Миллиард на бедность
Счетная палата усомнилась в эффективности индивидуальных программ регионов
Счетная палата оценила эффективность реализации индивидуальных программ развития (ИПР) для десяти наиболее депрессивных регионов РФ. Отмечено, что хотя эти территории в последние годы развивались темпами несколько выше средних, малый объем финансирования (1 млрд руб. в год на регион) не позволяет соотнести эти результаты именно с реализацией ИПР. В своем заключении госаудиторы предлагают пересмотреть подходы к выделению финансирования на программы и к отбору участвующих в них регионов.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Счетная палата (СП) проанализировала исполнение действующих с 2020 года индивидуальных программ развития для десяти наиболее депрессивных российских регионов (Тува, Адыгея, Алтайский край, Республика Алтай, Калмыкия, Карелия, Марий Эл, Чувашия, Псковская и Курганская области). Это территории с наихудшими показателями среднедушевого дохода жителей, безработицы и инвестиций в основной капитал. На всех в 2020–2024 годах пока предусмотрены 50 млрд руб. (по 1 млрд руб. в год на регион). Всего на эти цели центр готов потратить 100 млрд руб., но вторую половину денег распределят после 2024 года по необходимости. Сейчас обсуждается продление программ до 2030 года.
Счетная палата делает вывод, что регионы с индивидуальными программами в целом «повторяли общероссийскую динамику, показывая при этом результаты несколько лучше среднего по стране».
Замглавы Минэкономики Дмитрий Вахруков сообщил, что за последние три года завершено 82 мероприятий ИПР, что позволило создать 12 тыс. рабочих мест и привлечь 90 млрд руб. инвестиций. Уровень безработицы снизился по сравнению со средним по стране в 2,5 раза, а по темпам снижения уровня бедности девять из десяти регионов вошли в категорию лучших и средних по РФ. По словам замминистра, «таких результатов удалось добиться благодаря возможности сочетать ИПР с другими механизмами поддержки».
Тем не менее однозначного вывода о влиянии на динамику развития именно ИПР, а не других факторов в СП не могут — улучшение ситуации в этих регионах началось до программ, а их масштаб (доля средств ИПР в трансфертах регионам в 2020–2022 годах составляла от 1,3% до 8,5% и имела тенденцию к сокращению) не может привести к кардинальным изменениям, отмечают госаудиторы. Они полагают, что для получения значимых эффектов необходимо увеличение финансирования программ.
Счетная палата фиксирует и проблемы самого механизма ИПР — в частности, отсутствие единой модели финансирования.
Средства предоставляются в разных формах и на основании различных правил, что усложняет администрирование. При продлении программ СП предлагает предоставлять регионам один трансферт на цели ИПР (такой порядок в ряде регионов уже есть) и отойти от практики выделения одинаковой суммы всем регионам. Также госаудиторы предлагает централизовать функции кураторов регионов в Минэкономики — сейчас «шефство» над территориями распределено по различным ведомствам (например, Минтруд отвечает за Алтайский край, Минстрой — за Марий Эл).
Предлагается изменить и подход к отбору регионов, для которых разрабатывается ИПР. Детального механизма палата не предлагает, отмечая лишь, что целесообразно отталкиваться от инициативы регионов с уровнем экономического развития ниже среднего. Среди тех, кто мог бы претендовать в новом цикле на свою программу, СП называет Хакасию и Томскую область. При этом, по мнению госаудиторов, продление ИПР Адыгеи «не вполне целесообразно» — положение региона достаточно стабильно. В случае завершения в 2024 году программы для того или иного региона рекомендуется переходный период действия мер поддержки, чтобы исключить откат до «допрограммного» уровня. Отметим, что в Минэкономики при продлении программы до 2030 года планируют обновить критерии отбора регионов и «методологические подходы к формированию» для повышения эффективности ИПР.