 |
Напомним, что житель Тюмени Владимир Гришкевич и группа членов СПС оспаривали в КС полномочия президента, предусмотренные поправками в закон "Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов госвласти субъектов РФ". После вступления в силу этих поправок в конце 2004 года глава государства получил право вносить в парламент субъекта РФ кандидатуру губернатора, отстранять главу региона от должности и распускать региональный парламент в случае двукратного неутверждения предложенной кандидатуры.
В рассмотрении второго и третьего пунктов запроса заявителям было отказано, поскольку ни один из них не является ни губернатором, ни депутатом регионального парламента, а значит, их конституционных прав упомянутые положения закона никак не затрагивают. Но это обстоятельство, похоже, даже обрадовало представителей СПС, которые пообещали "поработать" с региональными депутатами и уволенными губернаторами, после чего подать в КС новый запрос — уже от имени "надлежащих субъектов".
Впрочем, постановление по первому пункту жалобы поводов для радости демократам практически не оставляет. Потому что в нем судьи не только обосновали конституционность внесения президентом кандидатуры губернатора, но и сделали ряд далеко идущих выводов, которые позволят КС в дальнейшем отвергать любые попытки оспорить действия Кремля.
Так, КС констатировал, что положения Конституции следует оценивать "в развивающемся социально-историческом контексте" и с учетом "изменений в системе правового регулирования". А содержащийся в Основном законе перечень полномочий президента, не предусматривающий его права вносить в региональный парламент кандидатуру губернатора, по мнению суда, вполне может быть расширен федеральным законодателем, поскольку президент является "непосредственным представителем всего народа РФ". В переводе на привычный язык это означает, что КС выразил готовность трактовать Основной закон исходя из принципа политической целесообразности и расширять полномочия президента, выражаясь словами булгаковского Коровьева, "до черт знает каких пределов". А следовательно, любые новые попытки оспорить укрепление властной вертикали будут заведомо обречены на провал.
"Власть" попросила прокомментировать решение КС бывшего советника президента Бориса Ельцина, заведующего кафедрой конституционного права Высшей школы экономики Михаила Краснова.
— КС решил, что отмена выборов губернаторов не противоречит Конституции. Чем, по-вашему, он руководствовался — духом Конституции или всего лишь буквой?
— Уж точно не буквой, иначе они признали бы процедуру утверждения губернаторов неконституционной.
— Как это? Ведь народ, по Конституции,— единственный источник власти, а наделяет кандидата губернаторскими полномочиями именно законодательное собрание, избранное гражданами. Значит, они пусть косвенно, но влияют на то, кто становится губернатором.
— Эта логика плохо соотносится с главным принципом нашей избирательной системы: всеобщие равные и прямые выборы при тайном голосовании. А мы теперь имеем изменение этого принципа на региональном уровне. Наибольшее противоречие этого закона Конституции я вижу не столько в сфере избирательных прав, сколько в нарушении пределов компетенций федеральным центром. О распределении компетенций ясно сказано в трех статьях Конституции — 71-й, 72-й и 73-й. Ни в одной из них мы не обнаруживаем за федеральным центром такой компетенции, как "формирование органов власти субъекта федерации".
— Но в них же говорится об определении общих принципов организации власти в регионах?
— Говорится в них только о принципах организации власти, но не о формировании органов самой власти. Значит, формирование своих органов — это исключительная компетенция самих регионов. То есть федеральный центр влез в компетенцию субъектов.
— Почему же этого не заметили судьи?
— Вероятно, они сочли убедительными аргументы представителей президента и Госдумы. Я участвовал в том заседании КС, когда выступали стороны, и не услышал ни одного правового аргумента ни от президентского представителя, ни от думского. Они говорили о целесообразности.
— Может, в нынешних условиях действительно целесообразней назначать губернаторов, а не избирать их?
— Для кого целесообразней? Для бюрократии? Да, ей, конечно, так удобнее управлять. Но если придерживаться такой целесообразности, то нужно сообщить народу: Конституция описывает самое общее наше состояние, а к реальной жизни отношения не имеет.
— Но в Англии глав местной власти назначают, что не мешает ей оставаться демократической страной.
— Во Франции тоже назначают префектов. Потому что и Англия, и Франция — унитарные государства. А Россия — федеративное. Да, федерализм не признак демократии. Но тогда давайте внесем поправку в Конституцию, объявим себя унитарным государством. Я согласен и с тем, что необязательно завязывать демократию только на выборы. Пусть будут назначения. Но тогда должны быть предусмотрены сдержки и противовесы. В том и состоит демократия, что она через систему сдержек и противовесов не допускает монополии на власть ни в одной из властных структур. В нашем же случае федеральный центр без всяких сдержек вторгся в пространство компетенции регионов, где будет теперь действовать без всяких противовесов. Потому я и позволил себе утверждение, что конституционные судьи руководствовались духом Конституции.
— Что за дух вы имеете в виду? С 1993 года под этим подразумевались все те права человека и свободы гражданина, которые заложены в первых главах Конституции...
— Это, конечно, прекрасный дух свободной, достойной личности, сознающей свое достоинство и умеющей его защитить. Но сердцевина любой конституции — это не права человека, а система устройства власти. Сердцевина нашей Конституции заключена в треугольнике "президент--правительство--парламент", в котором нет главного — системы сдержек и противовесов. Это модель, порождающая единовластие. Например, парламент не может составить ему противовес, так как президент вправе его распустить. Тем более не может быть противовесом правительство, которое президент может отправить в отставку в любой момент без объяснения причин.
— "Единая Россия" уже разработала законопроект, по которому партия--победитель парламентских выборов получит право выдвигать своего кандидата в премьеры...
— Абсолютно бесполезная затея. Допустим, на выборах 2007 года победила КПРФ. Она сформировала свое правительство, и президент с этим согласился. Чью же линию, по-вашему, будет проводить такое правительство — президентскую или партийную? Очевидно, президентскую. Потому что за реализацию партийной программы (например, за деприватизацию) президент тут же отправит коммунистическое правительство в отставку и представит Думе своего кандидата, которого оппозиция все равно утвердит из-за боязни роспуска.
— Почему же тогда в той же Франции президент умудряется работать и с оппозиционным правительством?
— А потому, что там роспуск национального собрания зависит не от одного президента, и отставка правительства возможна лишь по собственному заявлению премьера. Значит, и карманного кабинета министров у президента нет. Вот он и вынужден работать с оппозиционным правительством. Потому что оно завязано на большинство в парламенте, без которого президент не сможет реализовать ни одной своей инициативы. У нас же все ключи для решения всех проблем в кармане у единственного человека — президента. А если страной правит один человек, значит, ею на самом деле правит бюрократия. Вот какой дух я имел в виду, когда говорил о последнем решении конституционных судей.
— Выходит, у нашей Конституции два духа? Один кроется в оболочке из прекрасных прав и свобод личности, а другой — в сердцевине единоличной власти?
— И это сочетание может оказаться трагическим для Конституции. Мне происходящее сейчас больше всего напоминает сюжет фильма "Чужой", когда внутри здорового организма начинает развиваться чужеродный организм, разрушая первый изнутри.
— Вы полагаете, все обстоит так ужасно?
— А вы проследите, как бюрократия продвигается по конституционному пространству. Сначала она осваивала те участки, которые формально не являются неконституционными. Так появились семь федеральных округов. Никто не видел в этом признаков неконституционности. А теперь та же бюрократия начинает все больше и больше отбирать у самой Конституции. Ей только не было ясно, позволит ли Конституционный суд. Пробным шаром и стала отмена губернаторских выборов.
— Проба удалась?
— И это самое печальное. У нас на глазах происходит эрозия самой главной инстанции, которая стоит на страже конституционного строя,— Конституционного суда. В 1996 году судьи, оценивая устав Алтайского края, решили, что глав регионов нужно обязательно избирать. А теперь выясняется, что избирать необязательно, потому что изменилась правовая ситуация — появился закон об общих принципах организации власти в субъектах. Хочу напомнить, что в том же 1996 году КС принял еще одно постановление. Оно касалось президентского указа 1993 года, которым Борис Ельцин наделил себя правом назначать губернаторов. Право было временным — до тех пор пока не появятся законы о выборах губернаторов. КС тогда признал указ правомерным, исходя именно из временного его характера и из пробелов в законодательстве. По поводу же выборности глав регионов судьи записали четко: указ не отрицает принцип выборности глав исполнительной власти, вытекающий из ст. 3 Конституции в ее взаимосвязи со ст. 32, закрепляющей право граждан избирать. Значит, принцип выборности в Конституции существует. А если речь идет о принципе конституционного строя, то его невозможно отменить в связи с изменением правовой обстановки. Последнее же решение КС дает сигнал, что теперь де-факто можно будет видоизменить и какую-то другую конституционную норму. Мой прогноз: дальше будет больше, и от самой Конституции останется труха.
— Можно ли изменить ситуацию?
— Юридическими методами здесь, к сожалению, ничего нельзя сделать. Мы попали в цугцванг, когда каждый ход ухудшает ситуацию. Бюрократии и связанной с ней политической элите выгодна стабильность Конституции, которая особенно не препятствует ее произвольному толкованию. При этом общество не связывает свои проблемы с тем, как именно устроена власть. Большинство по-прежнему считает, что главное — каков руководитель, а не система. Поэтому любые изменения в Конституции приведут лишь к более откровенной модели единовластия. А когда бюрократии станет тесно и в этих рамках, она без проблем примет новую Конституцию. Поэтому легальная политическая борьба, пока она еще есть, должна сосредоточиться не вокруг критики тех или иных личностей и институтов, а вокруг создания системы, не допускающей монополизма власти.
ВИКТОР ХАМРАЕВ