Вчера парламент Грузии приступил к рассмотрению вопроса о выводе российских миротворцев из Южной Осетии. Командующий смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта МАРАТ КУЛАХМЕТОВ заявил специальному корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ, что миротворческий контингент не уйдет, какие бы решения ни были приняты депутатами. "Ввод миротворцев в зону конфликта решался на уровне двух президентов, и только на этом уровне может решиться вопрос их вывода",— заявил генерал.
— Грузинский парламент, скорее всего, примет решение о том, что миротворцы должны уйти из зоны конфликта. Что будет дальше?
— Да ничего не будет. Миротворцы будут продолжать выполнять свою задачу. Потому что решение парламента вовсе не является руководством к действию для миротворцев. Во-первых, мы подчиняемся смешанной контрольной комиссии по урегулированию конфликта (СКК.—Ъ) и выполняем ее решения. А второе — решение о вводе миротворческого контингента было принято на уровне президентов Грузии и России в 1992 году. То есть это международные положения, и только в соответствии с ними можно действовать.
— Вы думаете, что грузинская сторона этого не знает?
— Знает, конечно. Но искусственно создает проблему. Понимаете, ситуация в зоне конфликта такова, что за последние 12 лет наблюдалась только положительная динамика. Можно было говорить, что ситуация стабильная. А потом в октябре грузинская сторона заявляет, что парламентские слушания о выводе миротворцев состоятся в феврале — и начались провокации одна за другой.
— Недавний инцидент с "Уралом" тоже был провокацией?
— Однозначно. Телезрители-то не поняли всего, что там происходило. По телевизору показали, как кто-то кого-то толкнул, кто-то дерется за дверью машины. Но когда на пятачке 15 на 30 метров сосредоточено свыше 110 человек и военная техника и когда подразделение минобороны Грузии получает противотанковые гранаты и приводит их в рабочее состояние, а военная полиция готовит бутылки с бензином — это уже совершенно по-другому воспринимается.
— Это на ваших глазах происходило?
— Конечно. И при этом присутствовали все телеканалы Грузии, приехавшие туда в считанные минуты. То есть пошла целенаправленная атака. Отработали и успокоились. Это была явная провокация. И если у кого-то дрогнула бы рука, там не один человек бы погиб.
— "Урал" вам вернули?
— Нет. Сейчас этим занимается посольство России в Грузии.
— Грузинский парламент считает, что миротворцы не выполняют задачи, которые должны выполнять. Это какие?
— Это я у них хотел бы спросить, какие задачи мы не выполняем. Но спрашивать бесполезно, потому что они работают только в одном направлении. Более того, с октября в зоне конфликта не работала ни одна комиссия или парламентская группа из Грузии. Если бы они приехали, я бы знал, потому что я обеспечиваю их безопасность здесь. Но их не было. А ведь они, как парламентарии, должны выслушать как грузинскую, так и осетинскую стороны и на этом основании составить уже какое-то представление. И за это время не было ни одного официального обращения от грузинской стороны к нам. На основании чего они сделали вывод, что миротворческие силы не выполняют свои задачи? Где документы и обоснования? Я одним их заявлениям не верю, потому что их данные — данные бульварной прессы. Надо доказать это, провести аналитическую работу. Но проще же расшатывать обстановку в зоне конфликта. Создавать из миротворцев образ врага. Тем более что это укладывается в рамки антироссийской политики Грузии.
— Представитель парламентского большинства Грузии Гиви Таргамадзе на днях заявил, что если миротворческие силы отсюда не уйдут, то их будут выдворять силой.
— Я хотел бы посмотреть, как это будет происходить. Они занимаются подстрекательством. Но не забывайте, что есть у нас мандат, в том числе, и на применение силы в зоне конфликта. Вот у них этого мандата нет, а у нас есть. В данном случае, если они намерены выдвинуть сюда какие-то подразделения минобороны или МВД, это будет пушечное мясо. Причем это будет абсолютно неправомерная операция с их стороны. А с нашей стороны — правомерная. Потому что мы будем защищать себя.
— Вы считаете, вас втягивают в вооруженный конфликт?
— Они провоцируют, понимаете? Постоянно провоцируют. И будут провоцировать. Именно для того, чтобы я применил оружие и пролилась грузинская кровь. И чтобы они могли сказать: какие плохие миротворцы и как они не выполняют свои задачи.
— Вы готовы применить оружие?
— Есть конкретные случаи, прописанные в договоре. И если идет провокация, когда надо применять оружие, значит, оно будет применено.
— О каких случаях вы говорите?
— Если это будет угрожать жизни наших военнослужащих. Но я надеюсь, до этого не дойдет. Я каждый день говорю своим подчиненным: "Мы миротворцы, мы должны поддерживать здесь мир, а не стрелять. Это наша главная задача". Самая большая проблема здесь, в зоне конфликта,— что у людей очень много оружия на руках. И пока есть вот такая ситуация неустойчивости, пока местное население не чувствует стабильности, вопрос об изъятии оружия не стоит на повестке дня.
— Боятся, что завтра снова война?
— Конечно. А если бы ситуация была стабильной, то в первую очередь проводилась бы демилитаризация зоны конфликта, изъятие у людей оружия. Это тоже входит в наши задачи. Но для этого должно быть политическое решение. Гарантии обеих сторон о неприменении силы. И вот последнее время все шло к этому, понимаете? Я уже говорил, что ситуация была стабильной и прогнозируемой. 12 лет люди шли к этому. Но последовали заявления ряда деятелей из Тбилиси — и вот что мы сегодня имеем, вы сами видите.
— Как вы думаете, если бы вместо вас тут встали другие "голубые каски", они смогли бы контролировать ситуацию?
— Кто, например?
— Например, украинский миротворческий контингент.
— Во-первых, должно быть согласие обеих сторон, должен быть какой-то нормативный документ, я уже говорил. А в данном случае позиция Грузии такова: все должно быть так, как они хотят. Но так не бывает. Есть две стороны, которые должны высказать свое мнение. Но грузинская сторона считает, что миротворцы должны работать только с их стороны. А что это тогда за миротворцы?
— Зенитный ракетный комплекс "Игла", обнаруженный грузинскими военными, вам тоже вменили в вину. Было заявлено, что этим комплексом осетины собирались сбить самолет президента Грузии, а вы им попустительствовали.
— Ну, во-первых, этот комплекс нашли в реке. Если он находился в реке, то уже стрелять не будет. Во-вторых, самолет президента Грузии с такого зенитного ракетного комплекса сбить нельзя. Дальность не позволяет. По этому поводу грузинская сторона много ляпов допустила. Есть технические особенности применения этих комплексов, и их просто надо знать. А если не знаешь, не надо говорить. А там непрофессионалы начали комментировать. Это просто политика такая, когда все сгребается в кучу.
— А этот комплекс кому вообще принадлежал?
— Без понятия. Это вообще не в зоне конфликта произошло, и я не могу отвечать за территорию вне зоны конфликта.
— С кем-то из грузинского руководства вы ведете диалог?
— Я общаюсь с сопредседателем СКК господином Хаиндравой. Если какие-то проблемы, мы можем обсудить их с МВД Грузии. Но, к сожалению, если МВД хоть как-то идет на контакт, то с минобороны Грузии контакта нет вообще. То есть в целом на диалог грузинская сторона идет неохотно.
— В Тбилиси считают, что вы занимаете проосетинскую позицию.
— Я то же самое слышу и от осетин. Осетины считают, что мы недостаточно жестки по отношению к нарушениям с грузинской стороны, грузины считают нас недостаточно жесткими по отношению к осетинам. Я не занимаю никакой позиции. Если бы объединенный штаб находился в Гори, то все считали бы, что мы прогрузинские. Но волей судьбы штаб находится в Цхинвали и больше приходится общаться с осетинской стороной.
— Когда миротворческие силы могут покинуть зону конфликта?
— У нас мандат бессрочный. Должна собраться трехсторонняя комиссия, причем все это должно происходить на международном уровне, и решить — миротворческая миссия завершена. Тогда действие мандата прекращается. Но пока об этом речи не идет. И искусственное нагнетание ситуации только отдаляет этот процесс.