 |
Глава жюри Берлинского кинофестиваля Шарлотта Рэмплинг обещает судить представленные на конкурс фильмы предельно субъективно |
— Как вы будете себя вести в роли председателя жюри такого большого фестиваля? Какие критерии будут положены в основу дискуссий и окончательных решений?
— Сравнивать фильмы по какой-то абсолютной шкале, на мой взгляд, невозможно. У каждого кинопроизведения — свой шифр и своя судьба. Фестиваль — это игра со своими правилами, по которым мы охотно играем. И раз я согласилась участвовать, будем руководствоваться тем, что нам на самом деле близко и важно. В современном кино становится все больше фильмов, дающих возможность очень личной, субъективной интерпретации. Например, "Малхолланд Драйв" Дэвида Линча.
— Или экспериментальные картины Мэтью Бэрни, который будет заседать с вами в берлинском жюри. Чем больше таких фильмов, тем труднее ваша задача — привести все субъективные трактовки к общему знаменателю и вынести неоспоримый вердикт. Чем вы будете руководствоваться, если в жюри возникнут споры?
— Лично я люблю фильмы, которые заставляют задуматься,— те, которые производят переворот в моей голове, меняют мое сознание...
— Многие старые фильмы с вашим участием подходят под это определение. Вы сами любите их смотреть?
 |
"Фильмы с моим участием я никогда не смотрю специально. Но иногда приходится. И тогда я думаю: что это за молодая женщина, которая могла бы быть моей дочерью?" (Шарлотта Рэмплинг в "Гибели богов" Лукино Висконти;) |
— Тем не менее вы снимались в фильмах, которые сделали бы честь любому современному фестивалю. Например, в "Ночном портье" Лилианы Кавани. В свое время эту картину критиковали за политический релятивизм, за то, что она будто бы уравняла палачей и жертв нацизма и даже показала влечение жертвы к своему палачу. Сегодня фильм вошел в анналы киноклассики как история о невозможной любви. Чем вы объясняете его популярность?
— Я бывала во многих странах, и даже спустя много лет после того, как вышел "Ночной портье", эту картину с волнением вспоминали повсюду. Я не знаю, что именно, но в ней есть нечто, что задевает людей за живое и не забывается. Это один из первых фильмов, где субъективная интерпретация оказывается важнее политических схем.
— Но еще до Кавани был Лукино Висконти, который снял вас в "Гибели богов", где предлагался не менее шокирующий анализ природы нацизма. Какой след оставили ваша встреча с Висконти и эта работа?
— Висконти был немного разочарован, когда увидел меня на пробах: я была слишком молода для роли тридцатилетней немки эпохи Третьего рейха. Но пообщавшись со мной немного, он сказал: "Ты — актриса, хотя этого еще не знаешь, и я тебе докажу это. Только не надо ничего играть". Магия созданной им атмосферы была столь действенна, что стоило мне надеть сшитый специально для меня потрясающий костюм и войти в великолепную декорацию, как я почувствовала себя именно той, кого играю,— из другого возраста, из другой эпохи, из другой страны. Висконти научил меня качеству. Он сказал: "Если хочешь стать мегазвездой — это одно дело. Если хочешь сниматься в качественных фильмах, а ты этого заслуживаешь,— за это надо платить, и надо пройти долгий путь".
— Вы снимались большей частью в смелых, радикальных фильмах. А совсем недавно приняли участие в "Основном инстинкте 2", главная героиня которого — мегазвезда Шарон Стоун (тоже некогда провокационная) — назвала вас своим кумиром...
— Шарон умная девочка и (смеется) отличный пиарщик. Хотя фильм снимался в Европе, это типичный Голливуд. А Голливуд я всегда старалась обходить стороной, хотя наши пути не раз пересекались. Например, я охотно снималась даже в небольших ролях из-за удовольствия быть партнершей Роберта Редфорда или Майкла Кейна — он, кстати, остается частью моей юности, моей лондонской биографии.
— Вы — международная актриса, с равным успехом работаете в англоязычном, французском и итальянском кино. Можно ли сказать, что мир кинематографа движется в направлении глобализации?
 |
("Ночной портье" Лилианы Кавани) |
— В новом фильме Лорана Канте "К югу" вы играете женщину, увлеченную секс-туризмом. Считаете эту тему актуальной?
— Сама я никогда не пользовалась платным сексом, но многие это делают, и среди этих многих все больше женщин, хотя в 1970-е, когда происходит действие фильма, это еще не было типичным явлением. Смысл фильма в том, что женщины, озабоченные личными удовольствиями, неожиданно сталкиваются с жестокой реальностью латиноамериканского деспотизма и задумываются о других людях.
— Но путешествовать, пусть и не так, как ваша героиня, вы в свое время любили, увлекались Азией...
— Да, у многих был тогда азиатский период. Что ж, человек, как птичка,— он должен всего поклевать. Сейчас я путешествую гораздо реже и в основном на премьеры, на фестивали.