снова баллотироваться, практически нет. При этом рейтинги действующего президента оставляют желать лучшего. По данным местной социологической компании ORC Consultores, если бы голосование состоялось завтра, за нынешнего лидера страны проголосовали бы всего 13% жителей, тогда как 63% поддержали бы кандидата от оппозиции Марию Корину Мачадо.

«Скорее всего, референдум был попыткой мобилизации электората. В Гайане наблюдается активный экономический рост, присутствует значительное число крупных нефтедобывающих компаний, и, если бы Мадуро не стал оказывать давление на соседнюю страну, то его бы раскритиковала оппозиция. По сути, у него не было выхода, кроме как провести такую показательную акцию. Это традиция, которая уже довольно долго практикуется Каракасом»,— пояснил «Ъ» и. о. директора Института Латинской Америки Дмитрий Розенталь.

«Авторитарное правительство, оказавшееся в сложной политической ситуации, всегда склонно искать патриотическую тему, чтобы завернуться во флаг и заручиться поддержкой, и я думаю, что Мадуро в значительной степени так и поступает»,— разделил это мнение и аналитик International Crisis Group в Каракасе Фил Гансон (цитата по CNN).

Примечательно, что, организовав с большой помпой нынешний референдум, Николас Мадуро так и не обозначил, каковы будут последующие шаги. Единственной условной конкретикой, и то довольно спорной, стало недавнее заявление депутата правящей партии Хуана Ромеро о том, что в случае положительного исхода референдума власти могут провести конституционную реформу, позволяющую включить английский в число официальных языков Венесуэлы.

Наталия Портякова