Ешь, варись, люби
«Рецепт любви»: гимн кухне и жизни
В российский прокат выходит распробованный и прославленный критиками, но пока не вполне оцененный массовой аудиторией обладатель каннской награды за лучшую режиссуру «Рецепт любви». В небыстрой и обманчиво простой гастрономической драме, приготовленной руками и сердцем современного французско-вьетнамского классика Чан Ань Хунга, хочется увидеть грандиозное признание в любви к процессу жизни как таковому.
Фото: Global Film
Фото: Global Film
1880-е, Франция, бурлит Третья республика. Но входящему в осень своей жизни помещику-гурману Додену Буффану (не очень-то узнаваемый Бенуа Мажимель) не до политики. У него одна страсть — кулинария. Точнее, две: кулинария и Эжени (Жюльетт Бинош), женщина, которая много лет заправляет на его кухне. Это ей Наполеон французской кухни, как Додена с придыханием называют любители поесть, может доверить любое блюдо из своего меню, это она управляет огородом, разговаривает по душам с морковками, обнимает салат и готовит для Додена и его бездонных буржуазных друзей регулярные обеды. Это единственный человек, с которым обсуждение хоть камбалы (она же тюрбо), хоть «норвежского омлета» (не перепутайте этот десерт с действительно омлетом) наполняется тем же высоким смыслом, который обычно присущ рассуждениям астрономов о небесных телах, а поэтов — о потраченном гонораре. Доден искренне (и вполне справедливо) считает, что открытие нового блюда осчастливит человечество скорее, чем открытие новой звезды, а книга рецептов, конечно, надежнее поэтического сборника.
Эжени и Доден давно вместе, но все еще не женаты. Их любовь, как хорошее вино, зреет столь удачно, что женитьба — своеобразное откупоривание пробки — видится хоть и важным, но скорее печальным событием. Не этапом, но итогом. «Рецепт любви» — это фильм о процессе. Первые полчаса проходят между огородом и просторной кухней, в которой варят, парят, студят, жарят, запекают, маринуют, приправляют, перемешивают, переворачивают и снова поджаривают, а затем пробуют, пробуют, пробуют. Это, что называется, увертюра, эпизод, через который зритель входит в фильм, чтобы затем, совершенно обессилев от нахлынувших чувств, сдаться ему на милость, как подчиняется судьбе рак, которого опускают в кипящую воду.
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Фото: Global Film
Идти голодным на эту картину категорически не рекомендуется, но можно отдельно порадоваться за людей, принимавших участие в съемочном процессе. С едой на площадке все явно было в порядке. По словам автора «Рецепта любви», для одного только потофе, которое фигурирует в оригинальном названии,— над этим нехитрым вроде бы блюдом кулинарный гений бьется в заключительной части фильма — было потрачено около сорока килограммов говядины, которые в ходе съемок конечно, были с аппетитом съедены.
Современная цивилизация фуд-блогеров, без устали готовящих перед камерой, вообще, кажется, должна быть довольна. Чан Ань Хунг, когда-то завоевавший в Канне «Золотую камеру» за лучший дебют своим «Ароматом зеленой папайи»,— большой специалист в области демонстрации неспешного течения жизни, и своей обманчиво тихой, созерцательной, как будто бессобытийной новой работой он не то чтобы оправдывает обжорство или потакает нравам современных эпикурейцев, которые красиво снимают то, что шкворчит и пенится у них на кухнях. Но он с ними в диалоге. Распоследний фуд-фетишист автору явно милей героев, повелевающих жизнью и смертью.
Однако дело, кажется, не только в еде, которая и раньше нередко превращалась на киноэкране в идеальное шоу, хотя мало что сможет соревноваться с «Рецептом любви» в подаче. И не в особом взгляде на эту еду, который присущ французскому режиссеру-классику, еще ребенком бежавшему с родителями из Вьетнама. А в той спокойной настойчивости, с которой автор объясняет современному зрителю азы мироздания. Чан Ань Хунг говорит о том, насколько сложны и божественны в своей простоте самые, казалось бы, банальные вещи. Хороший кусок мяса очевидно устроен хитроумнее, чем иная конституция, а выращивание овощей — процесс посложнее большой политики. Талантливая кухарка, конечно, может управлять государством, но у нее дела поважнее. А качество самого государства и общества измеряется способностью порождать талантливых кухарок. В этом смысле огромное значение для понимания фильма имеет линия прибившейся к кухне юной Полин, в которой Эжени и Доден распознают кулинарный дар.
Кухня вообще неслучайное место: процесс приготовления еды — метафора сотворения мира. «Бог создал воду, а человек — вино»,— говорит один из друзей Додена, и в этой, казалось бы, обычной вежливой болтовне за хорошим обедом слышится что-то вроде жизненного кредо, искреннего преклонения перед творческой фантазией, неутомимостью человека. «Рецепт любви» — гимн не потреблению, которому поклоняются кулинарные шоу, но созиданию. Самое страшное в «Рецепте любви» случается, когда герои отходят от плиты. Да, за пределами кухни жизнь бывает несправедлива, для каждого человека у нее свои безжалостные приправы, рецепт — который самому человеку неведом. Но Чан Ань Хунг в целом настроен оптимистично — и потому в финале бестрепетно выгоняет своего героя на улицу. А тот, кажется, и не против здесь еще повариться. Шеф-повару, в конце концов, виднее.
В прокате с 14 февраля
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram