Суриков: эпоха и меценаты

30 ноября в Государственном Русском музее при поддержке банка ВТБ открылась выставка В. И. Сурикова, завершающая год празднования 175-летия живописца истории России. В новой экспозиции представлено более 120 произведений живописи и графики из центральных и региональных музеев страны, в том числе из Красноярского художественного музея им. В. И. Сурикова и Музея-усадьбы В. И. Сурикова. В серии материалов совместно с «ВТБ — России» мы знакомим с жизнью и творчеством Василия Ивановича Сурикова.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Знаковые произведения в мировой истории искусства были созданы на заказ: «Мона Лиза» Леонардо да Винчи, «Ночной дозор» Рембрандта, «Давид» Микеланджело. Русская культура — не исключение: без финансовой поддержки меценатов и коллекционеров творческий путь художника Сурикова был бы более тернист. Сибирский золотопромышленник помог получить будущему живописцу профессиональное художественное образование. Средства от продажи картин в крупнейшие частные собрания давали Василию Ивановичу возможность арендовывать достаточные площади и собирать натурный материал для монументальных исторических полотен. Помимо громких имен знаменитых приобретателей шедевров Сурикова, история сохранила свидетельства и о других «соучастниках» экономических отношений в повседневных процессах творчества. Новой публикацией мы актуализируем круг лиц, поддержавших талант Василия Ивановича Сурикова.

«Множество ярких имен стали известны в российской и мировой культуре благодаря поддержке меценатов. Зачастую русские купцы и промышленники не жалели средств на искусство и тем самым давали сильный толчок развитию искусства. Меценаты не просто помогают сохранять и преумножать культурное наследие, они способствуют появлению новых течений в искусстве и обогащению культурного ландшафта», — отметила старший вице-президент ВТБ Наталья Кочнева.

Окончив уездное училище с похвальным листом, в 1867 году Василий Суриков поступает на службу в канцелярию губернского правления. Военным губернатором Красноярска и Енисейским гражданским губернатором в период с 1861 по 1868 год является дворянин, генерал-майор Павел Николаевич Замятин. Его ли легкая рука «гоняла» с бумаг мастерски нарисованную юным художником муху — исследователями жизни и творчества Василия Ивановича однозначно не установлено (как и сам факт существования этого рисунка). Но в Красноярском краеведческом музее сохранился портрет губернатора П. Н. Замятина, выполненный Василием Суриковым в 1860-е годы, возможно, по фотографии.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Красноярскими историками выявлено, что в то же время второй этаж усадьбы Суриковых арендует семья старшей дочери губернатора. Супруг Варвары Павловны — Иван Иванович Корх — был командиром Енисейского казачьего конного полка. Молодые супруги Корхи высоко оценили талант Василия Сурикова и порекомендовали его Павлу Николаевичу, который взял будущего гения исторической живописи учителем рисования к младшей дочери. Военный губернатор направил в Императорскую Академию художеств ходатайство о зачислении Василия Сурикова. «Когда меня губернатор Замятин хотел в Академию определить, я все эти рисунки собрал; их туда отправили. А ответ пришел: если хочет ехать на свой счет — пусть едет, а мы его на казенный счет не берем», — рассказывал об этом событии Суриков своему первому биографу Максимилиану Волошину. И тогда губернатор знакомит Сурикова с Петром Ивановичем Кузнецовым. Этот факт не противоречит информации об обращении учителя Сурикова Николая Гребнева с аналогичной просьбой. Как не противоречит и эпизод, также рассказанный Василием Ивановичем Максимилиану Волошину в другой части их беседы: «Мать такая у меня была: видит, что я плачу, — горел я тогда, — так решили, что я пойду пешком в Петербург. Мы вместе с матерью план составили. Пойду я с обозами — она мне тридцать рублей на дорогу давала. Так и решили. А раз пошел я в собор, — ничего ведь я и не знал, что Кузнецов обо мне знает, — он ко мне в церкви подходит и говорит: „Я твои рисунки знаю и в Петербург тебя беру“. Я к матери побежал. Говорит: „Ступай. Я тебе не запрещаю“. Я через три дня уехал». Так или иначе, основу истории успеха Василия Сурикова составила всесторонняя поддержка его таланта родными и близкими.

Петр Иванович Кузнецов — золотопромышленник, городской голова и меценат. А также сын Ивана Кирилловича Кузнецова — золотопромышленника, городского головы и мецената. Купец первой гильдии П. И. Кузнецов вошел в историю Енисейской губернии как староста и донатор Воскресенского собора в Красноярске; участник и вкладчик Амурской экспедиции; попечитель студента Василия Сурикова («Пока я в Петербурге был, мне Кузнецов стипендию выдавал до самого конца»); генеральный заказчик и плательщик строительства часовни Параскевы Пятницы; обустроил 125 саженей набережной Енисея. Его золотые прииски находились на юге Сибири — в Хакасии и Минусинском округе Енисейской губернии, куда неоднократно приезжал студент и художник Суриков. Социальная ответственность золотопромышленника в территориях присутствия на юге Сибири проявилась в том числе и в культурно-образовательной сфере. Для организации приходского училища в Аскизе П. И. Кузнецовым подарены дом и библиотека. Коллекция древностей Петра Ивановича передана в 1877 году древнейшему в крае Минусинскому краеведческому музею.

Купец первой гильдии Кузнецов был многодетным отцом: его дочери имели прекрасное образование и свободно владели иностранными языками; один из его сыновей — ровесник Васи Сурикова, осиротевшего в раннем возрасте, но особая дружба сложилась у художника с младшим сыном Кузнецова — Иннокентием. Не исключено, что эти факты оказали влияние на теплые отношения мецената и будущего художника. Из письма Василия Сурикова маме и брату — П. Ф. и А. И. Суриковым: «Петр Иванович Кузнецов хлопочет о помещении меня в Академию или сначала, может быть, в приготовительную школу Академии, где нужно будет подготовиться в рисовании и науках для академического экзамена... Адрес мне: в Петербург. Милостивому государю Петру Ивановичу Кузнецову, живущему на Спас-Преображенской улице, дом Лисицына, для передачи Василию Ив. Сурикову. На Невском проспекте я встретился с Павлом Николаевичем Замятиным. Поговорили» (февраль 1869). В письмах Василия Ивановича на родину часто встречаются упоминания о визитах к Кузнецовым в Санкт-Петербурге, их совместных прогулках и праздниках; о поездках на прииски в Сибири.

Супруга и дети Петра Ивановича продолжили родовые традиции благотворительности: опекали гимназистов из бедных семей и приютов, финансировали строительство драматического театра, учреждали газеты, передали здание под больницу, инициировали создание Красноярского краеведческого музея и т. д. Одним словом, активно создавали ту среду, которая послужила основой развития культуры Красноярска ХХ и XXI веков.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Общность эстетических взглядов Сурикова и Кузнецова обнаружилась сразу: «Он меня перед отправкой к себе повел, картины показывал. А у него тогда был Брюллова — портрет его деда. Мне уж тогда те картины нравились, которые не гладкие. А Кузнецов говорит: „Что ж, те лучше“».

Петр Иванович Кузнецов стал одним из первых покупателей живописи Василия Сурикова, уже имея прекрасную насмотренность и достаточный опыт в коллекционировании картин. Из письма В. И. Сурикова в Красноярск П. Ф. и А. И. Суриковым: «Теперь пишу картину, думаю поставить на годичную выставку у нас в Академии. Картина эта изображает Исаакиевский собор и памятник Петру Великому при лунном освещении. Она у меня выходит довольно удачно, и многие художники отзываются о ней в мою пользу; я хочу показать ее Петру Ивановичу». История получает развитие через полгода: «Петр Иванович приезжал с сыном в Петербург. Теперь он уже за границей. Картину он мою видел и остался доволен ею. Она в мае месяце будет привезена в Красноярск к Петру Ивановичу. Он ее у меня купил за 100 рублей». Таким образом, меценат приобретает картину с несомненными художественными качествами (представлена на выставке Академии; получила высокую оценку коллег) и с абсолютно прозрачным провенансом (покупка картины у автора).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В конце ХIХ века существовала практика материального поощрения наиболее талантливых студентов Императорской академии художеств: в январе 1874 года Василий Суриков получает премию 100 рублей за эскиз картины «Пир Валтасара». Стоит отметить, что арт-рынок того времени был достаточно активным, а периодические продажи «картинок» студента Васи Сурикова имели масштабы, превосходящие доход родных в Красноярске: в письмах встречаются сообщения о 100–150 рублях, вырученных от монетизации таланта. «Деньжонки, хотя их немного, слава богу, не переводятся. Как только видишь, что они на исходе, сейчас и продашь какую-нибудь картинку или рисунок в журнал. Можно жить!»

После окончания Академии, не получив положенную пенсию на поездку в Европу, Василий Суриков получает заказ на выполнение живописных работ в Москве. Из его воспоминаний мы понимаем, почему никогда больше он не брал заказы: «Работать для храма Спасителя трудно было. Я хотел туда живых лиц ввести. Греков искал. Но мне сказали: если так будете писать — нам не нужно. Ну, я уж писал так, как требовали. Мне нужно было денег, чтоб стать свободным и начать свое». Оплата была достаточно щедрой — 10 000 рублей, орден св. Анны третьей степени и золотая медаль на Александровской ленте для ношения на груди. Следующие несколько лет художник, у которого уже появилась семья, создавал историческое полотно «Утро стрелецкой казни».

С этой картины начинается период больших чисел и великих коллекционеров в творческой биографии Василия Ивановича, всесторонне раскрытый в доступных источниках, поэтому в нашем материале мы кратко расскажем о самых известных и уделим внимание тем именам и фактам, которые остались в тени.

Павел Михайлович Третьяков в течение нескольких лет приобрел у Василия Ивановича Сурикова ряд картин: «Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове» и «Боярыня Морозова». Плоть от плоти московские полотна, они и сегодня хранятся в Государственной Третьяковской галерее — в географической близости к местам изображенных событий и к местам творческого озарения художника. «Картину свою я («Утро стрелецкой казни». — Ред.), мамочка, продал за 8 000 рублей в галерею Третьякова. Только вы не рассказывайте никому много об этом. Живу безбедно с семьею. Думаю новую картину начать на даче. Я буду жить до сентября, так что вы еще успеете мне написать. 1881». Приобретение М. П. Третьяковым картины «Меншиков в Березове» в 1883 году, позволило Сурикову совершить длительную творческую поездку в Европу. Василий Иванович имел талант не только живописца, но и маркетолога (создание и продвижение личного бренда Сурикова — тема отдельной статьи). В теме отношений с Павлом Михайловичем отметим две важные пропозиции. Первая: единство интересов художника и коллекционера демонстрирует длинное и подробное письмо Сурикова из Парижа, адресованное Третьякову, в котором он не только делится впечатлениями от европейской живописи, но и сообщает о своей творческой работе. Вторая: то, что сегодня цинично называют «прогрев», — в ходе многолетней работы над картинами Василий Иванович приглашает коллекционера с семьей в мастерскую и приоткрывает процесс создания нового шедевра. Он знакомит с идеей картины, обсуждает работу (большинство коллекционеров и меценатов обладают достойным визуальным опытом и оригинальностью мышления, поэтому могут поделиться с художником нетривиальными идеями). Иногда это приводит к мечте художника — конкуренции и ревности коллекционеров. В книге о П. М. Третьякове писатель Лев Анисов приводит легенду о встрече царя и коллекционера: «В суриковском зале зашел разговор о „Боярыне Морозовой“. Государь попросил было уступить картину для своего музея. Павел Михайлович на то ответил, что ему она уже не принадлежит, ибо он передает галерею городу. Тогда Александр III отступил несколько от Третьякова и поклонился ему».

Следующий шедевр Сурикова — «Взятие снежного городка» — впервые был представлен в марте 1891 года на 19 выставке Товарищества передвижных художественных выставок. Но только через восемь лет эта жизнеутверждающая картина нашла своего покупателя: Владимир фон Мекк — известный меценат и коллекционер. Находясь в его собрании, в 1900 году эта картина демонстрируется на Всемирной выставке в Париже, где удостаивается именной медали. Яркая фигура Владимира фон Мекка заслуживает особого внимания, но мы выделим из его биографии лишь несколько фактов. Валентин Серов о Владимире фон Мекке: «Обладал тонким художественным чутьем. Художественной школы он не проходил, был дилетантом, но способности у него были: направил же он их по особому пути. Он собирал хорошие картины, приобретал красивые вещи, любил изысканную обстановку. …Русским (он был старинного балтийского рода) и москвичом он был до мозга костей». Выпускник юридического факультета, арт-дилер, прапорщик запаса. Был женат на Варваре Геннадьевне Карповой — родственнице предпринимателя и мецената Саввы Морозова. В 1899–1903 годах — заведующий благотворительными учреждениями великой княгини Елизаветы Федоровны, с 1904 года — ее личный секретарь. Во время Русско-японской войны как главный уполномоченный Российского общества Красного Креста в Японии занимался отправкой на родину русских военнопленных. В 1906 году Мекк входит в комитет Выставки русского искусства в парижском Осеннем салоне. В 1908-м продает часть своего собрания в Русский музей и Третьяковскую галерею: живописные картины, миниатюры, русский лубок, японские гравюры, старинную бронзу, гобелены и мебель. Удивительна его судьба после 1917 года. Владимир Владимирович остался в России и состоялся как театральный художник, достойно служа в Малом театре. Его эскизы с успехом принимали участие в профессиональных выставках 1918–1923 годов. В 1923 году Мекк направлен в Париж для отбора картин русских художников, проживающих за границей, для Передвижной выставки русского искусства в Америке. В Россию он не вернулся, избрав страной эмиграции США, где прожил в Нью-Йорке до 1932 года.

Провенанс следующей картины В. И. Сурикова также затрагивает целый пласт культуры России. Монументальное живописное полотно «Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем» завершено в 1895 году и еще до выставки было обещано П. М. Третьякову за 30 000 рублей. Император Николай II, узнав об этом, заявил, что «эта картина должна быть национальной и быть в национальном музее». Полотно было приобретено императором за 40 тыс. рублей — по словам Михаила Нестерова, самую большую сумму, за которую когда-либо покупались картины русских художников. Через несколько недель после этого, в апреле 1895 года, был подписан монарший указ об учреждении Русского музея Императора Александра III. В отношении своего постоянного покупателя Павла Михайловича Третьякова академик живописи Василий Суриков совершил красивый жест — подарил ему уменьшенную авторскую копию этой картины.

Коллекционер и император Николай II также приобрел и следующую картину Василия Ивановича Сурикова «Переход Суворова через Альпы», которая была завершена в 1899-м — в год 100-летнего юбилея итальянского похода. В письме родным художник сообщает: «Бог благословил мой труд. Государь приобрел моего „Суворова“ за 25 тысяч. Больше я не хотел назначить. Государь был очень доволен картиною и ласково расспрашивал меня о работах моих. Картина будет тоже в Музее Александра III». Критикуемая военными, художниками и простыми зрителями за отсутствие исторической достоверности, картина подкупает эмоциональностью и святой «верой солдатушек, бравых ребятушек» в своего гениального полководца.

«Степан Разин» — картина непростой судьбы. Василий Иванович периодически возвращался к ней в стремлении улучшить живопись и исключить несовершенства композиции. И также мучительно долго картина искала своего покупателя (П. М. Третьякова не стало в 1898 году, а император, очевидно, не проявил интереса). В 1906 году Василий Иванович за 1000 рублей продает ряд этюдов к своим шедеврам коллекционеру и основателю частного оперного театра в Москве Зимину Сергею Ивановичу. Казалось бы, положено хорошее начало для коллекции. Но... Что-то пошло не так, и у Сурикова читаем: «Зимин сегодня прислал мне письмо, где пишет, что он по приезде домой был ошеломлен такой надбавкой и теперь отказывается от картины. А если уступлю за прежнюю [цену], то он с радостью возьмет; но я написал ему, что я решительно не могу это сделать. Хотя мне в глубине души не хотелось ему ее отдавать и за ту цену, так как у него есть купленная бездарность — картина какого-то Яковлева, — соседство плохое. Может быть, впоследствии попадет в более счастливые условия». На самом деле, любому художнику не все равно, в какие руки попадет его шедевр, в каком собрании будет храниться. Шло время, а покупатель «Степана Разина» не находился еще очень долго. В 1907 году Суриков горько шутит в письме родным: «Картина находится во владении ее автора Василия Ивановича и, должно быть, перейдет в собственность его дальнейшего потомства. Времена полного повсюду безденежья, и этим все разрешается. Писали в петербургских газетах, что будто Академия хотела ее приобрести, да откуда у ней деньги-то? Ну, да я не горюю — этого нужно было ожидать. А важно то, что я Степана написал! Это все».

И все же появился коллекционер В. Г. Винтерфельд, который приобрел картину «Степан Разин» и с успехом экспонировал ее на Всемирной выставке, которая состоялась с апреля по октябрь 1911 года в Риме. С 1918 года шедевр хранится в Государственном Русском музее.

Картина «Посещение царевной монастыря» написана в 1912 году. Картина примечательна тем, что любимая внучка Наташа позировала для этого полотна. О провенансе шедевра в открытых источниках находится скудная информация. В письме 1913 года В. И. Сурикова В. А. Беклемишеву читаем: «Картина „Посещение царевной женского монастыря“ принадлежит одному банкиру в Петербурге. Если он согласится дать ее на выставку в Мюнхен, то я ничего против этого не имею». «Один банкир» — все тот же В. Г. Винтерфельд. С 1958 года и по настоящее время картина хранится в Государственной Третьяковской галерее. Живописная работа В. И. Сурикова была приобретена из собрания А. К. Крайтор. Анна Кондратьевна — сестра известного коллекционера и реставратора живописи Ивана Кондратьевича Крайтора, дружившего с русскими художниками, в том числе и с В. И. Суриковым. Также известно, что первый вариант картины находится в собрании Такаи Кобаяси (Хакодате, Япония).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Последний шедевр Василия Ивановича Сурикова «Благовещение» завершен в 1914 году. В письме 1915 года В. И. Суриков пишет кратко: «„Благовещение“ я послал на выставку, которая теперь в Петрограде». До 1988 года картина хранилась в семье М. П. Кончаловского и была приобретена в коллекцию Красноярского художественного музея им. В. И. Сурикова.

Альфа и омега яркого творческого пути великого русского живописца — «Милостивый самарянин» и «Благовещение» —представлены законченными произведениями, которые хранятся на родине художника, в художественном музее его имени.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Завершая эту обширную публикацию, резюмируем: меценатство и благотворительность как поддержка искусства бесценны для культуры страны на любом этапе истории. Тем более что в хороших семьях эта традиция передается по наследству.

материал подготовила искусствовед Юлия Петунина